Павел Лавут - Маяковский едет по Союзу
- Название:Маяковский едет по Союзу
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:Советская Россия
- Год:1978
- Город:Москва
- ISBN:нет данных
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Павел Лавут - Маяковский едет по Союзу краткое содержание
Автор книги ездил с Маяковским по стране в 1926–1930 гг., помогая ему в организации многочисленных творческих вечеров.
Книга представляет собой воспоминания, освещающие главным образом работу поэта в пути: тут и встречи его с попутчиками по вагону, и беседы с молодыми начинающими литераторами в гостиницах, и публичные выступления в разнообразных аудиториях. Приводится ряд ответов на записки, поступавшие из зала. Очень ценен материал, раскрывающий источники отдельных произведений, созданных непосредственно в дорожной обстановке.
Книга дает представление о кипучей работе поэта и о большом влиянии поездок на творчество Маяковского. Автор подробно пишет о последних днях жизни поэта, приводит факты, позволяющие полнее и ярче воссоздать облик Маяковского — поэта, человека, гражданина.
Маяковский едет по Союзу - читать онлайн бесплатно полную версию (весь текст целиком)
Интервал:
Закладка:
(Кстати, автор не упомянул о постановке и об исполнителях. А без этих компонентов не может быть рецензии о спектакле в целом).
В «Нашей газете» было напечатано:
«Пьеса для наших дней звучит несерьезно. Мейерхольд спасал чисто фельетонный текст Маяковского, интересный в чтении и бесцветный на сцене, особенно в исполнении мейерхольдовских актеров (исключение Штраух — Победоносиков). Спектакль — провал».
Явное противоречие. Если пьеса «звучит несерьезно», каким же образом текст — «интересный в чтении»? Рецензент то ли слушал пьесу в авторском исполнении, то ли читал ее в отрывках. Ясно одно: коли «интересна в чтении», значит, вина ложится не на автора. И хотя сложность и трудность воспроизведения «Бани» на сцене несомненна, ставил-то ее талантливый режиссер! Расценить этот спектакль как абсолютный провал уж никак нельзя.
Маяковский метался. Ничем иным, как повышенной нервозностью, не объяснишь его противоречивые высказывания,
На совещании в «Вечерней Москве» он заявил, что не считает «Баню» неудачей, наоборот, он оценивает как крупный успех театра эту постановку. Но главная вина за то, что пьеса частично «не доходит» до зрителя, лежит, по словам автора, на театре.
Артист Н. Мологин рассказывает о том, что Маяковский обвинил театр в искажении своей пьесы:
— Я считаю, что меня не поняли. Не поняли, откровенно говоря, не по моей только вине, а и по вине театров ( московский и ленинградский. — П. Л .), которые не донесли всего, что я заложил в пьесу. И по вашей вине, товарищи актеры (из материалов музея Маяковского).
Из письма же к Л.Ю. Брик в Лондон мы узнаем несколько иное мнение Маяковского: «Мне, за исключением деталей, поправилась, по-моему, первая поставленная моя вещь. Прекрасен Штраух. Зрители до смешного поделились — одни говорят: никогда так не скучали; другие: никогда так не веселились. Что будут говорить и писать дальше — неведомо» (Письмо от 19 марте 1930 г. — В. Маяковский. Полн. собр. соч., т. 13, стр. 136–137).
Маяковский разобрался в некоторых ошибках Мейерхольда и однажды, достаточно сдержанно, высказал это: если бы сделали сцену по точным авторским ремаркам, мы достигли бы большего театрального эффекта.
А в 1936 году В.Э. Мейерхольд писал в «Советском искусстве»: «Когда я ставил его пьесы, я тоже не мог ему вполне соответствовать, я тоже не мог ему дать то, чего он от меня требовал. Маяковский строил свои пьесы, как до него никогда никто не строил».
Зарубцевать раны, нанесенные Маяковскому рецензентами, не могла даже выделявшаяся среди многих, в общем, положительная статья в «Правде» В. Попова-Дубовского (заведующий отделом литературы и искусства «Правды» (брат А.С. Серафимовича)), напечатанная, к сожалению, позднее других — лишь 8 апреля 1930 года. Автор кое-что критиковал, но в целом статья выглядела доброжелательной, объективной. Чувствовалось желание помочь разобраться в существе вопроса. Там есть такие места:
«Пьеса написана талантливым автором, поставлена талантливым режиссером в одном из культурных театров с особой тщательностью. Таким образом, мы имеем дело с серьезным театральным явлением, и это обязывает подойти к оценке его с необходимой объективностью»… «Эта политическая сатира остроумно, местами блестяще сделана. Здесь нащупана конкретная форма нового стиля, которая в дальнейшем будет модифицироваться в зависимости от материала, времени и обстановки. „Баня“ стоит на грани „обозрения“, но это не „обозрение“, а пьеса „циркового“ типа, который дает возможность создавать формы величайшей гибкости, способные вобрать в себя и ударно, весело, эмоционально-убедительно подавать разнообразный, живой материал нашей революционной эпохи. В этом основное значение последней пьесы В. Маяковского…» Статья заканчивалась таким рассуждением:
«Мейерхольд В. потратил на постановку „Бани“ много своей общепризнанной изобретательности. Ему удалось создать политический спектакль, в основу которого заложены принципы зрелищного массового искусства. Концентрация действия, плакатность, „упрощенность“ игры (а на самом деле очень сложная условность игры) — это есть нечто вновь найденное».
Возможно, воздействие автора на постановщика было бы интенсивнее, если б репетиции пьесы не совпали с тяжелой личной травмой — замужеством Татьяны Яковлевой. Ведь он хотел связать с ней свою судьбу!
В книге польского писателя Виктора Ворошильского (книга называется «Жизнь Маяковского») приводятся воспоминания Эльзы Триоле (французская писательница, сестра Л.Ю. Брик): «Когда Маяковский уехал а Россию, Татьяна вскоре вышла замуж. Я тогда написала Лиле: Татьяна вышла замуж, не говорите об этом Володе. Лиля всё мое письмо читала вслух и с разгона прочитала также и эти две фразы». Это было 23 января, в день отъезда Маяковского в Ленинград на просмотр «Бани».
Маяковский уехал из Парижа в апреле 1929 года, а Татьяна Яковлева вышла замуж 23 декабря того же года. Можно ли утверждать, что это было «скоро»?
В свой последний приезд в Париж Маяковский договорился с Татьяной о встрече осенью, с тем чтоб окончательно решить вопрос о переезде Татьяны в Москву. В июле он писал ей из Москвы: «Дальше октября (назначенного нами) мне совсем никак не представляется».
И — в другом письме: «Обдумай и посбирай мысли (а потом и вещи) и примерься сердцем своим к моей надежде взять тебя на лапы и привезти к нам, к себе в Москву. Давай об этом думать, а потом говорить. Сделаем нашу разлуку проверкой. Если любим — то хорошо ли тратить сердце и время на изнурительное шагание по телеграфным столбам? Правильно я сказал или неправильно?».
Еще эмоциональнее и ярче говорит об этом «Письмо Татьяне Яковлевой», тогда еще не обнародованное:
В поцелуе рук ли, / губ ли, / в дрожи тела / близких мне / красный / цвет / моих республик / тоже / должен / пламенеть. /Ты не думай, / щурясь просто / из-под выпрямленных дуг. / Иди сюда, / иди на перекресток / моих больших / и неуклюжих рук.
Верно и точно определил А.И. Метченко чувства поэта к Яковлевой в своей книге «Творчество Маяковского (1925 — 1930)»: «Это письмо любящего, но и в них не одна, а две темы, слившиеся воедино».
И письма-стихотворения, и письма «обыкновенные», адресованные Татьяне, полны любви и нежности: «Работать и ждать тебя — это единственная моя радость», и, заканчивая пьесу «Клоп», сообщает: «Работаю до ряби в глазах и до треска в пледах».
Еще до выхода в свет «Люди, годы, жизнь», выступая в Московском университете, Илья Эренбург сказал о Маяковском:
«Выставка. РАПП. Сердечные дела. Обостренная чувствительность. Он жил без обыкновенной человеческой кожи… Он сокрушал самого себя». ( Точнее — его сокрушили. — П. Л .).
Читать дальшеИнтервал:
Закладка: