Аркадий Гайдар - Из писем и дневников

Шли, шли и пришли наконец.

В — «Дальние страны».

Говорят, что «Дальние страны» — очень милая и грациозная повесть…

Прощальный костер пионеров. Разъезжаются. 24-го приезжает новая смена. Запомнился пионер Колесников — угловатые плечи, жест — рукой к земле. Говорил крепко и хорошо.

Физкультурник. Опытен, — но опыт построен на изучении до тонкости техники воздействия на ребят, но не на понимании самих ребят. Похож на тореадора и на бывшего офицера.

Культурник — этот свой, ведет хорошо и непринужденно.

Был в Гурзуфе.

Костер у вожатых — плохо. Ни чутья, ни политического такта. Декламация — «Красное знамя — знамя свободы, равенства, братства, любви» и т. п. — чушь.

Красное знамя — знамя диктатуры пролетариата — и это устроителям невдомек.

Тимур в отряде. Он уверен, что я записал его в пионеры. Он спит в общей палате, становится на линейку — и вообще ведет себя как гордый своим званием образцовый пионер.

Любят его все очень. Он самый маленький и забавный.

Работаю над концом «Дальних стран»…

Был на Ай-Гурзуфе…

Тома маленькая — всегда работает.

Был в Гурзуфе — наложили мне швы на разорванный о колючую проволоку бок…

Пионеры рассказывали друг другу про свою жизнь.

Волейбол — Айя — стройная, с свободными, немного мальчишескими ухватками.

Пристань в Гурзуфе — ленивое море — матросы.

Холодная вода в верхнем источнике.

Воздушки — Тимур с подушкой и полотенцем.

Москиты.

В давние годы там, где сейчас Артек, доживала дни своей бурной жизни графиня де Ламот, та, о которой писал Дюма (чертов домик на берегу моря).

У некоторых ребят попадаются мои книги. У одного «Обыкновенная биография» с моим портретом, где я снят в военной форме 11 лет назад. И они ходили за мной и рассматривали.

Федор Федорович Шипларов — 30 лет среди ребят:

— «Я не обращаю внимания и не слышу детского шума».

Доканчиваю «Дальние страны».

— Петька

— стог сена

— усталость (сказать или не сказать)

— Иван Михайлович

— Песня Ермолая

— А ведь это Ермолай убил Егора

— Похороны.

Очень много работал над концом «Дальних стран».

Я твердо уверен, что, имей я возможность поработать над книгой еще 2 недели в спокойной обстановке, книга была бы намного лучше…

Костер: тема 1 августа. Неважное выступление красного командира. Айя у знамени.

Мариам, или, как Тимур говорит, «Муриам». Кроме того, он говорит мирская лодка вместо морская.

Что-то дадут завтра газеты о сегодняшнем дне первого августа.

Прочел интересную статью о ферросплавах…

Хотел ехать в Севастополь на моторке — да нельзя из-за рукописи.

Очень много работал над «Д. С.» — с утра до ночи.

Ночью я закончил наконец «Дальние страны». Итого получилось немного более пяти печатных листов…

Обращение ЦК о том, что по инициативе М. Горького будет печататься 10–15-томник «История гражданской войны».

Ночь — огни — беседка.

Вчера получил очень теплое письмо из «Мол. Гв.»…

Немножко удивился.

Линейка. История с грушами.

«Выйдите теперь те, кто рвал шишки».

«Да мы уже выходили».

История с девочкой, которая украла 22 рубля и приносила по 3, по 5 рублей [18] Аркадий Петрович рассказывал товарищам об этом случае: на него произвело огромное впечатление то, как девочка старалась исправить свой проступок. .

Я попросил перевести Тимуренка за хулиганство в другую палату.

Море, скала, шторм. Мы с Тимуром на берегу. Кидали камни и хохотали, когда брызги долетали до лица.

Статья… о хозрасчете, обезличке и уравниловке. — Я был прав, что еще тогда, когда слово «обезличка» только-только появилось в приложении к паровозу, то записал, что дело тут не только в паровозе и что ликвидация «обезлички» — это первое звено очень важной цепи.

Позавчера статья — «Колхозная торговля и политика цен». Задача закупок — у кооперации нелегкая.

Вчера вечером был у Разумовской. Дела в Детгизе — пока неважные. Смирнов крепко всё ломает, но книги пока лежат.

Ботвинник отыграл две партии Флора. По Дальнему Востоку отменены хлебозаготовки на 10 лет.

Был на вечере Злобина и на заседании оргкомитета.

Работал хорошо. Только что пришла Аня и сказала о том, что умер А. В. Луначарский. Это человек — целая эпоха.

Видел замечательный, сон — сказку.

Будто бы я солдат не то какого-то полукаторжного легиона, не то еще кто-то.

Потом — подарок от волшебницы из сказочного дворца. Потом бегство на пароходе. Феерия и наконец пожар — я хватаю Тимура, а волшебница в гневе кричит: ан все-таки он тебе дороже, чем я. Потом опять другой океанский пароход. Гибель Тимура. И потом я — весь в огнях, в искрах — огни голубые, желтые, красные — тут мне и пришел конец.

Встал рано, все еще спят. Сажусь за работу.

Приезжала Талка [19] Наталья Петровна Полякова, сестра Гайдара. .

25 февраля обо мне большая хорошая статья в «Правде».

Отправил письма Тимуру…

25 апреля — как и всегда сразу — рывком я уехал из Москвы в Ц. Ч. О.

Купил хорошую серую шинель. Ржава. Обоянь. Машиной до «свертки», дальше пешком с сумкой за плечами. К вечеру — подошел к Ивне. Полуразрушенный дворец графа Клейнмихеля. Церковь, разломанные вывороченные гробницы. Парк. Весна, — тысячи и тысячи грачей.

Радостная была встреча с Тимуром.

Днем — солнечно, тихо. Только грачи кричат. Квартира среди развалин — хорошая, светлая, просторная. Под окном лохматые елки.

Внизу большой пруд.

Отправил 3 письма и одну открытку в Москву (Лядовой, Плаксиной, Трофимовой и Ивантеру). Вечером написал частушки для политотдельской газеты.

Важное постановление о льготах единоличникам, вступающим на работу в совхозы.

Сегодня опять солнце… Дописал до места — ребята в церкви.

Встаю, завтракаю, иду гулять в парк — потом работаю.

Тимурка высадил в консервную банку подснежники.

Ходили с Тимуром на бугры на поляну и долго лежали, загорая на солнце. Вырыли кустик подснежников и маргариток.