Дмитрий Волкогонов - Троцкий. Книга 2

Судоплатов остался в Москве "обеспечивать и координировать" готовящуюся операцию, а Эйтингон и большая группа разведчиков, главным образом прошедших Испанию, отправилась в Мексику. В ней были, в частности, испанцы — слушатели военных академий — Мартинес, Альварес, Хименес, а также чекисты Рабинович, Григулевич и другие сотрудники, хорошо знавшие Латинскую Америку. Должен был быть в новой мексиканской "команде" и "Тюльпан", но он оказался на Американском континенте, когда изгнанник был уже мертв. Его непосредственная помощь в ликвидации Троцкого уже не потребовалась [156] 156. Архив ИНО ОГПУ — НКВД, ф. 31 660, д. 9067, т. 1, л. 312. . Зборовский в дальнейшем попытался выйти из игры, занялся наукой и даже смог вместе с Маргарет Мид выпустить в 1952 году книгу "Жизнь остается людям", посвященную антропологии евреев в Восточной Европе. Находясь под подозрением за шпионаж, в 1956 году он был арестован, но потом освобожден. Затем в 1962 году арестован вновь и приговорен к четырем годам тюрьмы. Он смог написать еще одну книгу по антропологии — "Люди в страдании". Но занимаясь литературным творчеством, о своей разведывательной деятельности в качестве агента НКВД не упоминал [157] 157. New York Times. 1958. November 6, 21; 1962. November 30, December 14. . А ему было что сказать. Тем более что его косвенная помощь в организации охоты на Троцкого в Койоакане сыграла свою роль, о чем я скажу позже.

Под видом беженцев из Испании в мексиканской столице все оседали и оседали лица, которые могли быть использованы для операции. Но вначале, на основании указаний коминтерновского руководства, которое уже давно действовало только по указке Кремля, в Мехико была организована шумная кампания с требованием выслать Троцкого из страны.

Мексиканская компартия публиковала многочисленные, изготовленные в Москве материалы о "предательстве дела рабочего класса" Троцким, его связях с немецкой и английской разведками, причастности изгнанника к подготовке террористических акций против советских руководителей. Улицы Мехико были заклеены листовками, из которых явствовало, что Троцкий "готовит революцию" в Мексике с целью установления фашистской диктатуры… По сути, "пережевывались" материалы московских чудовищных политических судилищ.

Одновременно НКВД в Москве искало дополнительные "аргументы" в подтверждение "шпионской деятельности" Троцкого. В конце 1938 года в Политбюро пришло совершенно секретное донесение, подписанное Ежовым (это был, кажется, последний документ кровавого наркома) и начальником ГУГБ НКВД Берией, в котором говорилось, что найдены дополнительные доказательства того, что Троцкий еще до Октябрьской революции сотрудничал с немецкой разведкой [158] 158. ЦГАСА, ф. 33 987, on. 3, д. 1103, л. 149. . Но это была столь явная фальшивка, что ею не заинтересовались.

Троцкий с женой чувствовал, как сжимается кольцо вокруг их последнего прибежища. Охрана и секретари все чаще замечали людей, машины, которые медленно проходили или проезжали мимо дома по улице Вены, внимательно разглядывая особняк. Окружение Троцкого говорило ему, что дом находится "на прицеле". За всеми, кто входил и выходил, было установлено наблюдение. По просьбе Троцкого, обращенной к властям столицы, усилили полицейскую охрану особняка. К этому же времени относится и письмо, полученное Троцким от неизвестного доброжелателя, предупреждавшего изгнанника о надвигающейся грозной опасности. Теперь мы знаем, что это предостережение направил в Койоакан Александр Орлов, бывший высокопоставленный сотрудник ОГПУ, работавший одно время вместе с Эйтингоном в Испании. Поводом для невозвращения Орлова в Москву явился арест его родственника Кацнельсона в Киеве. Он понял, что тень подозрения пала и на него. Прихватив 60 тысяч долларов казенных денег, он вместе с женой и дочерью бежал за океан.

Но Троцкий с сомнением и недоверием отнесся к конкретным предостережениям, в частности, в отношении Этьена (Зборовского), заменившего сына в редакции "Бюллетеня". Изгнаннику везде чудились провокации. Предостережение Орлова не сыграло той роли, на которую рассчитывал бывший советский резидент в Испании. Нужно сказать, что не только Троцкий оказался в осаде. Многие его самые близкие сторонники также находились под наблюдением секретных агентов, вербуемых часто из сотрудников Коминтерна. Узнать адреса многих приверженцев Троцкого помог все тот же "Тюльпан" (Зборовский). В августе 1937 года он сообщал в Москву, что "Сынок" уехал из Парижа и поручил ему вести все дела: переписку, текущую корреспонденцию, связь с различными лицами, пересылку почты и документов "Старику" и т. д. Далее в донесении говорится, что, для того чтобы "Мак" мог вести всю корреспонденцию самостоятельно, "Сынок" передал ему свой "маленький блокнот", в котором имеются все адреса, используемые "Сынком". "Как известно, об этом блокноте и его обладании мы мечтали в течение целого года, но нам никак не удавалось его заполучить ввиду того, что "Сынок" никому его на руки не давал и всегда хранил при себе. Мы Вам присылаем этой почтой фото этих адресов. В ближайшее время мы их подробно разработаем и пришлем. Имеется целый ряд интересных адресов…" [159] 159. Архив ИНО ОГПУ — НКВД, ф. 31 660, д. 9067, т. 1, л. 128–129. В том числе здесь были адреса лиц из непосредственного окружения Троцкого в Мексике.

НКВД знал о Троцком слишком много, чтобы у того остались шансы уцелеть.

По указанию лидера IV Интернационала в печати была помещена небольшая статья "Жизнь Л.Д.Троцкого в опасности", в которой общественности сообщалось, что изгнаннику известно о готовящемся на него покушении. В публикации ясно говорилось и о том, откуда исходит угроза: от Сталина, Москвы, НКВД. В ней подчеркивалось: "Пока жив Л.Д.Троцкий, роль Сталина, как истребителя старой гвардии большевиков, не выполнена. Недостаточно приговорить тов. Троцкого вместе с Зиновьевым, Каменевым, Бухариным и др. жертвами террора к смерти. Нужно приговор привести в исполнение". В статье речь также шла о том, что в Койоакане уже "была произведена попытка покушения на тов. Троцкого. Под видом посыльного, принесшего подарок, в дом пытался проникнуть подозрительного вида человек. Попытка эта сорвалась, так как поведение его показалось подозрительным. Воспользовавшись случаем, он скрылся, оставив поблизости пакет с взрывчатым веществом" [160] 160. Бюллетень оппозиции. 1938. Май — июнь. № 66–67. С. 32. . В статье указывались фамилии сталинских агентов, прибывших в Мексику из Испании. Некоторые фамилии были верны. Но в этом списке не было ни Эйтингона, ни Меркадера, ни Григулевича, ни других основных лиц, входивших в группу для проведения операции. В оперативной жизни у них у всех были, разумеется, другие фамилии и другие имена.