Анатолий Добрынин - Сугубо доверительно [Посол в Вашингтоне при шести президентах США (1962-1986 гг.)]

Короче, вокруг дальнейших переговоров по ОСВ возникла весьма противоречивая обстановка, которая оказалась особенно трудна для Форда ввиду надвигавшейся избирательной кампании. Эта обстановка вплоть до нового соглашения в 1979 году, уже при Картере, все время осложнялась разными обстоятельствами, периодически подвергавшими серьезным испытаниям процесс разрядки.

Когда мы с Киссинджером завтракали в госдепартаменте 18 декабря, взволнованный помощник госсекретаря передал ему только что полученное критическое заявление ТАСС вместе с опубликованным текстом письма Громыко, врученного в Москве Киссинджеру 26 октября о еврейской эмиграции из СССР. В заявлении ТАСС, со ссылкой на обсуждавшиеся в конгрессе США разного рода оговорки и поправки дискриминационного характера к законопроекту о торгово-экономических отношениях с СССР, говорилось, что „в руководящих кругах СССР категорически отвергают как неприемлемые всякие попытки, от кого бы они ни исходили, вмешиваться в дела, которые целиком относятся к внутренней компетенции Советского государства".

Киссинджер вначале вспылил по поводу того, что Москва не предупредила его относительно публикации письма Громыко. Он утверждал, что заявление ТАСС лишь осложнит рассмотрение соответствующего законопроекта в конгрессе (в этом он был прав, нам не следовало увлекаться публичными заявлениями по этому вопросу, но и он нарушил договоренность с нами).

Я прервал его и сказал, что в нынешнем виде законопроект, который сейчас обсуждался в конгрессе, носит еще более дискриминационный в отношении СССР характер, чем он был в 1972 году, когда оба правительства начали проводить политику разрядки в отношениях между обеими странами. Теперь дискриминация распространяется на торговлю и кредиты. Привел ему конкретные примеры из слушаний по этим вопросам. В то же время вызывает удивление, что ни президент, ни госсекретарь не выразили до сих пор протеста против явно дискриминационного законодательства. Президент Никсон, как известно, обещал использовать вето на такое законодательство, а нынешняя администрация вообще молчит.

Киссинджер заметно поостыл. Он стал звонить Скоукрофту. Тот подтвердил мои слова. Киссинджер выругался, что его не держат в курсе дела, и бросил трубку. Затем он позвонил президенту и рассказал ему о моем разговоре с ним.

Как можно было понять из их разговора, Форд признал, что действительно дело в конгрессе в целом приняло неблагоприятный оборот для советско-американских экономических отношений и что надо срочно принимать меры, но что до конца сессии конгресса осталось всего два дня. Он сказал Киссинджеру, что сегодня же надо собрать совещание в Белом доме и посмотреть, что можно сделать. Нельзя позволять конгрессу, подчеркнул он, постоянно „подрезать администрации крылья" в вопросе отношений с СССР и надо что-то предпринять в этом смысле с начала работы нового состава конгресса в 1975 году.

Ясно было, однако, что в оставшиеся дни администрация не могла уже повлиять на конгресс. 20 декабря конгресс одобрил законопроект о торговой реформе с поправками Джексона-Вэника и Стивенсона, в соответствии с которыми предоставление Советскому Союзу режима наибольшего благоприятствования в торговле и кредитах было обусловлено требованиями об изменении эмиграционной политики Советского Союза. Этот закон фактически надолго блокировал развитие торгово-экономических отношений между США и СССР.

Решение конгресса явилось весьма неприятным сюрпризом для руководства СССР. Дело в том, что оно постоянно недооценивало влияние американского общественного мнения и конгресса на американскую внешнюю политику, В Кремле, не испытывавшем такого воздействия у себя в стране, американский президент подсознательно рассматривался как своего рода верховный правитель, который в конечном счете и решает все дела. Отсюда и соответствующая реакция советского руководства.

25 декабря возмущенный Брежнев прислал Форду письмо в связи с дискриминационным законодательством, принятым американским конгрессом.

„…Мы считаем необходимым официально заявить, — говорилось в письме, — что принятые конгрессом США торговый и кредитный законы в части, касающейся СССР, неприемлемы для нас в своей основе по изложенным мотивам (т. е. дискриминация и вмешательство во внутренние дела. — А.Д). Это, разумеется, освобождает и советскую сторону от тех обязательств, которые были взяты ею в едином комплексе договоренностей по торгово-кредитным вопросам (включая Соглашение о погашении задолженности по ленд-лизу). Таким образом, нашим торгово-экономическим отношениям, несомненно, нанесен серьезный ущерб, и это отнюдь не помогает развитию советско-американских отношений в других областях".

По данным Министерства внешней торговли СССР, в 1974 году объем торговли между СССР и США составил очень небольшую сумму в 742,2 млн. руб., экспорт в США — 177,3 млн. руб., импорт — 564,9 млн. руб.

Дискриминационное законодательство, принятое конгрессом, явилось ударом не только по экономическим, но и политическим отношениям между обеими странами, способствуя процессу подрыва разрядки.

Вынужденная отставка Никсона нанесла сильный удар по позициям республиканской партии, номинальной главой которой он являлся. Руководитель республиканцев в сенате сенатор Скотт в беседе со мной признал, что республиканская партия оказалась в очень тяжелом и сложном положении. Если не принять меры, чтобы выправить положение в стране, особенно в области экономики, то на следующих выборах республиканцы понесут крупные потери, включая и Белый дом.

К сожалению, сказал он, Форд, у которого большие президентские возможности, пока что не проявил достаточно воли, мужества и других качеств сильного лидера, чтобы помочь республиканской партии выбраться из создавшегося положения. Подспудно Форд еще не преодолел психологии конгрессмена и полностью не осознал еще тех огромных прав и возможностей, которые он имеет как президент страны. В известной степени он даже побаивается пользоваться в полной мере президентскими полномочиями, опасаясь, что отсутствие опыта в этих делах и неудачное применение прав президента может привести к неблагоприятным последствиям для его дальнейшей политической судьбы. Поэтому Форд проявляет чрезмерную осторожность в принятии ответственных решений, особенно непопулярных, что практически неизбежно, когда сталкиваешься с экономическими проблемами, отметил сенатор.

Отсюда стремление Форда оттягивать важные решения, советоваться с большим числом лиц. Была еще и обратная сторона медали: разные точки зрения, особенно старых друзей из конгресса, лишь путали Форда и затягивали принятие важных решений, подчас неотложных, особенно в связи со спадом деловой активности в стране.