Кирилл Москаленко - На Юго-Западном направлении, 1943-1945, Воспоминания командарма (Книга II)

Обо всем этом я пишу для того, чтобы подчеркнуть одну из особенностей нашей Красной Армии первых лет ее существования - подготовку ее командиров из числа рабочих и крестьян, а также привлечение специалистов из старой армии. Такая политика партии и правительства позволила в кратчайший срок успешно решить проблему создания командных кадров в самом начале строительства Советских Вооруженных Сил.

Конечно, эта особенность поначалу вызывала определенные осложнения в отношениях между некоторыми представителями старых и новых командных кадров. Для нас, молодых командиров, бывшие офицеры были все же представителями старого мира. Они, в свою очередь, относились к нам поначалу сдержанно, суховато, а подчас и с чувством превосходства. Только познакомившись поближе, в боях и в учебе, они как бы признали в нас командиров, даже стали подавать руку при встрече. Мы всем этим не смущались, так как чувствовали крепкую поддержку со стороны комиссаров дивизиона и батарей Подольского, Фомина, Дашкова и других. Политсостав, коммунисты были у нас, как и во всей Красной Армии, той мощной цементирующей силой, которая сплачивала весь личный состав в единый организм, в армию нового, революционного типа. Здесь, в станице Урупской, в 1923 г, я был принят в кандидаты партии.

Время было мирное, но еще тревожное. Империалисты, чьи интервенционистские войска недавно разгромила Красная Армия, не отказались от своих планов уничтожения первого в мире рабоче-крестьянского государства, и Советскому правительству, партии приходилось заботиться о том, чтобы Красная Армия была готова к отражению любого нападения. Одной из важнейших задач военного строительства являлось усиление боевого обучения и воспитания войск.

И мы неустанно учились. Боевая подготовка нашего дивизиона особенно широко развернулась с начала 1923 г., когда нас перевели в г. Армавир, поближе к штабу дивизии. Зимой дивизион размещался в городе, в хороших казармах, расположенных у впадения прозрачной р. Уруп в мутную, бурную Кубань. Летом вместе со всей артиллерией 1-й Конной армии выезжал в Персияновские лагеря близ г. Новочеркасска. Все дни были заполнены конной и артиллерийской, тактической и строевой подготовкой, политической учебой.

Трижды Краснознаменная 6-я Чонгарская дивизия имела славные боевые традиции. За героические боевые действия по разгрому белогвардейцев и интервентов на фронтах гражданской войны все ее полки были награждены орденами Красного Знамени. И дивизия, и полки имели почетные боевые Красные Знамена Всероссийского Центрального Исполнительного Комитета. В 1935 г., в день пятнадцатилетия 1-й Конной армии, дивизия получила высшую награду - орден Ленина. Ею командовали ранее прославленные полководцы С. К. Тимошенко, И. Р. Апанасенко, а в то время, о котором здесь рассказывается, - О. И. Городовиков. Командир дивизии, весь командный и политический состав, красноармейцы все силы, опыт и знания вкладывали в повышение уровня боевой и политической подготовки.

На учениях мы стремились, как говорят, не ударить лицом в грязь. Артиллерийские стрельбы и конноспортивные соревнования прошли хорошо. Ими остались довольны и приехавшие к нам на учения командующий Северо-Кавказским военным округом К. Е. Ворошилов, командарм С. М. Буденный и инспектора артиллерии и кавалерии Шейдеман и Н, Н. Радкевич.

В статье, опубликованной вскоре в "Комсомольской правде", высокую оценку учениям дал Семен Михайлович Буденный. В газете была помещена и фотография участников конноспортивных состязаний, занявших призовые места. Среди них посчастливилось быть и мне.

В те дни я, временно командовавший 3-й батареей, был представлен Клименту Ефремовичу Ворошилову. Он улыбнулся:

- Такой молодой и уже командует батареей?

В то время в артиллерии было мало молодых специалистов на командных должностях. Климент Ефремович подробно расспросил, давно ли служу, где учился. Ознакомившись с состоянием дел в батарее, выразил удовлетворение. Я счел нужным доложить, что у нас пала от сибирской язвы лошадь помощника командира батареи. В то время это было происшествие чрезвычайное, и Климент Ефремович тотчас же приказал в течение 6 часов вывести личный состав и лошадей в поле, объявить карантин. А поздно вечером вместе с Семеном Михайловичем Буденным приехал проверить, как выполнено приказание. Найдя нас в открытой степи, где мы уже успели оборудовать для себя небольшой лагерь, поблагодарил за быстроту и распорядительность.

Осенью 1923 г. дивизия была переброшена по железной дороге на запад. Ее штаб расположился в Гомеле, кавполки - в Могилеве, Рогачеве, Жлобине, Гомеле и Новобелице, а наш конно-артиллерийский дивизион - в Брянске. Сначала дивизия была подчинена непосредственно командующему Западным фронтом М. Н. Тухачевскому. Видимо, поэтому он и вызвал ее командный состав в штаб в Смоленск, чтобы познакомиться с нами и отдать необходимые приказания. Это был выдающийся военный руководитель, который хорошо зарекомендовал себя, командуя армией и фронтом. Такое впечатление оставила у всех нас и эта встреча с ним.

Возвратившись в части, мы приступили к боевой учебе на новом месте.

Многим запомнилась мне служба в Брянске, где я провел несколько лет. В феврале 1926 г. довелось познакомиться с Михаилом Ивановичем Калининым, приезжавшим в Брянск и Бежицу. В числе других я сопровождал его на завод им. Профинтерна, где еще в 1919 г. ему пришлось бороться с засильем эсеров. Рассказывал он об этом очень интересно, образно, и мы все с увлечением слушали его, радуясь встрече с ним, одним из выдающихся деятелей нашей партии.

За годы службы в Брянске к нам прибыло много молодых командиров, окончивших военно-учебные заведения: Л. И. Кузнецов, Н. Коротков, В. Дроздов, К. Я. Видеман, Д. Барсуков, В. Кузьмин, А. Пронин, С. Борзаковский, В. М. Нартов и другие. Жили мы дружной семьей. Личный состав дивизиона крепко сдружился с коллективами Брянского арсенала и Бежицкого паровозо- и вагоностроительного завода. Последний, где в то время работало около 40 тыс. человек, шефствовал над нашей частью. В разных его цехах наши командиры, в том числе и я (в кузнечно-прессовом цехе), в течение нескольких лет избирались почетными рабочими.

В Брянске в 1926 г. меня приняли в члены ВКП(б).

Вместе с трудящимися Брянска довелось нам пережить и большое горе, постигшее 21 января 1924 г. нашу партию, страну и весь советский народ. Умер Владимир Ильич Ленин. Когда его хоронили в Москве, у нас, как и повсюду в стране, все движение остановилось, люди замерли в скорбном молчании, глухо и тревожно звучали прощальные гудки паровозов, заводов и фабрик. Революция, Советская власть, разгром ее внутренних и внешних врагов, строительство новой жизни - все это было для каждого из нас связано с именем Ленина. И теперь, когда его не стало, всех нас, потрясенных непоправимой утратой, охватило такое волнение, что казалось - сердце не выдержит, разорвется.