Рудольф Баландин - 100 великих оригиналов и чудаков

Вспомним Николая Ивановича Кибальчича. Ему было 28 лет, когда его в 1881 году приговорили к смертной казни через повешение за участие в покушении на жизнь царя. Перед смертью он не раскаивался, не молил о пощаде, а создал «Проект воздухоплавательного прибора», став основоположником освоения космического пространства ракетной техникой. Он писал: «Если же моя идея после тщательного обсуждения учеными-специалистами будет признана исполнимой, то я буду счастлив тем, что окажу громадную услугу Родине и человечеству».

Таковы пределы личности тех, кто способен на подвиг, великие свершения: Родина и человечество.

Александр Чижевский

В ХХ веке Александр Леонидович Чижевский (1897–1964) опубликовал ряд работ, объединенных названием его статьи: «Астрология наших дней». Восторженные последователи называли его новым Леонардо да Винчи. А по мнению его противников, он возрождал средневековое мракобесие.

Чижевский был личностью незаурядной. Родился в семье кадрового военного, детство провел в родовом имении Александровке Брянского уезда у бабушки и тетушек, заменивших рано умершую мать. Обучался в школе живописи в Париже, получил музыкальное образование. В 1913 году его семья переехала в Калугу, что стало знаменательным событием в судьбе Чижевского. Он интересовался астрономией, а весной 1914 года познакомился с преподавателем калужской гимназии К.Э. Циолковским. Поэтическое воображение Чижевского, уносившее его в космическую бездну, получило научно-философский импульс. Его увлекла тема космических влияний на земные процессы.

К тому времени данную проблему четверть века изучали географы и пришли к отрицательному выводу. Чижевского это не остановило. Скорее всего, он не был знаком с этими работами: учился в Коммерческом и Археологическом институтах, посещая отдельные лекции на медицинском и естественно-математическом факультетах Московского университета. В 1918 году защитил диссертацию «Исследование периодичности всемирно-исторического процесса» на историко-филологическом факультете. На гуманитариев произвели большое впечатление таблицы и графики, представленные диссертантом.

Себя он называл «солнцепоклонником», решив найти доказательства зависимости от солнечной активности поведения людей и судеб общества. Посвятил этому книгу «Физические факторы исторического прогресса» (1924) с подзаголовком: «Влияние космических факторов на поведение организованных человеческих масс и на течение всемирно-исторического процесса, начиная с V века до Р. Хр. и по сие время».

Он искал подтверждений этим влияниям и, естественно, их нашел. Ведь природа и история предоставляют необъятнейшие материалы, из которых можно выбрать факты, подтверждающие ту или иную концепцию. А требуется обращать внимание прежде всего на возможность опровержения гипотезы или теории. Тысячи отобранных фактов, ее подтверждающих, менее весомы, чем один, убедительно опровергающий. Таковы правила науки, с которыми Чижевский не считался.

Александр Леонидович смело заявил: «В свете современного научного мировоззрения судьбы человечества, без сомнения, находятся в зависимости от судеб вселенной. И это есть не только поэтическая мысль, могущая вдохновлять художника к творчеству, но истина, признания которой настоятельно требуют итоги современной научной мысли». Он развивал взгляды своего учителя К.Э. Циолковского. Разум Вселенной, утверждал Циолковский, регулирует жизнь Мироздания, все части которого находятся в тонких взаимосвязях, чутко реагируя на внешние воздействия.

Обработав сведения о важнейших исторических событиях на Земле с V по XX век, Чижевский сопоставил их с данными о динамике солнечных пятен. Наиболее детальные графики охватывали период «революционной деятельности народных масс России за период с 1 октября 1905 год по 1 апреля 1906 год (митинги и забастовки; взрывы бомб и покушения; немедленные репрессии)». Он выделил систему циклов активности человечества, вполне синхроничную, по его словам, с периодами максимальной деятельности Солнца. Например, были приведены годы выдвижения вождей, реформаторов, полководцев, государственных деятелей (…441 – Аттила… 1605 – Лжедмитрий и В. Шуйский… 1839 – Шамиль… 1917 – Керенский, Ленин).

Свой метод он назвал историометрией. Основной ее закон: «Течение всемирно-исторического процесса составляется из непрерывного ряда циклов, занимающих промежуток времени, равный, в среднем арифметическом, 11 годам, и синхроничных в степени своей активности периодической пятно-образовательной активности Солнца» (перечислены «историко-психологические особенности» каждого цикла). Следовательно, «исторические и общественные явления… подчиняются физическим законам», что возвышает историю «до степени точных дисциплин».

По его мнению, необходимо во всех государствах создать научные институты, анализирующие общественные движения, социально-политические и военные конфликты, сопоставляя эти данные с астрономическими и метеорологическими показателями.

Следующий этап – предсказание общественных бурь и предотвращение их вредных последствий. Тогда в человеке проявятся «те качества и побуждения, которые иногда и теперь светятся на его челе, но которые будут светиться все ярче и сильнее и, наконец, вполне озарят светом, подобным свету Солнца, пути совершенства и благополучия человеческого рода. И тогда будут оправдано и провозглашено: чем ближе к Солнцу, тем ближе к истине».

Такова была его вера. Но можно ли назвать его концепцию научной теорией? Вряд ли.

Сугубо статистический подход к общественным явлениям искажает саму суть истории человечества. В отличие от скопища атомов газа или жидкости взаимодействие людей происходит не механически, а прежде всего духовно. Люди живут как своевольные и противоречивые существа, на которых или в которых бесплотная мысль действует значительно сильнее, чем импульсы, идущие от Солнца, или магнитные бури.

Историометрия предоставляет слишком большие возможности для произвола исследователя. В жизни разных народов, этносов, государств земного шара ежегодно совершается так много событий, что объективный выбор из них самых важных, так же как выбор исторических личностей, невозможен.

Сомнителен и философский подтекст историометрии. Александр Леонидович исходил из несвободы воли человека. По его словам, «вера в метафизический догмат о свободе воли являлась одною из главных причин, тормозящих объективное исследование истории». Но в том-то и отличие жизни: она преодолевает механическое действие законов косной природы.