Джим Уайт - Джеймс Хэрриот. Биография

Отец, однако, неоднократно повторял, что не только благодаря ему эта профессия стала престижной и молодые люди очертя голову бросились поступать в ветеринарные колледжи. Когда я подал заявление в 1960 году, за десять лет до выхода первой книги Хэрриота, даже тогда на сорок пять мест на курсе приходилось триста-четыреста желающих. Учитывая всеобщую любовь к животным, для все большего числа молодых людей карьера ветеринара становилась естественным выбором. Конечно, книги Джеймса Хэрриота повышали престиж профессии, но были и другие факторы, и я согласен с утверждением отца: Джеймс Хэрриот несет лишь частичную ответственность. Мне жаль сегодняшнюю молодежь, которая мечтает стать ветеринарами. В ветеринарных колледжах очень высокий конкурс, при этом для поступления нужно сдать три экзамена второго уровня сложности по естественным наукам, и как минимум два из них на «отлично». Многие слушают меня с завистью, когда я рассказываю, что тогда, в 1960-м, мне нужно было сдать только два экзамена второго уровня для поступления на ветеринарный факультет Университета Глазго.

Правда, сдавать пришлось естественные науки — химию, физику и биологию, зато оценка не имела значения. Это пустяк по сравнению с современным жестким конкурсом. Интересно, что бы они сказали о требованиях во времена моего отца!

В 1933 году Альфред Уайт поступил в Ветеринарный колледж Глазго, сдав английский, французский и латынь — не самые подходящие предметы для будущего ученого, однако ситуация в то время была совершенно иной. В годы Депрессии желающих посвятить себя ветеринарии было немного, и ветеринарные колледжи всеми силами старались привлечь студентов. Еще учась в школе, Альф позвонил в колледж и сказал, что, если наберет достаточное для поступления количество баллов, хотел бы получить профессию ветеринара.

Трубку взял сам директор, доктор Уайтхаус.

— Отлично! — ответил он. — Когда вы готовы начать?

В 1933 году Глазго занимал особое положение среди ветеринарных колледжей Британских островов. Он не получал финансовой помощи от государства и зависел исключительно от взносов студентов, а также от грантов местных властей и дотаций различных организаций. В своем докладе 1925 года правительство объявило, что Шотландии достаточно одного ветеринарного колледжа, и колледж Глазго безжалостно лишили государственных дотаций. Непокоренный Ветеринарный колледж Глазго продолжал работу исключительно благодаря решимости председателя совета попечителей, профессора Джона Глейстера, и директора, доктора А. У. Уайтхауса. В результате колледж чрезвычайно гордился самим фактом своего существования, и студенты после пяти лет обучения чувствовали себя так, будто совершили настоящий подвиг.

Альф получал стипендию Карнеги в размере 18 фунтов в год плюс грант от городского отдела народного образования Глазго в размере 10 фунтов, частично покрывавший плату за обучение, но реальная стоимость была гораздо выше. Книги, материалы и расходы на проживание истощали средства студентов. Как и в Хиллхеде, родители помогали Альфу все шесть лет, что он учился в колледже, — время незабываемых воспоминаний и дружбы на всю жизнь.

Занятия начались 26 сентября 1933 года, и Альф записал в дневнике: «Знаменательный день! Сегодня утром я начал учиться в Ветеринарном колледже. Новички толпятся на улице, — закаленные ветераны с важным видом проходят внутрь, — топот ног в аудиториях, — комната с мертвыми животными привела меня в дрожь. Здесь попадаются такие странные типы!»

Вскоре он обнаружил, что учеба в Ветеринарном колледже сильно отличается от учебы в Хиллхеде: здесь, казалось, никому не было дела до того, чем он занимается. Поддерживая жестко регламентированную дисциплину в Хиллхедской школе, учителя прилагали максимум усилий, чтобы он сдал экзамены, так как от этого зависела репутация школы. В Ветеринарном колледже, однако, преобладала атмосфера апатии. На первом курсе большую часть времени, особенно днем, Альф проводил за игрой в теннис, ходил в кино или просто сидел дома и занимался своими делами.

В этом, в общем-то, не было ничего удивительного. Колледж вполне устраивало, что у него есть студенты, которые вносят плату, а если они при этом ничего не делают и вместо пяти лет учатся пятнадцать, — так это их проблема. В сущности, стимула для получения диплома у студентов не было: после окончания колледжа мало кому удавалось найти работу по специальности. Для тех, у кого были состоятельные родители, готовые оплачивать расходы своих детей, жизнь в Ветеринарном колледже Глазго казалась настоящей синекурой. Для некоторых студентов деньги не представляли проблемы, и они проходили полный курс обучения за десять, двенадцать, а то и больше лет. Некоторые так и не заканчивали колледж и в итоге брались за любую работу. После получения диплома Альф встречал кое-кого из своих старых приятелей по колледжу во время визитов в Глазго. Один работал в магазине тканей, а другого он с удивлением увидел на Чаринг-Кросс, где тот регулировал дорожное движение. Эти студенты-ветераны стали неотъемлемой частью колледжа, и когда они в конце концов уходили, доктор Уайтхаус и остальные преподаватели прощались с ними со слезами на глазах. Во вступлении к книге «Истории о собаках», опубликованной много лет спустя, Альф описывал реакцию профессора на уход одного из таких «вечных студентов»:

Один парень, по фамилии Макалун, пробыл там четырнадцать лет, но добрался только до второго курса. Он тогда был рекордсменом, а еще несколько человек перевалили за десять лет… Но студент с четырнадцатилетним стажем пользовался особенно большим уважением, и когда он в конце концов ушел из колледжа и поступил на работу в полицию, все по нему очень скучали. Старый доктор Уайтхаус, читавший тогда анатомию, заметно расстроился.

— Мистер Макалун, — сказал он, положив на стол череп лошади и махнув указкой в сторону пустого стула, — одиннадцать лет сидел на этом месте. Без него нам будет очень непривычно.

Профессию ветеринара Альф получал в скучном, унылом здании, расположенном на крутом склоне на углу Баклех-стрит в районе Каукадденс. Это старое учреждение с тусклыми окнами — бывшая насосная станция «Глазго Корпорейшн», — было построено из невзрачного камня и больше напоминало тюрьму строго режима, чем известное учебное заведение. Со всех сторон на колледж смотрели мрачные многоквартирные дома, и вокруг, насколько хватало глаз, не было видно никакой зелени.

Несмотря на грозный вид, внутри этих угрюмых стен царила атмосфера доброты и дружбы. Альф сохранил очень теплые чувства к своему старому колледжу, но вот что интересно — в книгах Джеймса Хэрриота нет рассказов о его студенческой жизни. После выхода книги «Всех их создал Бог» в 1981 году он поклялся, что больше не напишет ни одной книги. Меня это огорчило, как, я уверен, огорчило бы и его поклонников, и я часто напоминал отцу, что у него еще осталось много материала, в том числе и о студенческих годах. За исключением горстки людей, все считали, что Джеймс Хэрриот ничего не писал о том времени, кроме нескольких абзацев во вступлении к «Историям о собаках». Это не так.