Виктор Петелин - Михаил Шолохов в воспоминаниях, дневниках, письмах и статьях современников. Книга 2. 1941–1984 гг.

Великий русский поэт с горечью отметил:

Боюсь, что по крайней мере некоторые из нас, произнося самые громкие слова об авторе «Тихого Дона», все же не представляют себе в полной мере, с кем рядом живут они, каким удивительным писателем в XX столетии одарила мир Россия, двери в какой беспримерный по своей художественной красоте мир поручила она открыть вместе с М. Горьким человеку с таким мускулистым, без единой жиринки, таким не замирающим ни на секунду в своем внутренне незвонком, но слышном и при самых сильных громах звучании, таким поэтичным именем:

ШОЛОХОВ!

К «Тихому Дону» каждый приходит своим путем. В мир Шолохова, в мир не простой, в мир яркий и неповторимый, в мир вымысла и реальности, каждый из нас входит с чувством тайного трепета, с ожиданием чуда. И чудо вершится. Вдыхая аромат донской степи, присутствуя на казачьей свадьбе, вместе с Григорием мучаясь поисками правды, мы все это время находимся в полной власти романа.

Безусловно, каждый воспринимает произведения литературы и искусства в зависимости от того, насколько богат его собственный духовный мир, как воспитан человек, каковы его нравственные устои. Но в том-то и секрет творчества выдающихся писателей, что оно, при всем своем величии, просто и доступно всем.

Для нас, живущих на Дону, всегда было естественным то, что Шолохов, наш донской писатель, своим талантом и великим трудом создавший целый мир образов, опирался при этом на живую жизнь. Материала было много, надо было только бережно и умеючи поднять его.

Образы «Тихого Дона» настолько живые, что каждому читающему Шолохова в какой-то момент приходила мысль: а существовали ли живые прототипы?

Издан целый ряд работ по творчеству Шолохова. Авторами их являются крупнейшие советские и прогрессивные зарубежные ученые-литературоведы. В одной из последних работ С.И. Семанов исследует вопрос: «Тихий Дон» – литература и история». Автором доказана подлинность исторических событий, нашедших отражение на страницах романа.

Наряду с этой исторической правдой существо романа составляет и правда людских судеб, характеров и отношений.

Готовясь к 70-летию М.А. Шолохова, учителя и учащиеся, краеведы Вешенской средней школы организовали шолоховскую комнату и занялись исследованием материала по прототипам героев любимых книг. Поиск был начат с походов по местам, связанным с «Донскими рассказами». В станице Каргинской краеведы встретились с Крамсковым Алексеем Федоровичем, о голодном страшном детстве которого поведал читателям М.А. Шолохов в рассказе «Алешкино сердце».

«Донские рассказы» выросли из донской действительности, и отдельные события, что были позднее подробно описаны в «Тихом Доне», мы встречаем еще на страницах «Донских рассказов». Так, в рассказе «Семейный человек» есть сцена избиения пленных белыми казаками. Один из казаков, Микишара, избивает одного своего сына и убивает второго. О действительно жившем в то время Микишаре, подобном тому, который описан в «Семейном человеке», нам рассказала 80-летняя казачка станицы Еланской Трушихина Федосья Степановна.

Старожил станицы Каргинской Фролов Илья Емельянович назвал нам имя Клюкина Арсентия, послужившего очевидным прототипом для создания образа Арсения Клюквина из «Двухмужней». Илья Емельянович Фролов говорит: «Такой случай был».

Итак, в «Донских рассказах» мы встречаем не только подлинные факты и события, но и фамилии реально существовавших людей.

«Тихий Дон» – роман-эпопея, где описаны крупнейшие события жизни России эпохи революции, показано решающее влияние Великой Октябрьской социалистической революции на жизнь казачьего Дона с его веками устоявшимися традициями. И в нем – «Тихом Доне» – также использованы реальные факты, события, судьбы.

М.А. Шолохов родился и вырос среди людей, которые стали потом героями его эпопеи. События тех лет запечатлелись в его памяти, прошли через мозг и сердце. И не только сами события, но и отношение к ним казаков, иногородних, революционно настроенных людей и защитников старого строя.

Мы решили побывать в хуторах вблизи станицы Вешенской. Эти хутора мы встречаем на страницах «Тихого Дона», там происходили основные события романа, и в этих хуторах могли жить люди, о которых писатель сказал, что второстепенных героев он мог называть своими именами. Мы посетили хутор Плешаков, хутор Кружилин, станицу Каргннскую, станицу Еланскую, хутор Базки и собрали материал, который дает возможность сделать это сообщение.

Нам посчастливилось встретить людей, чья юность совпала с теми историческими событиями, людей, которые являются родственниками, знакомыми, сослуживцами возможных прототипов героев романа. Так нам удалось ощутить дыхание той жизни, что получила бессмертие на страницах «Тихого Дона».

Мы ставили задачу: узнать о возможных прототипах семьи Мелеховых, в первую очередь – Григория, и других действующих лиц романа. Нам хотелось увидеть своими глазами заветные уголки, которые вызвали у писателя такие неповторимые образы, узнать, был ли хутор Татарский, побывать на земле, где жили шолоховские герои, а сейчас живут их дети и внуки.

Был ли хутор Татарский? Вот что говорит об этом казак хутора Кривского Дергачев Матвей Иванович: «Плешаков похож на хутор Татарский. Хутор Плешаков от Еланской, где была церковь, только Дон отделяет. И рыбалки Пантелея Прокофьевича были там же, а рыбу носили продавать купцу, собаками их там травили, и с девчатами там познакомились, в Еланской».

«Рви, родимая, на себе ворот последней рубахи! Рви жидкие от безрадостной, тяжкой работы волосы, кусай свои в кровь искусанные губы, ломай изуродованные работой руки и бейся на земле у порога пустого куреня! Нет у твоего куреня хозяина, нет у тебя мужа, у детишек твоих – отца, и помни, что никто не приласкает ни тебя, ни твоих сирот».

Оказывается, эти берущие за душу строки тем и сильны, что отражают подлинную человеческую трагедию, о которой нам поведала дочь Ивана Ковалева (прототипа Прохора Шамиля) Дегтярева Агафья Ивановна, 78-летняя казачка станицы Каргинской. «Шолохов описывал за маму, книга такая была. Когда дядя Алексей ездил под Турцию, приезжает оттедова, мать пришла, услыхала, что отец приехал. Я как раз была на мельнице, там говорят, дядя приехал, отца нету, мать там все на себе порвала, последнюю рубаху она на себе рванула. Что в книге писалось, то и она точно, мать-то, говорила. Только он не написал, что Ковалева. Кто-то у нас читал книгу, мужчина стоял на квартире, преподавал в мясосовхозе, а он эту книгу читал вслух, ишо мать живая была, и мать заплакала. Отец не вернулся, погиб под Турцией».