Петр Забаринский - Стефенсон

Изо дня в день стоит Джорди перед пышащей жаром топкой «огненного» насоса. Приходится работать и в ночные смены, чередуясь с другими кочегарами, — машина должна непрерывно удалять накопляющуюся в шахте воду. Поднятая вода по особому жолобу направляется на коробчатые лопасти огромных вододействующих колес — они приводят в действие большие мехи, накачивающие свежий воздух в глубину шахты, вращают вал небольшого подъемного ворота, заставляют с грохотом стучать по наковальне большой молот в расположенной невдалеке кузнице. Выполнив эти работы, как бы вознаградив за то, что ее из подземного царства выпустили на солнечный свет, вода сливается с почерневшими от угля и копоти водами соседней реки.

Иногда машину останавливают, чистят котлы, многочисленные трубы и баки, чинят насосы. Джорди всегда помогает в этой работе. Пытливый ум юноши стремится понять, как работает машина, каким чудесным путем жаркое пламя топки заставляет без устали работать «огненную машину». Джорди внимательно изучает части машины, присматривается к действиям машиниста, запоминает, что что нужно сделать, чтобы пустить в ход машину, остановить ее, замедлить или ускорить ее равномерные движения. Этот интерес, порожденный пытливой любознательностью человека, старающегося понять действие сил природы, с которыми он сталкивается в повседневном труде, усиливается честолюбивыми мечтами.

— Хорошо бы научиться управлять машиной и самому сделаться машинистом, — рассуждает молодой кочегар, — тогда не придется копаться в угольной грязи и пыли здесь, в низком и тесном помещении котельной.

Тогда он будет так же, как машинист мистер Грин, важно прохаживаться с трубкой в зубах по верхнему помещению, где расположен цилиндр и коромысло машины, где почти чисто и даже уютно. Кроме того, машинист зарабатывает во много раз больше жалкого кочегара, с ним вежливо беседует сам управляющий шахтой, не говоря уже о более мелком начальстве.

Однажды в машинное здание явился сам мистер Роберт Гаутор, управляющий копями герцога, в сопровождении высокого юноши. Почтительно выслушивает машинист приказания управляющего. Этот молодой джентльмен — «шлюзный подмастерье», он прибыл из Кронштадта, из далекой России, у него было письмо от русского посланника в Лондон к самому герцогу. Его светлость желает, чтобы просьба русского вельможи была исполнена с подобающим вниманием. Кронштадтскому мастеру нужно показать и объяснить действие «огненных» насосов и других машин, применяющихся на копях, научить его управлять ими, ему даже разрешается снять чертежи и увезти их с собой. Действительно, в кармане новоприбывшего имеется полученное им при отъезде письменное предписание русского адмиралтейства:

«Отправиться тебе на первоидущем в Лондон иностранном купеческом судне и явиться там к российскому министру для представления в огнедействующих машинах искусному мастеру.

Стараться тебе немедленно выучиться по-английски читать, писать и грамматику.

Во время представляемых от означенного мастера сведений, касающихся для приобретения знания в сооружении огненных машин, иметь довольное знание и познавать все части огнедействующих машин, снимать чертежи не только каковые здесь огнедействующие машины, но и других конструкций, каковые могут повстречаться нового изобретения, служащие к пользе кронштадтского канала, с таким успехом, дабы мог не только довольно сам по себе иметь достаточное искусство в машинном знании, но и в состоянии был после обучать сему художеству других учеников, как то в теории и в практике, с тем притом обнадеживанием, что в оном зависеть будет к удовольствию и не малой похвале команды, а тебе к собственной пользе.

Наивсевозможное употребить прилежание для обучения той части механики и гидраулики, которая необходима при строении и при исправлении таковых машин нужна».

Та же письменная инструкция предписывала ему «быть всегда в трезвом и добром поведении, не обращаясь ни в какие пороки», но кронштадтский мастер быстро оценил по достоинству качество британских горячительных напитков. Русский оказался простым и невзыскательным парнем. У чужестранца водились деньги, выданные ему на «пропитание». Чтобы завоевать расположение английских мастеров, он был непрочь после работы угостить машиниста и его помощников. Кабачок дядюшки Джона — излюбленное место отдыха ньюбернских углекопов. Здесь, за стойкой, можно обменять тяжким трудом заработанные шиллинги на оловянную кружку разбавленного джина, сдобренного для крепости всякими злокачественными примесями, отвести душу за кувшином светлого эля или крепкого портера. Радушный кронштадтский мастер оказался крепким на голову и готов был побаловать своих гостей стаканом шотландского виски и крепчайшего бренди или поднести им кварту «песьего носа» — сложного напитка, куда входили, кроме джина, портер, сахар и ароматный мускатный орех.

В свободное время Джорди мог присутствовать при объяснениях, которые машинист давал русскому мастеру, рассматривать чертежи машины, по которым так легко и просто было понять расположение и действие отдельных частей.

Кронштадтский мастер принес с собой несколько книг и показал чертежи других «огненных» насосов, которых в Ньюкэстле еще никто не видал. Он объяснил, что эта новая машина, придуманная шотландцем Уаттом, хотя и похожа на прежние машины но действует совершенно иначе.

В то время, как прежняя машина может применяться лишь для обслуживания водоподъемиых или воздушных насосов, где требуется только прямолинейное движение вверх и вниз, новый двигатель способен приводить в действие любые машины, которые теперь все чаще применяются на предприятиях. Новая «огненная машина» вертит вал рудоподъемного ворота, приводит в действие прядильный аппарат, ткацкий станок, прокатные вальцы, сверлильные машины, огромные молоты. Ее применение все расширяется. Она не только удобнее, но и выгоднее: производя ту же самую работу, что и старая машина, она потребляет в три раза меньше топлива. Нортумберлэндские шахтовладельцы не спешат воспользоваться новым изобретением — у них имеются запасы дешевого угля, но со временем и здесь машина Уатта вытеснит прежние двигатели.

«Вновь сделанные огнем действующие машины, — доносил русскому адмиралтейству Кронштадтский мастер, — могут служить вместо водяных или ветряных мельниц, способнее и производить всякие работы, какие потребно. А в Англии употребляются для молотья ржи, также и в кузнечной тяжелой работе и протчих должностях…»

Только теперь Стефенсон узнал, как действует машина, возле которой он провел уже несколько лет своей жизни. Полезная работа совершается в ней за счет давления атмосферного воздуха, который, оказывается, имеет вес. Это достигается путем периодического охлаждения пара, впускаемого в цилиндр под поршень, и получения здесь пустоты. Поэтому старую «огненную машину» правильно называют иногда атмосферной или атмосферической, новую же принято называть паровой машиной. Здесь давление воздуха на поршень совершенно устранено, а его движение происходит исключительно за счет давления пара.