Ольга Белан - Моя бульварная жизнь

Приходила Павленкова, и мы отправлялись обедать, то есть обедала я, а Павленкова завтракала. Столовка находилась в цокольном этаже, и поначалу там вполне сносно кормили. После обеда я читала материалы, а Павленкова еще с час кружила по издательскому дому, собирая разнообразную информацию. Ну, например, когда приедет Хозяин, дадут ли на этой неделе гонорар, кто с кем прошелся под ручку по коридору — в общем, обычные милые мелочи, которые злые люди почему-то называют сплетнями.

Днем забегали авторы — приносили материалы. Обсуждали темы. Авторы — это, как правило, журналисты других изданий, которые сидели в своих газетах на очень маленьких зарплатах и искали способы подработки. Некоторые приходили самотеком — присылали письмо, которое чем-то цепляло за душу, начиналась переписка и — находился новый интересный автор. К вечеру Павленкова сбрасывала мне на компьютер отредактированные и подготовленные к верстке материалы — я их читала, ставила на них подпись, и они отправлялись на 8-й этаж — к художникам, верстальщикам, корректорам. Около семи я уходила, а Павленкова, не поднимая головы от клавиатуры, стучала и стучала тексты для следующих номеров.

Иногда мы с ней подолгу обсуждали наши семейные проблемы. Ее дочка в это время как раз переживала сложную пору взросления: ушла из дома и снимала с подружкой квартиру, вместо учебы в вузе устроилась официанткой в плавучий ресторан, но самое страшное — влюбилась в парня, который оказался наркоманом. Бедная Павленкова не спала ночами, мечтая вырвать из рук злодея свое единственное чадо, а чадо жаждало самостоятельности и не желало слушать мать. Мой сын, уже вполне самостоятельный к этому моменту, наоборот, никак не хотел жениться. В общем, у нас с Павленковой было много тем для разговоров.

А вот о работе мы говорили мало. Как супруги, долго прожившие вместе, уже не нуждаются в длинных беседах, понимая друг друга с полуслова, так и мы — все, что касалось работы, нам было понятно практически без слов. Еще я могу сравнить наш труд с игрой на пианино в четыре руки. Вот пригодилось — не зря же я в детстве занималась в музыкальной школе!

Однако, как это уже было отмечено, все хорошее когда-нибудь кончается.

Наступило лето 2003 года. Павленкова уехала отдыхать — она ведь из Ташкента и ужасно любила брать отпуск именно в жаркое время. А я с Урала и не люблю жару. Поэтому я уезжала из Москвы весной и осенью — и ни разу больше, чем на неделю, в отпуск не уходила. Все боялась, что без меня что-то случится, что-то развалится, что-то непоправимое произойдет. Весной мы с мужем съездили в прелестную поездку по столицам скандинавских стран, осенью запланировали Испанию, и в предвкушении этого я сидела в своем кабинете и работала за двоих.

Когда первый раз Хозяин прислал мне статью на рецензию? Уже и не помню. Просто однажды секретарша передала мне большой конверт, в который была вложена уже подготовленная к печати в газете «Вич-инфо» статья, к ней прикреплена бумажка с размашистой подписью Хозяина: «Прочитайте. Как ваше мнение?» Я — ну дрессированный же Бобик — добросовестно прочитала и так же старательно написала целую рецензию — что и почему не понравилось, как можно исправить. Через некоторое время мне на стол положили новый конверт — в нем было уже несколько статей и с такой же припиской Хозяина. Я забрала работу на дом — и за выходные подробно и по пунктам разложила и прорецензировала каждую статью. Я даже не задумывалась, зачем Хозяину это нужно, тем более так бывает: глаз, что называется, замыливается, и мнение стороннего человека совсем не помешает. Только я не знала, что статьи эти с моими подробными рецензиями Хозяин сразу же после прочтения отсылал непосредственно Васе — своему заместителю, который и готовил эти заметки к печати. Если б я это знала, я бы, конечно, выбрала более мягкие обороты и не такой язвительный тон. Но мне так хотелось продемонстрировать Хозяину свое чувство юмора! Тоже, прямо скажем, рабское желание…

Вот так у меня появилась эта обязанность — рецензировать заметки, которые присылал Хозяин. Мне казалось, что наши оценки совпадают, меня веселила эта работа. Чем больше я читала, тем больше недоумевала — многие статьи в «Вич-инфо» скорее походили на художественные рассказы, на новеллы, на научные обзоры — но к журналистике это не имело никакого отношения! Я стала пытать Сайкину, которая после нашего триумфального возвращения в издательство пришла ко мне в кабинет как ни в чем не бывало и, заискивающе заглядывая мне в глаза, спросила: «Ты ведь на меня не сердишься?» Ну что с нее взять?

Так вот я стала пытать Сайкину — как создаются все эти материалы, кто их пишет, почему они так далеки от правды жизни? Мои худшие оправдания подтвердились — практически все материалы выдумываются, существует целая группа внутри редакции, которая придумывает темы, разрабатывает идеи, ну а журналисты превращают эти идеи в тексты. Мне и Певец в те времена, когда мы распевали с ним романсы в обеденный перерыв, объяснял, что здесь царит «диванная» журналистика. Впервые я слышала такой термин! Но Певец терпеливо разжевывал мне, непонятливой, что хорошо придуманный сюжет — это еще покруче реальных репортажей. Вот он однажды придумал тему про сомов, которые якобы пожирают живых людей. Сайкина подтвердила: целыми днями редакция в полном составе придумывает и обсуждает, чем же еще можно поразить воображение читателей. Вот придумали: якобы во Владимирской области открыли способ выращивания дорогих грибов-трюфелей: надо мужику подрочить на землю, и в том месте, где упало семя, вырастают невиданные урожаи драгоценных грибов. Жилин и Костылин в свое время принесли в газету выдумку про так называемого «черного фотографа» — якобы мастер с фотоаппаратом в руках по ночам снимал через окна незадачливых любовников, а потом отправлял снимке жене или мужу — и начинался шантаж.

Я только диву давалась! Но с другой стороны — что мне эта газета, этот «Вич-инфо». Пусть они там делают, что хотят. Я тогда еще не знала, что у Хозяина уже созрел новый план. И моя скромная фигура играла в нем далеко не последнюю роль.

В июле 2004 года он собрал всех своих старших холопов и объявил, что теперь газета будет выходить два раза в месяц. Для пробного запуска этой идеи он назначает меня и главного редактора другого дочернего издания «Еда» — молодого и перспективного журналиста Караваева ведущими редакторами. По очереди в течение полугода мы будем выпускать пробный двухразовый выпуск газеты, а он посмотрит, что из этого получится. Хозяин все это объявил и на следующий день улетел к себе домой в Америку. Первый номер предстояло делать мне. И я стала ждать материалов из редакции «Вич-инфо». Однако в назначенное время ни одной заметки сдано не было. Пришлось звонить Васе, все-таки он — первый зам Хозяина. Тот промычал нечто нечленораздельное и сослался на другого зама с говорящей фамилией Недобежкин. С этим я вообще ни разу не общалась, пришлось идти знакомиться. Недобежкин пожал плечами и сказал: сотрудники ничего ему не сдали, и материалов у него нет. Сказал как-то неуверенно, отводя глаза.