Виктор Петелин - Михаил Шолохов в воспоминаниях, дневниках, письмах и статьях современников. Книга 1. 1905–1941 гг.

Ведь «зря» на свете вообще ничего не делается. И не напрасно понимание правильности он приписал «придурковатому» Христоне.

Читаете вы роман, читаете о большевизации казаков, читаете вы историю большевизации казаков на фронте и одновременно с этим автор вкладывает в уста Листницкого следующие соображения:

«У всех почему-то сложилось убеждение: если свобода – значит и конец войне» (II. С. 89). И далее: «Офицеры отгораживались от казаков прежней стеной, и в результате казаки все поголовно подпали под влияние большевиков и сами на девяносто процентов стали большевиками», – говорит Листиицкий (II. С. 122). Это говорит Листницкий, а Шолохов так читателю и преподносит, что казаки большевиками стали потому, что офицерские вожди от них оторвались.

Второй момент: «Сильнейшая усталость и тяга к родным куреням… А тут большевики», – говорит Листницкий (II. С. 85). Это говорит Листницкий, а Шолохов это доказывает. Большвистствующий Лагутин говорит: «Нас терпеливых сама жизнь начинила, а большевики только фитиль подожгут» (II. С. 120).

Подъесаул Шейн говорит, обращаясь к Подтелкову: «Неужели вы думаете, Подтелков, что за вами, за недоучкой и безграмотным казаком, пойдет Дон? Если пойдут, – то кучка оголтелых казаков, какие от дому отбились. Но, брат, очнутся и тебя же повесят». В дальнейшем автор романа Шолохов доказывает правильность заявления Шейна, – и Григорий, и Христоня от него отвернулись, отвернулся и Мишка Кошевой.

Вся суть в том, что автор установил своего рода разделение труда, он вкладывает своим персонажам определенные мысли, а потом доказывает в романе правильность этих положений. По существу, эти положения неверны. Мы видим на Дону колоссальнейшее движение, в которое были втянуты массы бедняцко-середняцкого казачества, а по роману Шолохова получается иная картина. Искусно вплетается легенда о происхождении Ленина из казаков.

Иван Алексеевич, Христоня и Григорий остаются и не бегут от белых. Один лишь Мишка Кошевой идет с Валетом к красным. На его заявление, что дороги расходятся – Иван Алексеевич говорит: «Думаешь не сойдутся? Сойдутся. Будь в надежде». И действительно, дороги сошлись – об этом позаботился автор: Мишка был захвачен, выпорот и отправлен белыми на фронт против большевиков (II. С. 346).

Григорий, который выгнал Валета, заслужил сочувствия и Христони и Ивана Алексеевича. Далеко не случайно автор вкладывает в уста Валету слова: «Казацкие замашки бросить бы надо…» – он проводит грань между казаками и пролетарием Валетом. Смысл этого противопоставления такой же, как и смысл противопоставления Каледина иногородней части правительства. Как видите, роман построен, как геометрическая теорема.

Только один из всей этой группы Штокмана, только один Валет до конца последователен, а остальные участники группы Штокмана и большевики-казаки сами про себя говорят: «хреновые мы большевики».

На расширенном донском базисе Шолохов противопоставляет Каледина и Подтелкова. По мнению Шолохова, эти две фигуры точно так же уклонились от казачества: Каледин является игрушкой в руках заговора Корнилов – Алексеев; Подтелков является игрушкой в руках большевиков. С кем же масса и кто с массой? Что касается массы, то обратите внимание – не случайно у Шолохова, когда решаются важные вопросы как у белых, так и у красных (например, вопрос об отступлении Попова или вопрос о поездке экспедиции Подтелкова), тотчас же противопоставляется казачья масса, занятая самыми обычными делами и очень далекая от всего, что делают вожди. Как самостоятельная сила казачество выступает в двух случаях: при свержении Каледина и большевиков, в остальных случаях казачья масса выполняет роль статистов. Массы почти не участвуют. Вот совещание Попова с Корниловым, решают вопрос, куда идти тем казачьим отрядам, которые бежали с Дона. Попов выходит на улицу, а казаки занимаются флиртом и самыми обычными делами. Возьмите момент решения вопроса о поездке Подтелкова. Казачьи массы в это время рассказывают анекдоты и т. д. Что этим хочет сказать автор? Ведь не можем мы подходить к роману, как к произведению, написанному «по наитию». Этим автор хочет сказать, что массы тут ни при чем.

И большевизм и корниловщина чужды, по Шолохову, казачеству. При наступлении на Петроград казаки говорят:

– Чума их разберет, кто из них виноватый.

– Сами мордуются и войска мордуют.

– Начальство с жиру бесится,

– Каждый старшим хочет быть.

– Паны дерутся, у казаков чубы трясутся (II. С. 143).

Разговоры казаков из отряда Донревкома: «Не нам кроить, не нам и шить. Тут без водки не разберешься» (II. С. 266).

Подтелков обвиняет Каледина в том, что он приютил белых генералов, Каледин заявляет: «Вы – слепое орудие в руках большевиков» (II. С. 255).

Калмыков говорит: «Мы в сущности пешки на шахматном поле, а пешки ведь не знают куда пошлет их рука игрока» (II. С. 126).

Шолохов эти положения пытается доказать.

По сути дела, и Каледин и Подтелков, поскольку они казаки, стремятся, по Шолохову, к одной цели: чтобы большевиков на Дону не было. Вот политическая программа Подтелкова (с точки зрения Шолохова): «Раз долой царя и контрреволюцию, – надо стараться, чтобы власть к народу перешла. Нам от старины подальше… Землей мы не поступимся. Промеж себя казаков землю переделим, помещицкую заберем, а мужикам, давать нельзя» (II. С. 201–210).

Так ли это? Это – программа не Подтелкова, это программа донского кулачества. Слова Подтелкова на совещании в Новочеркасске:

«Мы хотим ввести у себя в Донской области казачье самоуправление… народ и так ужасно наполнился гневом… зачем вы приютили на казачьей земле разных белых генералов? Через это большевики и идут войной на наш тихий Дон… Не верю я, чтобы войсковое правительство спасло Дон. Какие меры применяются к тем частям, какие не желают нам подчиняться… скажите мне: кто порукой за то, что войсковое правительство отстранит гражданскую войну»… (II. С. 254).

Итак, большевики – внешняя сила, которая идет войной на «тихий Дон», но «внутри» Дона большевиков нет. Это неверно, товарищи. А эти слова: «Какие меры применяются к тем частям, которые не желают вам подчиниться?» В чем он упрекает Каледина? В том, что Каледин не умеет распорядиться частями против большевизма.

Что ни слово, то путаница, и совершенно ясно говорится, что Подтелков борется с Калединым именно потому, что из-за Каледина большевики придут на Дон. Нелепейшая, неверная постановка вопроса! Донревком, Подтелков и Кривошлыков фактически примыкали к большевикам, фактически вместе с большевиками работали, и ясно, что в таком виде они не могли ставить вопроса. А по Шолохову, получается так, что и Каледин против большевиков и Подтелков не хочет, чтобы большевики «пришли» на Дон.