Вера Перминова - Булавинские хроники. Жизнь в удивительной деревне

Начинается дорога, впрочем, очень весело – с прекрасного широкого поля, где когда-то сеяли лен (мы еще застали это время), а теперь находятся моркуновские покосы.

После прекрасных широких полей, однако, начинается топкая дорога через ольшаник, знаменитая своими огромными лужами. Кое-где сделаны гати, но в большинстве мест пешеходу приходится пробираться по обочине.

Довольно долго дорога идет по ольшанику, который сначала перемежается полянками, а потом превращается в непролазную чащу.

Однако километра через два дорога выбирается из низины на песчаные холмы, и ольшаник сменяется ельником – высоченным, темным и страшным. Это именно то место, где сидели на дороге филины. Кажется, что солнце никогда не заглядывает в узкую щель между двумя стенами черных елей.

Дремучий лес. Нижние ветки у елей все сухие из-за недостатка света, кое-где с них космами свисает седой мох. Хотя деревья стоят далеко друг от друга, в лесу царит постоянный сумрак, потому что сверху плотно, во много слоев, ветви смыкаются стемной хвоей. Вдали тоже не видно ни малейшего просвета – только новые и новые переплетения стволов и веток.

Иногда кажется, что за деревьями мелькнул просвет, даже видно что-то вроде зеленой травы. Но это не поляна – это приоткрываются непролазные арапихинские болота. Впрочем, на этих болотах есть огромные черничники и заросли клюквы. Надо только быть осторожным – уж очень легко заблудиться. Когда целый день ползаешь на четвереньках по мху, собирая и собирая бесконечное количество ягод, то можно запросто спутать направление. Распрямишься наконец и чувствуешь, что решительно не знаешь, где дорога, с которой вроде бы и сошел-то совсем недавно, и далеко старался не отходить. Особенно плохо, если стоит пасмурный день и не видно солнца, тогда вообще непонятно, куда идти. Начинаешь прислушиваться, не слышно ли моторов с озера, чтобы сориентироваться. Но в лесу тишина – озеро далеко, и моторов не слышно. Скверная ситуация.

Однако, если не сворачивать в болота, а идти по дороге, то скоро попадаешь на развилку, где надо выбрать: налево пойдешь – будет Арапиха, направо – Сивково.

Это красивое место, довольно светлое, и обе дороги здесь пока еще весьма широкие. Если пойти на Арапиху, то дорога будет широкой до самого конца, потому что, как ни крути, в Арапихе тоже живут люди, и один-два раза в год по дороге проходит трактор.

Просвет за деревьями – это не поляна, а непролазное болото.

Лесная развилка: налево – Арапиха, направо – Сивково.

А вот в Сивково давно никто не живет. Иногда там отводят делянки для порубки леса, и поэтому дорога еще не окончательно заросла. Но легко может статься, что трактор не ходил по ней последние год-два, а за это время случилось несколько сильных бурь, дорогу завалило упавшими деревьями, да и лесная поросль за пару лет тоже взяла свое. Поэтому дорога на Сивково довольно быстро сужается.

Вот дорогу в первый раз перегородило поваленное бурей дерево. Оно такое толстое, что перешагнуть невозможно, приходится обходить.

Дальше бурелом все непролазнее и страшнее.

Папоротники становятся все гуще и выше, они заполняют просветы между деревьями целиком, достигают высоты человеческого роста и практически скрывают от глаз тропинку.

Поваленное дерево поперек тропинки.

Папоротник почти совсем закрыл тропинку.

Горка Бабы Яги. Поваленные деревья лежат как обглоданные кости. Избушка на курьих ножках, окруженная частоколом с насаженными черепами, прячется за гребнем холма.

Чувствуешь себя как в доисторическом лесу – папоротник заполонил весь мир, того и гляди, начнут появляться динозавры.

Вдруг папоротник исчезает, и под деревьями опять только мох и хвоя. Но лес сдвигается вокруг тропинки совсем тесно, и вспоминаются всякие истории о леших и прочей нечисти. В одном месте есть холм совершенно жуткого вида, на котором, я уверена, живет Баба Яга.

Но постепенно дорога опять светлеет, уже не страшно присесть у тропинки на зеленом мху или на полусгнившем бревне. Солнышко начинает пробиваться сквозь чащу и окрашивает все вокруг в веселые тона. Здесь прекрасные черничники, в сезон дающие богатый урожай.

А здесь уже – царство солнца, свежего ветерка и луговых цветов. Вдали виднеется озеро.

И вот наконец лес начинает расступаться и вдруг превращается в череду живописных лужаек. Слышен гул лодочного мотора – озеро рядом! Мы практически допели!

Мы вышли на берег Сивково. Под ногами – некошеная трава, сюда трактора с косилками не доходят. Заросли иван-чая отмечают место развалин старого барского дома, от которого сохранился только фундамент.

Вообще-то барский дом был построен в прекрасном месте – пологий берег переходит в прекрасный песчаный пляж и в ровное, без камней, дно. Наверное, в те времена тут была выкошенная ровная лужайка, окруженная садом или парком. Здесь до сих пор можно найти остатки одичавшей сирени. Я брала отсюда ее саженцы для своего сада.

Иван-чай среди остатков фундамента барской усадьбы.

И здесь тихо склоняют свои ветви рябины и березы. Хочется думать, что они росли издавна здесь, окружая уединенный дом, хотя, если присмотреться, становится ясно, что они слишком молоды для этого.

С берега открывается отличный вид на большой плес с несколькими островами.

На берегу, в сиянии погожего осеннего дня, фотографируется счастливая парочка. Впереди – возвращение через сказочный жутковатый лес к своему мирному домику в деревне Булавино.