Юрий Терапиано - «Встречи»

Безупречный офицер, блестящий писатель, Психари становится таким же безупречным христианином. Он не впадает во внешнюю серьезность и в ханжество.

«Я никогда не видел человека, способного так заразительно смеяться, как Психари», — вспоминает о нем один из его однополчан.

Но это не мешает Психари вести напряженную религиозную жизнь.

Он начал думать о монашестве, об ордене доминиканцев.

Во время отпуска Психари посетил Доминиканский монастырь в Голландии и принял там посвящение, которое дается людям, еще остающимся в миру, но связанным с Орденом.

Он получил «скапюлэр» (полосы материи, которые носят под одеждой) и кожаный пояс. Эти орденские знаки были найдены на его теле.

По возвращении в Шербург Психари старается вести жизнь настоящего кандидата Ордена Святого Доминика, подготовляя себя к тому дню, когда он сможет окончательно покинуть мирскую жизнь.

Он несколько раз хотел просить об отставке, но мысль о матери, которую его уход в монашество мог очень огорчить, удерживала его. В это время началась война.

Прощаясь с бедным семейством, которое он навещал в Шербурге по долгу христианина, Психари, в ответ на пожелание вернуться невредимым с войны, ответил:

— Нет, мадам Тупэ, прощайте, а не до свиданья, я чувствую, что не вернусь живым.

В трагические дни немецкого наступления на Бельгию и Францию, 22-го августа 1914 года, артиллерийскому полку Психари пришлось вступить в отчаянную борьбу с превосходными силами противника, поддерживая огнем свою колониальную пехоту около деревни Росиньоль, в бельгийских Арденнах.

Во время боя, чтобы спасти положение пехоты, нужно было выдвинуть батарею на верную гибель.

Психари вызвался со своей батареей выполнить это задание и пал мертвым у последнего разбитого орудия.

После боя его нашли лежащим на спине со скрещенными на груди руками, среди обломков орудий и груды расстрелянных орудийных гильз.

Среди других знаменитых персидских поэтов-суфиев — Гафиза, Саади, Джами, Хагани и других, Дже-лал-Эд-Дин-эль-Руми занимает особое место.

Его поэма «Метневи» («Метневи» означает поэму, где стихи рифмуются попарно, как александрийский стих французских классиков) является в одно и то же время и литературным шедевром и глубочайшим истолкованием мистического учения суфизма.

«Метневи» состоит из семи книг: в ней есть отдел, содержащий сказки и басни. Французский баснописец Лафонтен впоследствие воспользовался многими сюжетами из перевода «Метневи».

Помимо своей поэтической деятельности, Джелал-Эд-Дин сделался «Пиром», т. е. основателем одного из самых значительных духовных Орденов Ислама — «Мевлана» («Наш Учитель») или, в турецком произношении — «Мевлеви», который известен европейцам под названием «Ордена вращающихся дервишей».

Полное имя поэта — Джелал-Эд-Дин-Махомед-аль-Балкхи-эль-Руми. Он родился в 604 году мусульманской эры, по нашему летосчислению в 1208 году по Р. X. в Персии, в городе Балке. Род Джелал-Эд-Дина вел свое происхождение от эмира правоверных Абу-Бекр-Сиддика. Бега-Эд-Дин-Велед, отец поэта, был известным ученым, имевшим много учеников и последователей.

Судьба сделала Джелал-Эд-Дина эмигрантом еще в ранней юности: отец его прогневал своим свободомыслием властителя Хорезма Магомета Азгара и был принужден покинуть родину, которая впоследствие была разгромлена и опустошена нашествием Чингиз-Хана.

Бега-Эд-Дин-Велед направился в Мекку со своим сыном, тогда еще мальчиком. Проезжая через Нишапур, он познакомился со знаменитым поэтом-суфием Фери-дом-Эд-Дин-Атаром, который очень полюбил маленького Джелал-Эд-Дина, предсказал ему блестящую литературную карьеру и подарил ему на память рукопись своей знаменитой книги «Азрар Намэ» («Книга Тайн»).

Далее по пути изгнанники встретили другого великого суффи — Сеида-Борган-Эд-Дина. Разговаривая с ним о науке суфизма, юный Джелал-Эд-Дин осознал свое поэтическое и духовное призвание. Прожив некоторое время в Багдаде, отец поэта получил приглашение от Сельджукского султана стать преподавателем в университете в Конии, т. е. в нынешней азиатской Турции. Прибыв туда, Бега-Эд-Дин успешно занялся преподаванием, но вскоре скончался.

Молодой Джелал-Эд-Дин, заместив на кафедре отца, благодаря своему исключительному уму, обширным знаниям, ораторскому дарованию и добродетельной жизни, вскоре завоевал себе такую репутацию, что со всех сторон тогдашнего царства Сельджуков к нему стекались ученики и всякий день его аудитория была переполнена.

Даже когда Джелал-Эд-Дин возвращался вечером домой, у его дверей стояли группы студентов, чтобы получить от него немедленный ответ на ряд занимавших их вопросов.

Несмотря на такой успех и на занятия точными науками, Джелал-Эд-Дин не считал себя удовлетворенным.

Всё свободное время он проводил за чтением различных ученых книг, но не мог разрешить главного мучившего его вопроса: в чем тайна жизни?

Как ученый, он понимал, насколько мало мы знаем еще о самых главных для нас вопросах: для чего мы приходим в мир? Почему и куда уходим?

— «Все ответы, которые даются в книгах, — размышлял он, — в сущности — только попытки так или иначе объяснить себе тайну жизни, это — только ученые слова, но в несчастье, в болезни, на смертном одре — все наши знания становятся тщетными».

Наука и богословие, учение официальной религии, обряды, молитвы и посты — могут ли они утолить нас, когда мы действительно хотим ощутить Бога Живого?

В чем состоит понятие настоящей любви и почему зло в мире всегда торжествует над правдой и добродетелью?

Стоит ли жить, если до самого конца жизни мы принуждены довольствоваться полуответами, полуистинами, полудобродетелями, на которых построен мир?

Стоит ли жить, если мы не имеем в Боге настоящего Друга?

Такие — и подобные вопросы мучили Джелал-Эд-Дина, когда он был наедине с самим собой; блестящий эрудит во всех областях знания, знаток теологии, внутри себя он знал цену всему от людей полученному знанию…

Наконец, в Конию пришел «человек божий», шейх Шем-Эд-Дин-Тебризи, который пренебрегал земным знанием, потому что он знал Бога.

И вот Джелал-Эд-Дин покинул свою кафедру и все свои дела, ушел ночью из дома и стал странствовать по пустыне вместе со своим учителем.

Отрекшись от всего, отбросив всякую привязанность к человеческой мудрости, Джелал-Эд-Дин нашел в пустыне большее сокровище — живое общение с Богом, Который есть Всеобъемлющая Любовь.