Евгения Лавут - Afterpoems

Давай с тобой, Господи, поговорим по числам:
Что у нас получается по числам.
Как бы органайзер почистим.
То, что переносимо – перенесем.
В принципе несомое – по смыслу.
Только непереносимое ни за что не перенесем.
Лучше сразу же отсосем.
О чем я, Боже?
Да обо всем.

так ловко позвали как будто за каким подарком
и годы идем утопая в пыли по локоть
походный монастырь барабанщики копьеносцы
липнет белье к нагретым на солнце латам

льнем к чужим крепостям как голуби к мусорным бакам
жжем тополиный пух чтобы не замечать старенья
покупаем новых взамен умершим собакам
женимся на пленных глядим туземные представленья

марьину рощу как будто называл католик
по марьиному лицу дождь и ветер прошлись стамеской
запахи молока и рыбы смешались в ее подоле
когда она несла в нем неожиданного младенца

тихо бы выспаться в одной из ее пазух
где духота расслабленна и тьма кромешна
не услыша бой барабанный
но на улице радио москва говорит, говорит – не вырезая
пауз —

о том что смерть неизбежна
от лефортовской набережной до басманной

Когда кто-то по снежной идет борозде
Быстрее тебя идет вперед
Ясно что если он повернет
Его уже не будет нигде

И даже пусть повернуть за ним
Твое ау как плевок в снегу
Неразборчивое агу
Снежинка упавшая на губу

Рядом грянет собачий хор
Небо дотронется до плеча
Гладкое как большой забор
Какого-то нового богача

только не ехать не топтать других городов
не задеть суровое время горящих туров
не перепутать кафе не переплатить
в сумерки у берега стройки не остаться без провожатых

вот такие мои были страхи пока не гря
нул некий туш и некий был сброшен полог
и они вдруг стали – как в пятне фонаря
волоски травы и лужицы осколок

хорватские дети не спят
над морем не тихо не тихо
а тут у меня аки клад аки склад
mi hijo и рядом mi hijo

их хочется молча стеречь
под розовых плеч шелушенье
дочесть докурить и не лечь
такое простое решенье

на сутки поставит печать
рассвет, и добавит их к папке
где они будут вечно как чайки кричать
ища свои пляжные тапки

Золотые яблоки Идунн,
Золотые волосы Сив,
Заплаканные глаза Фрейи.

Мы кое-как соорудили тебе костюм,
Сколотили молот из фанеры.

Египтяне почитали бегемотов,
Жаб и крокодилов
И, конечно, жуков-скарабеев

У тебя оказался самый нелепый воротник,
Хотя мы изобретали его полночи.

Мы не смогли приехать подвинуть парты.
Я забыла фотоаппарат, вернее, про фотоаппарат,
Но я все-таки сижу между бабушкой Эммы и мамой
Марфы.
Манэ, танцуя цаплю, теряет головной убор и гетры.
Мы аплодируем.

Уже не хочется ни перед кем особо раздеться.
Ну не пиздец, а, господи, не пиздец, а?
Я, скорее, болотный царь, чем его игрушечные лебядки,
я поэтому не лечу на блядки,
у меня везде складки.

Забыла как пишется: пальцым? Пальцом?
Пыль осыпается серым перцем.
Не умею работать: то хожу, то лежу, то слушаю «Аля —
улю»,
А снаружи уже некоторым выдали по ружью.

И вот как во сне пытаюсь дверь руками закрыти,
А в глазке кто-то ощерился бородато.
И, похоже, надо или бежать куда-то
Или говорить: войдите.

стоит в начале зебры
вспоминает слова как считают до десяти
дома пол не метен сусек не скребен
колобка некому пекти
вот и надо идти
за булкой как ее тут зовут
пять-десять минут
бедная лялечка
поперек дороги дикие звери бегут

лучше не ходить лежать в халате
елочным шаром в прошлогодней вате
и что вы меня не одеваете
и никуда не ведете, никуда не деваете

и ты, и ты ничего не приносишь, со мной не ешь,
не кладешь на стол не говоришь нарежь
резала хлеб порезалась корку залила кровью
подавилась куском
дни по-крабьи
бочком
ссыпаются в темные норки откуда их не выманить языком

стоптанные мизинцы
выглядывают из-под ремешков сандалий
голубые вены вокруг лодыжек

принято: рвать цветы
на жестких как шпагат стеблях
положить в карман пару мелких шишек
чтобы выкинуть на обратной дороге

не успеешь стереть крошки после обеда
уже и ужин
хорошо когда поменяешь клеенку
ничего между ней и столом и не застревает
как бы так и с головой сделать
как бы так с тобой и со мной сделать

Осень начинается за несколько дней до себя
В летнем сортире отламывается засов
На дворе как и была трава а на ней дрова
Но по-другому пахнет береговой костер

Мы же не из тех которые ссутся ночами
Вот и спали б не просыпаясь маму не огорчали
Но нас этот ветер выбрал вынул и несет
Оставляя пустыми ячейки сот

Липковатая ересь спряталась за углом
Чтобы в теплые сумерки вплыть угрем
Пока «листья желтые» гудят за и перед проплывающим
кораблем

Напоминая возвращение под первое сентября
(За лето запылились внутренности двора.
обхват талии почти равен обхвату бедра.
В кармане приятный шелест заначенного рубля.)

За изгородью по сухой траве как будто кто-то ходит
и поет
На реке туман на корабле банкет
Если что – выдерни шнур выдави стекло