Кирилл Москаленко - На Юго-Западном направлении, 1943-1945, Воспоминания командарма (Книга II)

Немало лошадей было роздано беднейшим крестьянам. Моей матери солдаты тоже подарили коня, и это было для нас большой радостью, как бы символом наступающих лучших времен.

А в это время надвинулась гроза с запада. На Украину хлынули немецкие войска. Они сбивали еще слабые красногвардейские отряды и шли все дальше на восток и на юг, грабили и убивали всех, кто им сопротивлялся. В Германию потянулись эшелоны с награбленным зерном, скотом, со всем, что приглянулось захватчикам. За немцами двигались гайдамаки и петлюровцы, восстанавливавшие власть помещиков и капиталистов. Смутное время было на Украине.

Когда по окончании первого курса я приехал на каникулы к матери, оказалось, что немцы и у нас забрали все подчистую. Семье надо было как-то жить, и я принялся за работу. Уходил в поле до рассвета, возвращался затемно. Трудиться я привык с детства, но никогда еще работа не была так тяжела, как в тот год, когда на Украине хозяйничали немецкие захватчики и контрреволюционные банды. Лошадей у крестьян осталось мало, и они их одалживали друг другу. Поля подверглись как бы нашествию сорняков, и прополка изнуряла. До изнеможения доводила и молотьба катком.

Но вот окончилось лето. Убран и обмолочен хлеб. Наступила осень, и я возвратился в училище. Занятия по-прежнему шли с перебоями, а вскоре стало трудно и с питанием. Немецкие войска, начав эвакуацию, забрали с собой и все запасы продовольствия у населения.

Но зато вслед за уходившими оккупантами шли отряды красногвардейцев. Развертывалась борьба с контрреволюционными бандами. Было не до учебы, и в 1919 г. я оставил училище. Приехав домой, участвовал в сборе продразверстки, выполнял другие поручения ревкома. А когда пришли деникинцы, расстреливавшие и вешавшие без суда всех подозреваемых в помощи Советам, пришлось скрываться. Наконец, в декабре того же года с приходом регулярных частей Красной Армии прочно установилась Советская власть. Однако гражданская война не была окончена.

В августе 1920 г. я вступил в комсомол и вскоре с Тимофеем Цыганенке был принят в отряд Куличенко, оперировавший в наших краях против белогвардейских и махновских банд. Вместе мы участвовали и в первых боях с махновцами в районе Чаплино, Синельниково, Павлоград. Тимофей тогда был ранен, но остался в строю.

Так началась моя военная служба, не прерывающаяся с тех пор ни на один день вот уже более полувека.

Должен сказать, что первоначальную военную подготовку к ней я получил еще в школе, и это до сих пор представляется мне очень важной составной частью воспитания юношей. Наряду с преподаванием общеобразовательных дисциплин нас обучали не только гимнастике, но и военному делу. Были специально отведенные часы для физической и строевой подготовки, упражнений в ружейных приемах, рубке, которые производились, конечно, деревянными винтовками и деревянными саблями. Эти занятия вели отставные унтер-офицеры, прививавшие нам любовь к военному делу, дисциплину, подтянутость.

Все это пригодилось мне впоследствии.

После боев с махновцами наш отряд влился в 1-ю Конную армию и в ее составе громил врангелевские войска в Таврии - под Мелитополем, Большим Токмаком и в Крыму. А в декабре 1920т. меня, Т. Цыганенке, С. Ткаченко и нескольких других молодых бойцов "с образованием" направили на курсы комсостава в г. Луганск. Но там мы учились недолго. Вскоре весь личный состав курсов был брошен на ликвидацию банд Каменюка и "Маруси", бесчинствовавших в донских и луганских степях. После их разгрома, в феврале 1921 г., Цыганенке, Басова, Ткаченко и меня направили в 5-ю Харьковскую артиллерийскую школу, а в мае того же года перевели в Харьковскую объединенную военную школу красных командиров. Там нас разъединили. Федор Басон попал в пехотный батальон, Тимофей Цыганенке - в кавалерийский дивизион, а Серафим Ткаченко и я - в артиллерийский.

5-я Харьковская артиллерийская школа была одним из лучших средних военно-учебных заведений того времени. Она имела отборный профессорско-преподавательский состав, в который входили такие военные специалисты, как Высоцкий, Дегтярев и другие, обладавшие широкими познаниями и опытом. Хорошие преподаватели были и в Харьковской объединенной военной школе, и мы, курсанты, были ими довольны. Во время учебы в этой школе мы неоднократно привлекались к борьбе с бандами на Харьковщине и Полтавщине.

В 1922 г., сдав с отличием все экзамены, я был направлен вновь в 1-ю Конную армию, но уже не рядовым бойцом, а командиром взвода конно-артиллерийского дивизиона 6-й Чонгарской кавалерийской дивизии. Тимоша Цыганенке получил направление в один из кавалерийских корпусов Котовского или Примакова, впоследствии погиб на фронте в 1942 году. Серафим Ткаченко поехал служить в 14-ю Майкопскую кавдивизию. В дальнейшем он окончил Академию им. Фрунзе и, будучи командиром полка, погиб под Смоленском в 1941 г. Другой мой товарищ по военной школе, А. Макаров (позднее он стал летчиком и командовал бригадой, участвовавшей в боях на КВЖД в 1929 г.), был направлен в 5-ю Блиновскую кавдивизию.

К тому времени гражданская война закончилась, и лишь на Дальнем Востоке, в Средней Азии и кое-где на Северном Кавказе еще продолжалась ликвидация контрреволюционных банд. В этих боях довелось участвовать и мне, так как 1-я Конная армия в составе 4-й Ленинградской, 6-й Чонгарской, 5-й Блиновской и 14-й Майкопской дивизий находилась на Северном Кавказе. Последней такой операцией на Северном Кавказе для меня была ликвидация банд князя Джентемирова, в которой участвовала и наша дивизия. Покончив с бандами, мы перешли на мирную учебу.

Штаб дивизии находился в г. Армавире, а ее полки - по станицам Белореченской, Белоглинской, Прочнокопской, Невинномысской и другим. Наш конно-артиллерийский дивизион расположился в станице Урупской (ныне Советской). Той же осенью часть старших возрастов была демобилизована, а к нам прибыло новое пополнение, уже послевоенного призыва, главным образом молодежь из Таврической губернии. Население этой губернии считалось на Украине наиболее зажиточным, поэтому молодежь была более или менее грамотной, но в большинстве аполитичной, и политорганам пришлось много с ней поработать.

Дивизионом командовал Владимир Александрович Адамович, брат председателя Совнаркома Белоруссии в первые годы Советской власти, бывший унтер-офицер, имевший хорошую общую подготовку. Часть командного состава, особенно в батареях, состояла из офицеров старой царской армии. Например, командиром нашей 3-й батареи был Д. Короповский, в прошлом гвардейский офицер. До службы в армии он окончил физико-математический факультет Киевского университета. Военное образование получил в артиллерийском и кавалерийском училищах, что требовалось тогда для службы в конной артиллерии, затем в Михайловской артиллерийской академии. Таким солидным багажом обладали н другие командиры батарей. Во главе взводов стояли люди с разной подготовкой. Одни раньше служили в царской армии вахмистрами или унтер-офицерами, другие, еще очень молодые, подобно мне, окончили военно-учебные заведения уже после революции.