Говард Лавкрафт - Письмо к Галломо от 11 декабря 1919 года (Появление Рэндольфа Картера)

Затем последовало долгое - чудовищно долгое - молчание. Я пытался броситься на помощь Лавмену, но меня как параличом разбило. Малейшее движение было невозможным. Правда, я мог говорить и продолжал в волнении звать в трубку: - Лавмен! Лавмен! Что это? Что случилось? Но он не отвечал. А затем случилось нечто немыслимо ужасное - кошмарное, необъяснимое, почти неописуемое. Как я уже сказал, Лавмен замолчал, но после бесконечного промежутка испуганного ожидания в трубке раздался новый щелчок. Я позвал: - Лавмен... ты там? И в ответ раздался голос - голос, что я не могу описать никакими человеческими словами. Сказать, что он был глухим... очень глубоким... неровным... студенистым... бесконечно отдаленным... неземным... гортанным... хриплым? Что мне сказать? В телефоне я слышал его... слышал, сидя на мраморной скамье на на том древнем неведомом могильнике среди крошащихся надгробий и гробниц, высокой травы и сырости, полета сов и ущербного серпа луны. Прямо из могилы он исходил, и вот что он произнес:

- ГЛУПЕЦ, ЛАВМЕН МЕРТВ!

Вот и вся эта проклятая история! Во сне я потерял сознание и в следующий миг проснулся - с первоклассной головной болью! Я так и не знаю, что это было - что на (или под) земле мы искали, или чьим был тот кошмарный голос в конце. Я читал об упырях... о могильных призраках... но черт... головная боль, которую я заработал, оказалась похуже сна! Лавмен посмеется, когда я перескажу ему этот сон! Со временем я собираюсь включить эту сцену в какой-нибудь рассказ, как включил другой сон в "Рок над Сарнатом". Не знаю, правда, имею ли я право претендовать на авторство того, что мне приснилось? Ненавижу ставить себе в заслугу то, до чего я на самом деле не дошел сознательно, своим умом. Хотя, если не себя, кого же, Бога ради, тогда хвалить? Колридж объявил своим "Кубла Хана", так что, пожалуй, объявлю-ка я эту вещь своей, и черт с ним со всем! Но, не поверишь, что за проклятущий сон!

Примечание переводчика: Вот таким образом и появился Рэндольф Картер, любимый протагонист и альтер-эго ГФЛ... по крайней мере, его автор не убил, но вывел в целых пяти произведениях, считая "Неведомый Кадат" (и не считая беглого упоминания в "Чарльзе Декстере Варде"), - беспрецедентный случай! Сэмюэль Лавмен, один из лучших друзей ГФЛ, стал Харли Уорреном. О нем будет рассказано в 9-ой главе биографии Джоши;Лавмен был тремя годами старше Лавкрафта, был довольно неплохим поэтом, евреем ("семитская внешность", да) и, самое любопытное, гомосексуалистом. Слово "Галломо" (Gallomo) составлено из первых слогов фамилий Альфреда Гальпина, самого Лавкрафта и Мориса Мо (в сети письмо ошибочно помечено как адресованное Огюсту Дерлету). Посмотреть его в оригинале можно здесь .