Лучано Паваротти - Мой мир

Следующей новостью из Майами было то, что власти города обязали организаторов концерта расставить по всему пляжу охранников, отгородив публику от берега.

— Представляешь, Лучано, — сказала Джуди, — они полагают, что люди войдут от твоего пения в экстаз, станут бросаться в воду и тонуть.

Она, конечно, шутила, но с приближением концерта ее все это волновало все больше и больше. То же самое происходило и со мной.

Потом городские власти решили, что на ближайших улицах не смогут поместиться все приехавшие машины — не останется мест для парковки. Они придумали пустить автобусы от парковок, расположенных в городе, — даже не на Майами-Бич, а в нескольких километрах от бухты. Люди смогут оставлять машины на стоянках и добираться до концертной площадки на автобусе. Улицы в районе Южного пляжа будут закрыты для транспорта, и автобусам будет легко проехать.

Все это — и охрана, и стоянки, и специальные автобусные маршруты — свидетельствовало о том, что подготовкой концерта занималось множество людей. Они прилагали большие усилия, чтобы состоялось это столь необычное музыкальное действо. Так как подобное делалось впервые, хотелось все предусмотреть, чтобы потом не возникало никаких проблем.

Потом Джуди позвонила мне в отель в Сантьяго, в Чили, чтобы сообщить, что прибыла сцена. В тот день ей пришлось самой поехать в порт Майами, где разгружают суда. Она заявила таможенникам: «Это моя сцена. Давайте ее сюда!»

Когда сцена была смонтирована и установлена на пляже, инженеры схватились за головы: они были уверены, что под тяжестью оркестра и хора сцена погрузится в песок. Джуди вызвала из Калифорнии Тибора и сообщила ему, что надо как-то укрепить сцену и не допустить, чтобы она провалилась. Но Тибор не разделял ее опасений и сказал, что Джуди беспокоится напрасно. Она начала с ним спорить, и они не смогли договориться. В конце концов он накричал на Джуди: «Я ставил „Концерт трех теноров“ на стадионе „Доджер“, а ты что тут рассказываешь?..»

Но самое занятное из всего, что она мне сообщила, было то, как она целый день «опробовывала» передвижные туалеты.

— Ну, и какой лучше?

— Тот, который называется «Всеобщее удовольствие», — ответила Джуди. — В нем восемь кабинок и кондиционер. Он очень хороший. Она заказала такие туалеты, но все же их было слишком мало. Купили еще семьдесят пять штук попроще. Они называются «Порта-поттис». Джуди теперь считала себя экспертом по портативным туалетам. Да, в Джульярдской школе ее не учили этому.

За неделю до приезда в Майами мне начало казаться, что я уже там, потому что был в курсе всех приготовлений. Но когда в Чили мы все заболели (отравились), нам было ни до чего. Хуже всех было Николетте: она так мучилась, бедняжка.

Но вот все позади, мы в Майами. Мы отсыпались в наших прекрасных номерах на острове Фишер и вскоре пришли в норму. Первый день во Флориде я решил отдохнуть, ходил с Леоне Маджера на концерт. Но скоро пришлось приступить к работе: провели пресс-конференцию, организованную Джуди, кроме того, устроили прослушивание для моего конкурса вокалистов в Филадельфии.

Разъезжая с концертами по всему миру, я пользуюсь этой возможностью, чтобы прослушивать молодых певцов, которые не могут поехать в Нью-Йорк или Лондон, где хорошие театры и хорошие профессионалы. Это неплохо для молодых певцов — никуда не выезжая, выступить перед теми, кто уже имеет имя. Чтобы сэкономить мое время, специалисты прослушивали всех желающих еще до того, как я приезжал в тот или иной город. Таким образом, передо мной выступали только те, кто, по их мнению, мог участвовать в конкурсе в Филадельфии.

Джуди устроила прослушивания в Дейд Каунти Аудиториум, довольно далеко от острова Фишер. В этом помещении работает оперный театр Майами. (До тех пор, пока Джуди не построит новый. Она собирается это сделать.) Для прослушивания это хорошее место. Ведь многие голоса хорошо звучат в небольшом помещении, но не слышны в большом зале. Это место имеет для меня особое значение: в этом театре я впервые пел в «Лючии ди Ламмермур».

Я шел по проходу к столу, который для меня поставили в центре зала, и думал: как все-таки это странно, что тридцать лет назад я стоял на этой самой сцене и меня впервые судила американская публика. Теперь же я нахожусь по другую сторону рампы и оцениваю пение молодых начинающих исполнителей, таких же, каким я был тогда, в начале карьеры. Воспоминание о моей тогдашней борьбе за известность и подтолкнуло меня устроить вокальный конкурс.

Я сидел в зале оперного театра Майами в январе 1995-го, и мои чувства были похожи на те, которые я испытывал когда-то на этой сцене. Эти же страхи и надежды сейчас испытывали молодые люди, ждущие за сценой.

Во время этого прослушивания я вел себя так же, как и всегда: что-то советовал, просил петь как-то иначе. Иногда я ничего не говорил, а просто вызывал следующего певца. Меня спрашивали, значит ли такое отсутствие комментария, что мне не нравится певец. Вовсе не обязательно. Просто я не слышу ошибок или считаю излишним что-то исправлять. Так я отобрал много участников для следующего тура, не произнеся ничего, кроме спасибо. Хотя обычно я стараюсь что-то посоветовать или ободрить певцов: хочется, чтобы они не жалели, что пришли на прослушивание.

Еще до моего приезда Джуди проводила предварительные прослушивания, пригласив двух прекрасных оперных певцов из «Метрополитэн-Опера», живущих теперь в районе Майами: великолепного баритона Томаса Стюарта и его жену, замечательное сопрано Эвелин Лир. Они согласились помочь Джуди в отборе конкурсантов и целый день слушали певцов со всей Флориды и из других южных штатов.

Они прекрасно поработали: среди отобранных ими молодых людей было много хороших певцов. Давно, когда мы впервые проводили филадельфийский конкурс, я сказал своему другу Эмерсону Бакли, что хочу провести отборочный тур в Майами. «Зачем? — спросил он. — Здесь нет певцов».

Эмерсона уже нет в живых, но уверен, что он признал бы свою ошибку. Я был приятно удивлен, узнав, что многие из перспективных молодых вокалистов, которых я в тот день слушал, являлись учениками вдовы Эмерсона Мэри Хендерсон, которая раньше пела в «Метрополитэн». Мы с Джейн Немет когда-то обратили внимание на то, что певцы из некоторых городов поют лучше. Чаще всего это означает, что там есть хороший педагог, умеющий выявлять таланты.

Прослушивание в Майами заняло примерно три часа. Каждому я выставлял оценку, и те, кто набрал необходимое число баллов, получили приглашение на полуфинал в Нью-Йорк. Я вызвал всех на сцену, чтобы зачитать имена тех, кто отобран для поездки в Нью-Йорк. Двенадцать молодых мужчин и женщин выстроились вдоль рампы. Я смотрел на них и думал, какие они смелые и прекрасные. Потом я назвал первую фамилию. К победившему подходили его недавние соперники, чтобы поздравить и пожать руку. Следующая фамилия, потом еще одна… Я плохо говорю по-английски и сознательно коверкал имена, чтобы заставить их поволноваться…