Сергей Хрущев - Никита Хрущев. Реформатор

Валентин Алексеевич с возмущением рассказывал, — продолжает Егорычев — как он (Хрущев. — С. Х. ) едва пригласил их сесть и сразу начал: “Вот что, дорогие товарищи ученые, я недоволен тем, как у нас развивается химия, и вы несете за это прямую ответственность”. И стал их поучать. Они сидели и ничего не могли понять, для чего он их пригласил?»

По Егорычеву, действительно получилось нехорошо. Правда, он не рассказывает, о чем и как говорили дальше, но ему это и не нужно. А если взглянуть на начало упомянутого совещания по-иному?

Академик Каргин — физико-химик, полимерщик, лауреат Ленинской и четырех Государственных премий, член Совета по науке при главе правительства (то есть при Хрущеве), отвечал в этом совете за развитие полимерного производства, выпуск лавсана, винола и многих других, только входящих в оборот материалов. Как член Совета к Хрущеву он был вхож в любое время.

С полимерами в Советском Союзе дела обстояли не лучшим образом, на исследования тратились огромные средства, а результат… Результат получали, к сожалению, от закупки лицензии у западных фирм. Ученые, в том числе и Каргин, покупке лицензий противились, обещая со дня на день внедрить собственные разработки, затягивали дело до бесконечности. Естественно, что Хрущев считал себя вправе предъявить химикам, в первую очередь своему советнику Каргину, претензии. И предъявил. Такое мало кому нравится. Каргин, естественно, понимал, что к чему, хотя в сердцах, особенно после рюмки в хорошей компании, мог и не сдержать эмоций.

Ну а выводы? Они целиком на совести Егорычева.

5 мая 1964 года отец отправился из Ялты морем на теплоходе «Армения» с государственным визитом в Египет. Эта поездка планировалась очень давно. Президент Египта Гамаль Абдель Насер настойчиво приглашал отца, а тот никак не соглашался, препятствовала внутренняя политика самого Насера. В Египте коммунисты по-прежнему, как и при короле Фаруке, сидели в тюрьмах. В ответ на уговоры отца освободить их Насер отмалчивался, и визит раз за разом откладывали. Наконец в чем-то пошел на попятный Насер, на что-то закрыл глаза отец, но главным образом возобладали геополитические соображения.

Май 1964 года в истории Египта выдался особым. Советский Союз завершал постройку Асуанской высотной плотины на Ниле. О ней египтяне мечтали последние полтора века. Плотина обещала не только избавить страну от разрушительных наводнений, но и позволяла оросить тысячи и тысячи гектаров земли, превращала нищих феллахов в зажиточных фермеров-хлопководов.

Когда-то плотину собирались построить англичане, но молодые офицеры во главе с Насером свергли короля Фарука, британским оккупационным войскам пришлось уйти с территории Египта. Вопрос о плотине, естественно, больше не поднимался. Президент Насер начал договариваться о кредите с американцами и зависящим от них Всемирным банком. Но вскоре и тут все пошло прахом. Политика Насера Вашингтон не устраивала.

Тогда-то предложил свои услуги Советский Союз. К тому времени мы научились строить плотины не хуже американцев. Подписали договор, и работы начались. За оказываемые им услуги египтяне расплачивались своими товарами, в том числе тонковолокнистым хлопком, он в мире ценился на вес золота, а у нас в Средней Азии рос плохо.

На май 1964 года назначили перекрытие Нила — самое знаменательное событие в строительстве любой плотины. Отцу на торжествах отводилась роль почетного гостя. К тому же ожидали приезда представителей всех арабских государств. Отец решил совместить приятное с политикой, воспользовавшись случаем, пообщаться с уже знакомыми и установить контакты с новыми лидерами арабских стран.

Поездка прошла более чем удачно. Насер с отцом вместе нажали кнопку взрыва земляной перемычки. Вода Нила пошла по новому руслу в обход плотины. По такому случаю египтяне наградили высоких гостей орденами. Отцу вручили орден «Ожерелье Нила». В Советском Союзе такой наградой удостоен еще только Юрий Гагарин. Даже Брежневу «Ожерелья Нила» не досталось.

Впоследствии, тогда охраной общественного порядка ведал брежневский друг Николай Щелоков, этот орден таинственно исчез из квартиры отца в Староконюшенном переулке. Мама обнаружит его пропажу только в 1971 году, когда после смерти отца пришла пора сдавать награды в архив Президиума Верховного Совета СССР. Но это совсем другая история.

Тогда же, согласно международным обычаям, нам следовало отдариться, наградить президента Египта чем-то эквивалентным «Ожерелью Нила». Маршал Гречко, он сопровождал отца в поездке, предложил присвоить Насеру звание Героя Советского Союза, наградить его Золотой Звездой. Протокольно — решение безупречное, а вот политически?… Оно вызвало в Москве массу толков и в чем-то скомпрометировало отца. Общественное мнение посчитало, что президент Египта, дружественного нам государства, подобной чести недостоин. Почему? Ведь это не первое такое награждение. 1 Мая 1964 года Золотую Звезду Героя Советского Союза получил находившийся в СССР с официальным визитом, президент Алжира Ахмед Бен Белла. Месяцем ранее такую же награду вручили Яношу Кадару, венгерскому руководителю. Никто и внимания не обратил, а с Насером разразился настоящий скандал. То ли КГБ постаралось, тогда уже начал оформляться заговор против отца и председатель КГБ Семичастный в нем активно участвовал, то ли отец чего-то недоучел? Я и до сих пор не понимаю.

По завершении торжеств главы всех арабских государств собрались вдали от посторонних ушей и глаз на борту президентской яхты в Красном море, где они два дня совещались с Хрущевым.

25 мая 1964 года отец самолетом возвратился в Москву.

8 мая 1964 года газеты сообщили о спуске на Балтийском заводе в Ленинграде еще одного советского супертанкера «Братислава» водоизмещением в 62 тысячи тонн.

28 мая 1964 года отец едет на ВДНХ, там открылась Британская сельскохозяйственная экспозиция. Его интересуют механизированные и автоматизированные фермы-заводы по производству куриного мяса и свинины. Собственно, ради того чтобы познакомить наших специалистов с современными технологиями, он и задумал эту выставку. Задумал еще в 1962 году, когда встречался с лейбористом лордом Руди Стернбергом, британским промышленником, хозяином четвертой в Европе по объему продаж химической компании «Стерлинг Групп». Они говорили, естественно, не о мясе, а о технологиях производства искусственных волокон, о возможности закупки лицензий и организации производства у нас. Гостя впечатлил деловой подход хозяина кабинета, и он подумал, что не только его компания может извлечь выгоду из торговли с Россией. Приятель лорда Стернберга, лорд Давид Гибсон-Уатт, в отличие от него самого, сторонник консерваторов, возглавлял Королевское общество аграриев Уэльса и занимал пост председателя Британской экспортной ассоциации мясопроизводителей. Стернберг рассказал отцу, что английские фермеры добились больших успехов в разведении мясных пород птицы и производстве свинины, и если господин премьер-министр сочтет возможным, он переговорит со своим другом Гибсоном об организации выставки в Москве. Отец обещал подумать и в ноябре 1962 года сообщил Стернбергу о согласии. В Лондоне и Москве организовали соответствующие оргкомитеты, дело закрутилось. Крутилось оно два года, наконец договорились. Открытие выставки назначили на 18 мая 1964 года. Отец еще не вернулся из Египта и представлять себя поручил Косыгину. Алексей Николаевич произнес соответствующую речь, бегло пробежал по стендам и уехал в Кремль, там его ожидали более важные дела, чем британские цыплята-бройлеры. А вот отца бройлерное производство куриного мяса очень интересовало. У нас тогда старались извлечь из курицы, как казалось аграриям, двойную выгоду: сначала пусть она несет яйца, а потом ее пустят на мясо. В результате яиц получали не так уж много, а курятина выходила жилистой, кожа да кости. Британцы вывели различные породы: кур-несушек и мясных кур-бройлеров.