Василий Минаков - Фронт до самого неба

Взвилась сигнальная ракета, аэродром сразу ожил, сотрясая воздух мощным ревом моторов. Группа выстроилась в боевой порядок, ее повел в бой наш комэск Балин. В небе стояла дымка, она помогала нам маскироваться от истребителей противника. Не долетая до Анапы, увидели в море лидер "Харьков" и эсминец "Сообразительный", они производили огневой налет по войскам противника, ведущим наступление со стороны Неберджаевской.

Группа развернулась над Кизилташским лиманом. Вскоре впереди по курсу, севернее Вышестеблиевской, заметили густые облака пыли. Сомнений быть не могло: колонна фашистских танков и бронетранспортеров торопилась к фронту.

Зенитного огня нет, видимо, здесь нас не ждали. Ложимся на боевой курс и с ходу высыпаем бомбы на дорогу. Огонь, дым, пыль...

- Вот так-то оно лучше, - сквозь зубы цедит Димыч.

Он в последнее время особенно зол. То погода мешает, что обстановка не позволяет, а вести с передовой все тревожней.

- Вот так бы им по три раза на дню всыпать...

Однако повторный вылет снова был отменен из-за погоды в районе удара.

А у нас - тихий, прохладный сентябрьский вечер. В черном небе загораются звезды, а по всему летному полю, словно их отражение, мигают светлячки. Это трудятся техники, ремонтируют израненные машины, заправляют их горючим, набивают в ленты боеприпасы, подвешивают фугасные и осколочные бомбы...

4 сентября. Гитлеровцам удалось захватить Абрау-Дюрсо, Южную Озерейку и перевал Волчьи Ворота. Нам приказ: навести удар по скоплению противника в Атакайской щели, в четырех километрах от Верхне-Баканской. В воздух поднялись две эскадрильи - Балина и Стародуба. До Туапсе летим в размытых облаках, затем облачность обрывается, перед нами чистое голубое небо. У Мысхако разворачиваемся и начинаем поиск цели. Она где-то близко, но попробуй найди ее среди холмов, сплошь покрытых буйной растительностью. Расщелин, впадин много, в которой из них враг?

- Командир, вижу цель, - вдруг слышится в наушниках. - Держи точнее курс, начинаю прицеливание.

Ну и глаза у Димыча!

- Сброс! - облегченно выдыхает он через несколько икнут.

А еще спустя минуту слышится звонкий голос Лубинца:

- Командир, цель накрыта!

- Ну и глаза у тебя! - вслух повторяю Димке.

- Это от злости, - сквозь зубы цедит штурман. - Боюсь, что и под землей их буду видеть, когда закопаем...

Пролетая над Верхне-Баканской, обнаружили на западной окраине танки и бронетранспортеры. Никифоров связался с КП полка. Вскоре это скопление проутюжила авиация Новороссийского оборонительного района.

Из-под крыла летучего авианосца

Вот о чем рассказали нам с Димычем друзья из 32-го истребительного полка при встрече и о чем потом много еще разговоров было у нас.

Наши ребята и до этого слышали об эскадрилье, которой командовал в сорок первом капитан Арсений Шубиков, а затем мой друг капитан Борис Литвинчук. В предвоенный год летчики Борис Литвинчук и Евграф Рыжов первыми в авиации Военно-Морского Флота освоили систему подвески истребителей к тяжелым бомбардировщикам, разработанную конструктором Владимиром Сергеевичем Вахмистровым. Потом обучили и своих товарищей этому необычному полету.

С началом Великой Отечественной войны черноморские истребители днем и ночью взлетали навстречу врагу, прикрывая корабли и наземные войска. Но им не терпелось испытать в бою способ применения "ишачков" в качестве истребителей-бомбардировщиков, доставляемых к цели с помощью самолета-авианосца.

И вот командир полка майор Наум Захарович Павлов, собрав личный состав эскадрильи, объявил приказ: нанести удар по нефтеперегонному заводу и нефтехранилищам в военно-морской базе Констанца. Запасная цель - корабли в гавани. Ведущим группы истребителей-бомбардировщиков был назначен командир эскадрильи капитан Шубиков, его заместителем - лейтенант Литвинчук. Пока техники готовили самолеты и вооружение, Шубиков проинструктировал летчиков.

Два ТБ-3 с подвешенными под плоскостями истребителями И-16 готовы к вылету. Зеленая ракета проплыла над степью, растаяла вдали. Пришли в движение шесть воздушных винтов на первой сцепке - моторы истребителей питались горючим из огромных баков крылатого авианосца. На стоянке собрался весь летно-технический состав. Опытные командиры тяжелых кораблей Серафим Гаврилов и Николай Огнев выруливают на старт, взлетают, берут курс к цели...

Дальше привожу рассказ самого Литвинчука.

- Хоть и много доводилось так подниматься, но сейчас показалось странным: идешь на боевое задание, а тебя катают, как на ярмарочной карусели. Пошли. Над морем опробовали пулеметы. Летящий на подвеске со мной вместе Шубиков поднял вверх большой палец, я ответил тем же: все хорошо! Когда на горизонте возникла береговая черта, поняли: скоро отцепка. "Внимание!" - загорелась сигнальная лампочка над козырьком. "Есть, внимание!" - нажимаю на кнопку ответного сигнала. На щитке под плоскостью бомбардировщика, там, где при взлете загоралось слово "Газ!", появляется "Срыв!". Резко поворачиваю ручку отцепки заднего замка, чувствую, что мой "ястребок" имеет уже одну ось свободы. Движением ручки управления от себя произвожу полную отцепку. Истребитель поднимает хвост, плавно скользит под небольшим углом вниз, уже на своем моторе. Увеличиваю обороты, подтягиваюсь к Шубикову. Филимонов и Самарцев пристраиваются к нам в правый пеленг. Со снижением стремительно несемся к цели. Берег быстро приближается.

Над нами на большой высоте барражируют два "Хейнкеля-111". Под нами порт. Больших кораблей в нем нет. В плотном строю дважды проходим над Констанцей, отыскивая цели. Вижу нефтеперегонный завод, баки с горючим. Выхожу вперед, покачиваю машину с крыла на крыло, указываю цель Шубикову. Противник огня не открывает, принимает нас за своих. Откуда здесь чужие истребители? Строй распадается, Шубиков делает резкий разворот, переводит машину в отвесное пикирование. За ним устремляюсь я. Вторая пара пикирует на порт. Земля быстро несется навстречу, цель в перекрестии. Комэск сбрасывает две фугаски, следом я. При выходе из пикирования вижу внизу взрывы... Только теперь враг открыл по ним беспорядочный огонь. Зенитные снаряды рвались на разных высотах, красные, зеленые трассы секли воздушное пространство. Поздно! "Ястребки" на предельно малой высоте, маневрируя, проскочили к морю...

На перехват поднялись с ближайшего аэродрома два "мессершмитта". Шли над морем на высоте две с половиной - три тысячи метров, ориентируясь на разрывы зенитных снарядов. Потом поняли свою ошибку, заметили два И-16 над самой водой. Шубиков и Литвиичук уже подготовились к встрече. Каждая пара стремилась зайти в хвост другой. На одном из маневров наши устремились в лобовую атаку на гитлеровцев. Те не выдержали. Один отвернул в сторону берега, второй тоже вышел из поля зрения. Вскоре соединились с Филимоновым и Самарцевым, и вся четверка произвела посадку на промежуточном аэродроме под Одессой.