Федор Раззаков - Владимир Высоцкий. По лезвию бритвы

Между тем новый генсек развернул беспощадную борьбу с коррупцией в отдельных местах и регионах. Избирательность его была понятна: вести войну на всем необъятном фронте у него не было ни физических сил, ни желания.

Еще в декабре 82-го в МВД СССР с приходом нового министра, чекиста с Украины В. Федорчука, началась крупномасштабная финансовая проверка деятельности прошлого руководства министерства. Результатом этой проверки явились вскрытые факты тысячных растрат, нарушений финансовой и служебной дисциплины со стороны бывшего министра МВД, кровного врага Юрия Андропова — Николая Щелокова. В связи с этим разоблачением Николаю Щелокову не оставалось ничего иного, как внести в кассу министерства 124 тысячи рублей и вернуть присвоенные после Олимпийских игр-80 иностранные автомобили. Результаты своей проверки В. Федорчук направил в адрес Главной военной прокуратуры. Не выдержав всего этого, 19 февраля 1982 года покончила жизнь самоубийством жена Н. Щелокова Нора.

В апреле в далекой Бухаре началась раскрутка так называемого «узбекского дела». Началось оно с ареста начальника отдела БХСС УВД Бухарского облисполкома А. Музаффарова.

В июне силами КГБ в Москве была произведена серия арестов среди руководителей столичного Главторга. Одновременно с этим объединенными силами милиции и КГБ по всей необъятной стране были проведены профилактические мероприятия среди праздношатающихся в рабочее время по улицам советских городов и поселков беспечных граждан, многие из которых были захвачены врасплох и оштрафованы по месту своей работы.

25 июля поклонники Владимира Высоцкого встретили третью годовщину со дня смерти поэта. Ирина Рубанова выпустила дополненное и переработанное издание своей книги-буклета «Владимир Высоцкий». Центральная пресса о Владимире Высоцком в те дни стоически молчала.

Между тем Театр на Таганке лихорадило вместе со страной. Свидетель тех событий В. Смехов вспоминал: «В сентябре — декабре 1983 года соединилось в одной точке множество исключительных обстоятельств. Тяжелая болезнь Любимова, возможность ее излечения в единственной клинике в Лондоне. В сентябре произошел взрыв отрицательных эмоций Запада в адрес граждан СССР (после инцидента с корейским самолетом). Конфликты по ходу постановки в Лондоне и, вольный или невольный, бойкот со стороны нашего посольства. Оскорбительная выходка в адрес Любимова со стороны сотрудника посольства, впоследствии наказанного».

28 августа 1983 года Юрий Андропов в последний раз появился на официальном приеме в Кремле, после чего окончательно слег в кунцевскую больницу. Его звезда начала свой медленный закат.

31 октября в далеком солнечном Узбекистане, прижатый к стене все новыми и новыми разоблачениями, покончил с собой Шараф Рашидов. Зато в Москве окрыленные болезнью Андропова черненковцы вывели из-под удара Николая Щелокова и в декабре назначили его в Министерство обороны военным инспектором. 72-летний Константин Черненко уже примерял на себе одежды нового генсека.

Начало нового, 1984 года началось для Таганки с привычной нервотрепки: Управление культуры вновь запретило показывать спектакль «Владимир Высоцкий» в прежней, любимовской, интерпретации. Спектакль мог пойти только после серьезных изменений. Точно такому же запрету подвергнут был и спектакль «Борис Годунов». Андропов был уже при смерти, и заступиться за многострадальную Таганку было теперь некому.

Тем временем вокруг уехавшего в конце прошлого года в Англию Юрия Любимова начали нагнетаться нешуточные страсти: власть явно подталкивала его к невозвращению на родину. Артисты Таганки, отчаявшиеся найти правду в Управлении культуры и союзном Министерстве культуры, написали коллективное письмо в Политбюро, в котором перечислили свои просьбы: разрешить им премьеру спектакля «Борис Годунов», 25 января отыграть спектакль «Владимир Высоцкий» и вернуть в театр Юрия Любимова. Но письмо это до Политбюро не дошло, а из секретариата ЦК КПСС пришло устное уведомление: прекратите ненужные волнения, продолжайте работать спокойно.

В Англии газета «Стандарт» вручила Юрию Любимову премию за лучшую режиссуру прошедшего года за постановку в Англии спектакля по роману Ф. Достоевского «Преступление и наказание».

После церемонии вручения премии корреспондент Би-би-си Зиновий Зинник взял у Юрия Любимова интервью, которое в тот же день транслировалось и на СССР.

Любимов:Я очень благодарю актеров, что они поняли великого Достоевского, который, в свою очередь, преклонялся перед английским гением — Шекспиром. И было бы прекрасно, если бы сейчас господа политики так же находили какое-нибудь взаимопонимание, и мы тогда бы смогли более плодотворно работать.

Корреспондент:У вас была довольно оглушительная, по иронии, фраза о том, что вы столько уже наговорили о Советском Союзе…

Любимов:Я столько наговорил у себя на родине, что мне бы лучше помолчать…

Корреспондент:Нет, вы начали с того, что столько говорили у себя на родине, что теперь, вы сказали, я среди вас…

Любимов:Да, я теперь среди вас…

Корреспондент:И надолго?

Любимов:Не знаю. Я так же, как и говорил раньше, говорю, что мое желание работать в театре есть лишь в том случае, если есть хотя бы минимальные условия для работы. К сожалению, надежды мои не оправдались, хотя мне сначала было сказано, что будут постановки «Бориса Годунова» и спектакль о Высоцком, и потом был разговор в очень больших инстанциях, что будет поставлен и «Живой» Можаева. У меня появилась надежда, что все это будет, но в последний момент закрыли репетиции «Бориса» и запретили вечер памяти поэта, которого десятки миллионов людей считают родным, близким. По-моему, это неразумно, это обижает людей и вызывает нехороший резонанс и у нас, и здесь, в других странах. И мне непонятно, ведь в такой же острой ситуации этот спектакль был разрешен. И я не понимаю, зачем запрещать это сейчас. Это значит, что есть косвенный ответ, что мне работать не дадут.

Корреспондент:А у вас есть возможность сейчас следить за тем, что происходит на родине?

Любимов:Ну конечно. Я позвонил своему родному брату, и он меня огорчил вчера вечером тем, что спектакль, приуроченный к 25 января, к дню рождения Владимира Высоцкого, не пойдет. На кладбище, конечно, весь наш театр пойдет, это запретить никто не может…

Корреспондент:А как относятся ваши друзья к тому, что вы так долго находитесь здесь?

Любимов:Я официально получил разрешение лечиться. Но от таких сообщений вряд ли можно выздороветь.

Корреспондент:Как вы себя сейчас чувствуете?