Макар Бабиков - Отряд особого назначения. Диверсанты морской пехоты

У подножия высоты, на автостраде, змейкой извиваясь на поворотах, все более заполняет дорогу армейская колонна.

Десятка полтора воинов, поднявшихся с флагом на высоту, остановились там, повернувшись лицом к лежащему перед ними городу. На фоне безоблачного голубого неба они очень рельефно, как-то монументально стоят плотной группой. Кажется, будто выросли они сейчас из этой горы, вышли из нее и встали монолитом. Живым изваянием возвышаются они над городом, а над ними легкий ветерок полощет огромное багряное знамя, которое вот уже более столетия служит символом братства трудящихся всех стран.

…Тяжка и многострадальна история корейского народа. На протяжении многих веков он вел изнурительную, полную крови и жертв борьбу с монгольскими завоевателями, японскими захватчиками, китайскими феодалами. Воинственные пришельцы огнем выжигали корейские поселения, мечом истребляли жителей, тысячами угоняли их в невольничью кабалу, грабили созданные искусными руками трудолюбивых корейских мастеров ценности. Много раз поднимался корейский народ на борьбу с угнетателями, многие тысячи жизней сложил в этой борьбе, выдвигал из своей среды храбрых воинов и умелых полководцев. Из поколения в поколение передаются легенды о народном герое Кап Гам Чане, в поэмах воспевается флотоводец Ли Сун Син. Но недаром в корейской пословице говорится: «Сокол со сломанным крылом — не сокол». А крылья у народа были подрезаны веками. Наибольшей жадностью к корейскому добру, хищнической алчностью к подневольному труду корейских земледельцев, рыбаков, ремесленников отличались не только древние японские феодалы, но особенно воинствующие правители этой островной страны на рубеже нынешнего столетия.

Но никогда в истории народа Кореи не было случая, чтобы с мечом к нему подступился и посягнул на его землю, на его богатства великий сосед, живущий к северу от Тумангана и Амура. Это соседство не запятнано кровью и войнами.

И вот теперь снаряженные тысячами танков, самолетов, орудий, сотнями кораблей, поднявшиеся на смертельную войну ради жизни людей труда, воины этой соседней братской державы выбрасывают с земли древней Кореи заморских поработителей. Пламенеющее в голубом небе знамя, которое держат несколько наших воинов, вещает жителям Начжина, что час их освобождения настал.

Это по-своему символично. Не завоевателем, кладущим ноги на стол, не пауком, тянущим живые питательные соки из народа, а братом и другом, открыто и честно входит в Корею армия Страны Советов — армия-освободительница. Эта армия воюет не с корейским народом, она воюет с его врагами, с его угнетателями.

Когда наш короткий обед подходил к концу и до посадки на катера оставалось совсем немного времени, стало видно, как из центра города, спускаясь прямо посередине улицы, движется в сторону порта группа людей с высоко развевающимся огромным красным флагом. По всему похоже, что идет какая-то делегация для встречи с десантниками. Прервав наши сборы к отплытию, поднимаемся и идем их встречать.

Подходят человек десять горожан. Впереди пожилой, коренастый, широкоплечий, с плотной, словно литой фигурой грузчика или молотобойца кореец, с сильно посеребренными сединой, торчащими жестким ежиком короткострижеными волосами на крупной голове. Кривоватые его ноги с развернутыми в сторону пятками как-то весомо, по-хозяйски вышагивают по асфальту. Он несет на бамбуковом древке шелковый алый стяг. За ним вплотную друг к другу идут остальные — в основном люди среднего и пожилого возраста. Только двое помоложе, им нет, видимо, и тридцати лет. Здесь же, на пирсе, встречаемся с ними, сначала крепко жмем друг другу руки, а затем, охваченные каким-то внезапным порывом, горячо, по-братски, обнимаемся. Радостное волнение выдавило на глаза слезинку, которую не стараются ни удержать, ни скрыть.

Переводчик быстро передает, а мы внимательно вслушиваемся в слова старшего из подошедших горожан. Лишь изредка задаем ему вопросы. Первоначально говорит кореец, приведший к нам всю группу и назвавшийся Ким Сон Ченом. Остальные почтительно молчат.

Ким Сон Чен говорит, что они являются представителями жителей города, рабочих городских предприятий и порта и пришли сюда от имени трудового народа, чтобы поблагодарить Красную Армию за освобождение. Знамя принесли с собой как знак братской солидарности. В нашем лице они горячо приветствуют могучую армию Страны Советов, которая изгоняет с корейской земли ненавистных японских колонизаторов. Им известно, что наши войска с моря и по сухопутью заняли Унги, что они разгромили японцев у границы и теперь вот дошли до их родного города. Молва об успехах Красной Армии летит быстрее, чем птица на крыльях. У Красной Армии богатырская сила, а богатырь и на тигре поедет, так считают корейские люди. Сказав это, Ким Сон Чен прикладывает правую руку к сердцу и низко кланяется. То же делают и остальные его спутники.

Командир нашего отряда отвечает, что мы рады слышать эти сердечные слова от представителей трудовой Кореи, что это и есть настоящее признание заслуги нашей армии и нашего флота.

— Этот путь мы прошли не только по приказу нашей Родины. Мы шли вперед по зову своего сердца, мы спешили принести радость корейскому народу, — подключается к Леонову его замполит Гузненков.

В беседу вступают и остальные спутники Ким Сон Чена. Они просят принять от них в подарок шелковое кумачовое полотнище и подносят бочоночек с вином. В то время мы отнеслись к этому как к обычному рядовому явлению, не подумали, что знамя это может стать священной реликвией, и потому попросту посоветовали корейским товарищам поднять его над своим городом как символ освобождения. От бочоночка с вином пытаемся деликатно отказаться: мы в боевой операции, выполняем задание своего военного командования, вот-вот предстоит выходить в море, а в нашей армии солдаты перед боем не пьют, моряки отправляются в плавание только трезвыми. Однако корейские товарищи настойчиво просят нас отметить такое необычайное событие чашкой вина, расценить это как скромное, но искреннее проявление неоценимой благодарности. Приходится согласиться и чуть-чуть нарушить неписаный закон отряда: не пить спиртного ни перед выходом в операцию, ни во время ее. Исключение составляли только раненые, которых иногда приходилось поддерживать маленькой порцией водки или спирта.

Кто из кружек, кто из принесенных делегатами маленьких чашечек распиваем вместе с ними по нескольку глотков вина. Бочоночек опустел. Все рассаживаемся вокруг рюкзаков, закусываем остатками нашего походного пайка и принесенными корейцами яблоками. Завязался уже не торжественный, а простой, дружеский, непринужденный разговор.