Лев Андреев - Янгель: Уроки и наследие

Участвовавших в заседании в госарбитраже представителей заинтересованных сторон поразила профессиональная логика убеленного сединами госарбитра. Обращаясь к куйбышевцам, как подателям искового заявления, он сказал:

— Вы по договору брались к определенному сроку поставить качественную продукцию. Но не успели. Значит виноваты.

Обращаясь к представителям конструкторского бюро "Южное", все в том же тоне продолжил:

— Вы заставили куйбышевцев разработать часовой механизм, а потом от него отказались, введя тем самым государство в неоправданные издержки. Значит тоже виноваты.

Определив таким образом роли смежников в возникшем конфликте, он вынес поистине соломоново решение:

— Поскольку налицо вина той и другой сторон, то каждой из организаций внести в пользу государства по двести пятьдесят тысяч рублей.

И предупреждая возможные возражения, закончил:

— Все свободны.

А присутствовавшим представителям двух организаций после такого вердикта и сказать-то было нечего.

Сложным и новым был процесс отработки ложных целей в лабораторных условиях, связанный со снятием в широком диапазоне частот радиотехнических характеристик как ложных целей, так и головных частей. В этот момент решающей оказалась помощь Главного. Он добился в министерстве выделения больших ассигнований для строительства на территории Научно-исследовательского института № 2 Министерства обороны в городе Калинине специального полигона.

Снятие радиолокационных характеристик необходимо было производить на больших высотах, чтобы не мешала земля. Для этих целей построили специальные вышки, на которые поднимали в процессе проведения работ боевые блоки, ложные цели. Вышки были оснащены оригинальной системой подъема и спуска, исключавшей возможность искажений производимых замеров.

Летные испытания системы "Лист" проводились на ракете Р-12 пусками по полигону, оснащенному радиолокаторами системы противоракетной обороны Советского Союза. По завершении этих испытаний Главному был представлен итоговый отчет. На его основе впервые новая система была принята на вооружение Ракетных войск стратегического назначения. Произошло это даже на несколько месяцев раньше, чем было принято решение о принятии на вооружение ракетного комплекса Р-36.

Однако система "Лист" обладала ограниченными возможностями, эффективно работая только на внеатмосферном участке полета головной части. И тем не менее, она решала главную задачу — прорыв заявленной на то время противоракетной обороны Соединенных Штатов Америки. Таким образом, система "Найк-Зевс" оказалась в условиях массированного удара фактически неэффективной.

Но в это же время стало известно, что американцы располагают информацией о новой системе СССР. Высокопоставленный советский офицер Пеньковский, ставший агентом Центрального разведывательного управления США, передал всю необходимую информацию о тактико-технических характеристиках системы "Лист". Все это привело к новым действиям руководства США. В результате в 1963 году на основании доклада Министра обороны Роберта Макнамары Президент Соединенных Штатов Америки Джон Кеннеди принимает решение прекратить работы по системе противоракетной обороны "Найк-Зевс" и не разворачивать ее серийное производство. Обоснование такого решения: при своей высокой стоимости (порядка 50 миллиардов долларов) система малоэффективна в условиях массированного ракетного удара при наличии ложных целей, сопровождающих боевые блоки.

Одновременно принимается решение о начале развертывания работ над проектом противоракетной обороны "Найк-Икс". Основу идеологии этого проекта составлял двухэшелонный перехват летящих объектов противника, то есть не только на внеатмосферном участке полета, реализовавшемся системой "Найк-Зевс", но и атмосферном. На основе проведенных исследований была предложена система противоракетной обороны типа "Сейфгард", и сенат США большинством в один голос одобрил ее строительство.

Как раз в этот период М.К. Янгель выходит с предложением о разработке двух новых ракетных комплексов: один — на основе тяжелой ракеты Р-36М, которая получит развитие в будущей широкоизвестной "Сатане", и другой — на основе малогабаритной ракеты МР-УР-100. Проектирование этих ракет в конструкторском бюро шло полным ходом. Естественно, учитывая развертывание новых работ по системе противоракетной обороны в США, встал вопрос о защите боевых блоков разделяющихся головных частей, которыми должны были оснащаться ракеты, и на атмосферном участке нисходящей ветви траектории. Это был новый этап в совершенствовании ложных целей. На этот раз в весовых сводках эскизного проекта ракеты предусматривалось заранее наличие на борту новой системы. Однако задача не становилась от этого легче. Она была архисложной: ложные цели, имитируя полностью боевые блоки, по всем физическим, в том числе баллистическим и радиофизическим характеристикам должны были иметь не только существенно меньший вес, но и габариты. В противном случае они теряли смысл.

После долгих поисков нужное решение было найдено. Для того, чтобы подчеркнуть равноценность по массе и габаритам боевых блоков, их создатели дали ложным целям приставку "квази", подчеркивая тем самым, что они как бы "тяжелые".

— Помню, — вспоминает Н.И. Урьев — предложенное нами решение не встретило должного понимания в Москве. В частности, даже само название очень раздражало заместителя Председателя Военно-промышленной комиссии генерал-полковника Бориса Алексеевича Комиссарова. Формулируя свое отношение к предложению КБ "Южное", он говорил:

— Что это за "квазиложные" цели? Может их вообще нет?

Такая позиция определялась тем, что Б.А. Комиссаров был сторонником направления, развивавшегося в Центральном научно-исследовательском радиотехническом институте. А этот институт был навязан конструкторскому бюро в качестве смежника (идеолога) постановлением правительства на разработку новых ракет, и у него было мощное лобби в Военно-промышленной комиссии.

Нам не нравились предлагаемые этим институтом идеи защиты боевых блоков. Более того, по нашему мнению, они были порочными в своей основе. Пришлось много повоевать. Тогда было престижно привязываться к проектируемой ракете, чтобы тем самым войти в постановление правительства. А там — сделали или нет, а награды можно получить. Поэтому мы твердо стояли на своем собственном, принципиально отличном, пути, будучи уверены в его надежности и перспективности в будущем при построении систем защиты на других ракетах. И в этом, как всегда, находили полную поддержку Михаила Кузьмича.

В разгар научных споров и развернувшегося противостояния с московским институтом, где-то в конце 1970 года Главный пригласил меня к себе в кабинет и сказал: