Лев Андреев - Янгель: Уроки и наследие

Однажды при разработке разделяющейся головной части возникли трудности, связанные с созданием твердотопливного двигателя для разделения блоков. Вернувшись из командировки в Москву, и определенно кем-то настроенный, Михаил Кузьмич собрал совещание с целью изменить принятое ранее решение и использовать для разведения блоков вторую ступень ракеты. Однако дружные выступления и доводы присутствующих заставили его отказаться от навязываемого со стороны мнения. Главный согласился с вариантом, принятым проектантами, и ограничился поручением выпустить технический отчет, который он, по-видимому, кому-то пообещал в верхах, хотя судьба отчета уже была предопределена.

Совсем другим видели Главного сослуживцы на техническом совещании, когда им овладела идея, встретившая неприятие в проектных подразделениях.

"Мне довелось присутствовать на техническом совещании у Михаила Кузьмича, когда обсуждался по его заданию вопрос о реализации одного из основных принципов, который сейчас заложен во всех наших основных изделиях, — пишет в своих воспоминаниях бывший начальник отдела В.С. Колпаков. — Представленные проектными отделами материалы свидетельствовали о том, что это практически неосуществимо [4] Речь идет об одном из поворотных моментов в выборе направления дальнейшего совершенствования ракетных комплексов — Авт. .

Меня поразило, с какой убежденностью Михаил Кузьмич говорил о возможности осуществления подобного варианта. Его представление о том, в каком направлении следует идти, было настолько убедительным, что присутствовавшие руководители, вначале почти единодушно возражавшие, восприняли высказанные мысли как основу для дальнейших проектных проработок. В заключение Михаил Кузьмич достаточно жестко (это особенно мне понравилось) сделал замечание в адрес подразделений, готовивших материалы к совещанию, подчеркнув, что они не выполнили его первоначальных указаний о направлении проектных проработок".

Создавая атмосферу полной свободы мнений как Главный конструктор ракеты и комплекса, М.К. Янгель руководствовался неукоснительным и обязательным для всех правилом, которое неизменно подчеркивал при случае:

— Если решение принято, если тебе поручено определенное дело, то, будь добр, реши вопрос и отвечай по самому высокому счету.

При этом никогда не оставлял исполнителя один на один с проблемой, а всегда старался вникнуть в суть возникающих трудностей и при необходимости приходил на помощь, особенно если в дело должна была вступить "тяжелая артиллерия". Когда же наступало время, если требовали обстоятельства, умел строго и жестко спросить.

Правильное видение сердцевины проблемы и ясность мышления Главного проявлялись самым неожиданным образом. Особенно в тех случаях, когда приходилось из рассматриваемых предложений выбирать альтернативное направление работ. Умение разложить по полочкам все достоинства и недостатки предлагаемых вариантов — верный ключ к принятию правильного решения.

Показательный эпизод, убедительно демонстрирующий необыкновенное конструкторское чутье М.К. Янгеля, произошел при разработке эскизного проекта орбитальной головной части.

Перед проектантами очень остро встал вопрос: за счет чего осуществлять маневр летающего на орбите искусственного спутника Земли в режиме боевого дежурства объекта при сходе его с круговой орбиты к цели, после получения команды на выполнение задания.

Предполагались два варианта: в первом маневр предусматривалось осуществить за счет качания камеры двигателя. В другом — предлагалось по периферии корпуса головной части установить четыре неподвижных сопла и, перераспределяя подаваемые в них выхлопные газы от турбины, осуществлять управление по тангажу и рысканию.

И вот в один из субботних дней утром в кабинете Главного состоялось совещание. Выступал ведущий проектант. И, на сей раз, докладывал довольно бестолково, все запутал. Было совершенно непонятно, к чему он клонит, и какое из рассматриваемых решений предпочтительнее.

После выступления наступила неопределенная пауза, которую прервал Михаил Кузьмич. Проникновенно, с оттенком обиды в голосе, растягивая слова и как бы что-то обдумывая, высказал свою точку зрения на рассматриваемый вопрос:

— Да…, - обращаясь к проектанту по фамилии, что уже само по себе свидетельствовало о реакции на доклад, начал Главный. — Не порадовал ты меня этим докладом. Но давайте попытаемся все же разобраться сами, какой вариант должен быть положен в основу.

А затем он подошел к доске, разделил ее мелом на две части и сам начал писать плюсы и минусы каждого предложения. И когда закончил перечисление, то оказалось, что на одной половине доски, отведенной для варианта с неподвижными соплами, все плюсы, а на другой — ничего, или, во всяком случае, около этого.

— Все присутствующие, — вспоминал по прошествии более трех десятилетий очевидец этого эпизода начальник отдела Ю.П. Просвиряков, — буквально ахнули: до того все оказалось предельно просто и понятно, что дальнейшее обсуждение потеряло всякий смысл. В нем уже не было никакой необходимости.

— Теперь тебе все ясно, — только и обратился в заключение Главный к проектанту, продолжая подчеркнуто называть его по фамилии…

О другом поучительном уроке, преподнесенном Главным, рассказал инженер А.Ф. Белый:

— Однажды в воскресенье неожиданно звонит секретарь Лидия Павловна и сообщает, что поскольку начальники отдела и сектора находятся в командировке, то Михаил Кузьмич приглашает меня. Уровень совещания оказался достаточно высоким, представлены были все проектные подразделения. Я был самым младшим по званию. Когда зашли в кабинет, Главный, как всегда, сидел в углу за рабочим столом. Сразу почувствовалось, что настроение у него грозное. Открыл совещание коротким вступлением, подчеркнув:

— Присутствующим вопрос хорошо известен. Что нужно предпринять для спасения ракеты РТ-20П.

И сразу предоставил слово своему первому заместителю, который хорошо и обстоятельно рассказал о возможных четырех вариантах: от небольшой модернизации до коренной переделки ракеты.

Внимательно выслушав, не прерывая выступавшего, он сразу спросил:

— Ну, а что же ты предлагаешь?

На что практически опять последовал рассказ о четырех вариантах. Я понял, что "медведь" зашевелился. Но ведь и его заместитель — не простой "гусь". Угрюмо посмотрев на докладчика, Главный попросил высказать свое мнение начальника проектного отдела.

Почувствовав сгустившиеся в воздухе тучи, чтобы как-то разрядить обстановку, руководитель рангом ниже в свойственной ему манере, используя отработанный, испытанный прием, рассказал острый, шикарный анекдот. Я буквально еле усидел на месте, так хорошо он его "запустил". Но на сей раз на Михаила Кузьмича подобный прием не подействовал. Это мгновенно оценил выступавший и перешел к деловой части. В результате "съехал" к двум вариантам, но однозначного ответа, по-прежнему, не дал.