Борис Островский - Степан Осипович Макаров

Прошедший в начале своей карьеры хорошую парусную школу, Макаров на всю жизнь сохранил к ней самое горячее расположение. «Воистину говоря, это была чудная школа! — восклицает он в своей брошюре «Без парусов». — Природа на каждом шагу ставит вам препятствия, и тот, который много плавал, привыкал верить, что нет работы без препятствия, и что всякое препятствие надо тотчас же устранять. В бою тоже на каждом шагу будут препятствия. Если человек привык их устранять, то он и в бою их устранит. Парусное дело было тоже хорошей школой и для матросов. Они видели и чувствовали, какое огромное значение имеет быстрота, а потому все, что они делали, они привыкли делать быстро. Эта быстрота движений, столь необходимая в работе с парусами, целиком переходила и на работу с артиллерией». Помимо воспитания ловкости, умения приспособляться к различной обстановке, Макаров видел в парусном деле еще одно ценное качество: отбор людей, пригодных к морской службе, то есть смелых и расторопных. «Морская жизнь полна случайностей, — говорит Макаров, — и тот, кто умеет быстро найтись при различных обстоятельствах и устранить затруднение, тот всегда готов к этим случайностям».

«Витязь» во время похода обнаружил прекрасные парусные качества. Макаров с восторгом любовался «Витязем», когда он в свежую погоду под зарифленными парусами несся птицей, рассекая волны.

Но при всей своей любви к овеянным романтикой-парусным кораблям, Макаров хорошо понимал, что эпоха парусного флота навсегда миновала, что пришедший на смену парусу винтовой двигатель вскоре не оставит на флоте ни одного парусника.

В своей книге «Без парусов», являющейся прощальным приветом парусному делу, Макаров, идя в ногу с веком, прямо высказывает мысль, что отныне бесполезно тратить столько времени на изучение на флоте парусной морской практики, требующей для усвоения долголетнего опыта и труда. На войне паруса уже не нужны, и теперь всякий военный моряк должен стремиться овладеть в первую очередь своей новой, современной специальностью.

Полную интересных мыслей брошюру «Без парусов» замолчала как специально морская, так и вообще официальная печать. Прежде всего не понравился новаторский тон автора. Автор требовал; чтобы каждый моряк проходил суровую школу морской практики. Настаивая на коренной ломке всего военно-морского воспитания и образования, он требовал также, чтобы офицер, кроме основного знания своего дела, знал все, что знает нижний чин. В этом требовании видны принципы школы адмирала Бутакова. Только в таком случае, считал Макаров, офицер может предъявлять к матросу должные требования и взыскивать с него. Этого было достаточно, чтобы труд «Без парусов» не получил признания.

Макаров тщательно изучал стратегическую обстановку дальневосточного края, его берега, природные особенности. Будучи председателем комиссии по обсуждению вопроса о зимовке судов русской эскадры на Дальнем Востоке, он обратил внимание на то, что Владивосток не оборудован как военно-морская база. Макаров доказывал морскому министерству, что при разработке плана войны следует обратить самое серьезное внимание на отсутствие такой базы на Востоке. «Комиссия осмеливается думать, — писал Макаров в одном из протоколов, отправленных в Петербург, — что если бы в главном морском штабе был учрежден отдел, не связанный с текущими делами и специально ведущий военно-стратегическую часть, то организация войны много бы выиграла».

Капитан первого ранга Макаров, в ту пору единственный из русских моряков, правильно понял дальневосточную обстановку и еще за шестнадцать лет до войны с Японией указывал на ряд необходимейших на Востоке мероприятий. Смысл протокола Макарова таков: да проснитесь же наконец, бросьте заниматься пустяками, когда беда на носу!

Действия Макарова были восприняты в главном морском штабе как дерзость, его предложения остались без последствий и лишь прибавили ему врагов, которых и без того у Макарова было достаточно.

Горячее беспокойство Макарова, видевшего беззащитность дальневосточных берегов и неподготовленность флота и баз к назревающей войне, было продиктована чувством глубокого патриотизма, всегда свойственного Макарову. Но горькие истины о положении дел на Дальнем Востоке были поняты царским командованием лишь в позорные дни русско-японской войны, когда самого Макарова уже не было в живых.

Стремление Макарова обеспечить русский флот хорошей базой на Востоке было настолько сильно, что он подымает вопрос: возможно ли искусственным путем воспрепятствовать замерзанию владивостокской бухты Золотой Рог?

Макаров пытается разрешить этот вопрос практически. Он считает необходимым прежде всего изучить условия замерзания Владивостокского порта, исследовать температуру воды и постепенное увеличение толщины ледяного покрова. Одновременно следует производить искусственное поднятие воды нижних, более соленых и замерзающих при более низкой температуре, слоев на поверхность. Циркуляцию воды можно производить двумя способами:

Самый простой из них состоит в том, чтобы с помощью водолазного насоса нагнетать струю воздуха в нижний слой воды. Воздух из шланга устремится в виде пузырьков кверху и погонит вместе с собой нижние слои воды. Второй способ, предложенный Макаровым, заключался в применении винта парового катера и особой трубы, установленной под винтом и другим концом опущенной на глубину. «Приводя в движение машину катера, мы образуем всасывание из трубы, через которую и направится кверху нижняя вода» [60].

Привести в исполнение проект не пришлось, так как в следующем же, 1897 году Россия получила от Китая в аренду на двадцать пять лет Порт-артурскую гавань, и проект Макарова под этим предлогом был похоронен в министерских папках.

Макаров прекрасно понимал, что ко всему следует готовиться заранее, систематично и основательно, он хорошо знал, что флот нельзя готовить в тот момент, когда он окажется необходимым для решительных боевых действий. Подготовка и обучение личного состава, так же как и постройка боевых кораблей, должны производиться исподволь, задолго до момента, когда гром грянет. «Помни войну», — настойчиво твердил Макаров. Он говорил вообще о войне, но в частности подразумевал, конечно, неизбежную войну с Японией, к которой и рекомендовал тщательно готовиться. Флот требовал, по мнению Макарова, коренной реорганизации. Он полностью хотел осуществить девиз Суворова: «тяжело в учении — легко в бою».

По окончании трехлетнего плавания на «Витязе» Макаров представил в морское министерство подробный отчет. Как обычно у Макарова, отчет представлял собой не сухой перечень событий дня, подобно вахтенному журналу, а описание событий с подытоживанием результатов, замечаниями и выводами по всем отраслям судовой службы.