Владислав Дорофеев - Как Черномырдин спасал Россию

Еще НДР призывала сменить фискальный акцент приватизации на инвестиционный и подчинить этот процесс основной экономической идеологеме — темпы распродажи госимущества должны соответствовать возможностям национального капитала его покупать. При этом Черномырдин-политик в отличие от Черномырдина-премьера не считал задачу подавления роста цен приоритетной. Главное, как гласила программа НДР, «чтобы снижение инфляции было хоть и медленным, но поступательным и прогнозируемым».

Сентябрь 1995 года для НДР получился двояким. С одной стороны, в Москве (предпоследней из всех субъектов Федерации) было наконец учреждено отделение НДР. С другой — стало ясно, что двухпартийный тяни-толкай Шахрая на поверку вышел еще менее жизнеспособным, чем предполагалось, — многострадальный «левоцентристский» блок Ивана Рыбкина едва не почил в бозе, когда ЦИК аннулировал его регистрацию в связи с выходом из него объединения «Мое отечество». Со второй попытки общефедеральный список кандидатов в депутаты Госдумы от блока Ивана Рыбкина подать все-таки удалось, но иллюзий по поводу перспектив «левоцентристов» никто уже не питал.

Поугас и энтузиазм Бориса Ельцина. Перспективы НДР он оценил так: «на выборах в Государственную думу движение “Наш дом — Россия” наберет порядка 8-12 % голосов избирателей. Конечно, не 30–40 % и, естественно, не большинство». Это значило, что в Кремле поставили крест на всем проекте «управляемой демократии», решив, видимо, вернуться к испытанной вертикали власти.

Черномырдин пустил в ход тяжелую артиллерию, объявив о намерении «Нашего дома» добиваться референдума о частной собственности на землю — создание широкого класса собственников недвижимости обеспечивало партии надежнейший политический капитал. Ход был политически верным — аграрный вопрос к тому моменту даже не созрел, а перезрел.

При этом премьер, дотоле довольно терпимый к аграриям, начал высказываться о них с меньшей толерантностью и даже стал бить лидеров АПР их собственным прикладом, присвоив им титул «асфальтовых». Лидер АПР Лапшин, способный пребывать в состоянии либо крайней напористости (требования субсидий, превышающих ВНП государства), либо крайней опасливости (большой перепуг при летней угрозе роспуска Думы), вероятно, окончательно отвратил славянофила Черномырдина от уступок аграриям.

При этом какой-то особенно активной политической агитацией НДР не выделялся. Даже за три недели до думских выборов ходившие прежде слухи о том, что вся Москва будет сплошь уклеена листовками и плакатами, призывающими голосовать за НДР, не подтверждались. Не было и клипов, посвященных премьер-министру и его команде.

Обозреватели предполагали, что имиджмейкеры НДР повели себя осмысленно, исповедуя концепцию «отложенного старта», согласно которой начавший агитацию раньше всех — проигрывает. Психологи отмечали, что в публичного политика Черномырдин начал превращаться сравнительно недавно, но учеником оказался весьма способным. Он не боялся и умел быть самим собой.

Правда, в октябре, когда Борис Ельцин во второй раз оказался в Центральной клинической больнице, Виктор Черномырдин ухитрился вляпаться в довольно деликатную ситуацию. Премьер нисколько не пытался установить свой контроль над рычагами политической власти, но его угораздило сделать редкостное по своей двусмысленности заявление: «По глазам президента я прочел, что мне надо больше работать до окончательного выздоровления президента и что его надо пока еще больше освобождать от его обязанностей». Первую часть заявления можно было понять так, что иначе как «по глазам» с Борисом Ельциным общаться уже невозможно, а вторую так, что премьер предлагает снять с президента его полномочия.

Во всяком случае, первую часть «невербального поручения» президента премьер выполнял на совесть. И не без пользы для партии. На российском телевидении чуть ли не ежедневно стали появляться специальные передачи, посвященные работе правительства, обзоры поездок главы кабинета по регионам, беседы с ним о том о сем обозревателей РТВ. Назвать все эти передачи предвыборной агитацией было, понятно, невозможно.

Накануне выборов в Думу Виктор Черномырдин дал интервью «Коммерсанту», где вкратце изложил основные направления работы в парламенте. Начинать он предполагал «с трех самых острых, самых актуальных проблем — борьбы с преступностью (в том числе экономической), снижения налогового бремени, решения вопроса о частной собственности на землю», то есть с принятия Уголовного, Налогового и Земельного кодексов.

Основные задачи он описывал скорее как премьер, а не как политик: стабилизация жизненного уровня населения, программа антиинфляционных мер — «добьемся 1,5–2 % роста цен в месяц, значит, пойдут инвестиции», стимулирование накопления национального капитала, контроль за деятельностью естественных монополий — «это и обеспечение нормальной конкуренции, и борьба с инфляцией издержек». «Функции государства в его участии в ходе экономических процессов для меня определяются необходимостью решения именно этих первоочередных вопросов. Формы же и средства подсказывает сама российская экономическая жизнь», — закончил он.

17 декабря 1995 года выборы в Думу состоялись. И закончились они (отчасти) сенсационно. Первое место с почти двукратным отрывом от ближайшего конкурента (ЛДПР) заняла КПРФ, набравшая 22,3 % голосов. НДР досталось, как и предсказывал Ельцин, чуть больше 10 %.

Бросок компартии в Думу стал прекрасной иллюстрацией того, как еще не свершившиеся события начинают оказывать влияние на поведение политиков и политических партий. Еще не успев до конца сформировать свое представительство в ведущих парламентских комитетах, опираясь на которое КПРФ смогла бы развернуть законодательное наступление на нынешний политический режим, лидеры коммунистов столкнулись с неожиданной проблемой. Компартия, еще вчера бывшая за гранью политического приличия, неожиданно для себя самой стала респектабельной политической силой, с которой хотят иметь дело и перед которой заискивают.

VI Дума уже в первый день работы реализовала весеннюю мечту 1995 года о создании двух мощных блоков, затирающих политическую мелкоту. Левый мощный блок включал в себя КПРФ и примкнувшее к ней «Яблоко». Правый мощный блок состоял из «Нашего дома — России» и примкнувшей к нему партии Жириновского. «По форме все правильно, а по существу издевательство», — как говорил В. И. Ленин. За исключением НДР вся сколько-нибудь благонамеренная часть политического спектра оказалась где-то на задворках, зато КПРФ, ЛДПР, «Яблоко» прочно и органично интегрировались в двухпартийную систему в качестве главных действующих лиц.