Рампури - Биография голубоглазого йогина

Новоприбывшие принесли новости о смерти Мадху Гири Баба, который покинул свое тело в предпоследний день мелы. Его привязали к деревянной раме так, чтобы и в смерти он сидел в той же йогической позе, что и при жизни. Огромная похоронная процессия понесла умершего баба от дхуни к сангаму Покрытый пеплом, осыпанный цветами ноготков, с малой в правой руке, Мадху Гири Баба торжественно проплывал мимо толп людей, бросающих ему цветы и монетки. Барабанщики загодя объявляли о приближении похоронной процессии. На берегу санга-ма тело баба положили в конопляный мешок и утяжелили большими камнями. Лодочник выгреб лодку туда, где белые струи воды смешивались с голубыми, и именно там закончилось последнее путешествие Мадху Гири. Его тело погрузилось в воду в месте встречи Ганги и Джаму-ны в сопровождении прощальной мантры:

Ом намах парватипате

Хара хара маха-а-а дев!

Хотя несколько баба стали моими гуру, и со многими другими баба я встречался на Кумбха Меле, только время, проведенное в больнице, сделало нас ближе и позволило баба увидеть меня в выгодном свете. Теперь все садху воспринимали меня как чела Хари Пури, выполняющего свой долг, "севу", качество которой определяет отношения учителя и ученика даже больше, чем все преподаваемые учения. Инициации имеют значение, но именно сева скрепляет союз гуру-чела. Несмотря на все мои старания, прикладываемые мною в Амлода Кунд, я не мог служить гуру так же хорошо, как другие ученики. Теперь все было иначе.

Амар Пури и я продолжили утренние ритуалы, и на этот раз нам помогала целая группа йогинов. Хари Пури продолжал сопротивляться смерти. Через некоторое время трем садху пришлось уехать, осталось пятеро, число, необходимое для того, чтобы отнести тело умершего до места упокоения.

Ровно через сорок дней после того, как был начат ритуал Махамритьюнджайя мантры, Хари Пури открыл глаза. В этот момент я растирал ему руки. Гуру рассеянно взглянул на меня, словно пытался сфокусировать взгляд, затем его губы дрогнули в попытке что-то сказать. Хари Пури сделал еще одну попытку. Я услышал его тяжелый шепот, который помню по сей день:

— Я твой маленький мучачо.

Выражение лица учителя не изменилось, но я покраснел, грудь словно обручем перехватило, и широкая улыбка от уха до уха появилась на моем лице.

"Неужели и в такой ситуации ты способен шутить?" — подумал я.

Хари Пури снова попытался что-то сказать, и я наклонился к его губам.

— Я вернулся, — сказал он.

Новость о том, что Хари Пури пришел в себя, разошлась с невероятной скоростью. Несколько минут спустя Амар Пури и Рагунатх Пури уже стояли у изножья кровати Хари Пури. Но сил у Гуру Джи было очень мало, поэтому он больше ничего не говорил, лишь лежал и рассматривал нас глазами, круглыми как у младенца, словно все еще не мог сфокусировать взгляд. Мне показалось, что он не осознает, где находится. Но я ошибался...

Пока Капил Пури Баба был в Джайпуре, я несколько раз становился свидетелем разговоров между ним и Амаром Пури, но их общение было слишком быстрым и эмоциональным, поэтому я понял немногое. То и дело в разговоре упоминалось имя Бхайрона Пури и очень часто в том же предложении встречалось слово "бахинчут", которое можно перевести как "сукин сын". Другим запомненным мною словом было "тант-рик", которое Капил Пури произносил с явным отвращением.

Раз мы с Амаром Пури стали друзьями, я решил расспросить его о разговоре с Капилом Пури Баба. Но Амар Пури постарался сменить тему разговора, притворился непонимающим, а затем и вовсе вышел из комнаты. Однако я был упрям, и наконец мне удалось заставить его рассказать мне, о чем говорят сейчас во всей Датт Акхаре. После смерти Сандхья Пури Махараджа в Шестнадцати Линиях Преемственности произошел раскол. Хари Пури Баба, лучший ученик Сандхья Пури, должен был стать наследником трона Датт Акхары и новым "пиром", как называли главу монастыря саньясинов. Услышав в первый раз слово "пир", я удивился, ведь оно было мусульманским титулом большого суфийского мастера, но не индуистского учителя.

Однако собравшийся вместе с последователями Датт Акхары Совет Восьмерых решил, что Хари Пури слишком молод для пира, а Гокарн Пури Баба нет, ведь он прожил в монастыре целых пятьдесять лет. Этому уважаемому баба было уже девяносто четыре года, он не мог жить вечно, поэтому Хари Пури мог подождать. Со времени выбора Гокарна Пури Баба пиром прошло уже восемнадцать лет, а престарелый баба был по-прежнему полон сил.

— Все, кто был в Датт Акхаре в то время, протестовали против подобного решения, но мы были слишком слабы, чтобы победить. Поэтому мы ушли и больше никогда не возвращались. Когда в Уджайне проходит Кумбха Мела, мы ставим палатки за пределами Датт Акхары! — объяснил Амар Пури.

Датт Акхара в Уджайне — это древний монастырь Джуна Акхары. "Джуна" значит "старый". До того, как акхару начали называть "Старой", она носила имя Датт Акхары, которое потом осталось за древним монастырем, а еще раньше Джуна Акхара называлась Бхайрон Акхарой в честь гневного проявления Шивы. Уджайн и Варанаси — два самых старых города мира, непрерывно населяемые людьми. Уджайну уже более тысячи лет. Барды поют о Гуру Даттрейя, который в эпоху Треты учил своих учеников на том самом месте, на котором сейчас стоит монастырь Датт Акхары, и здесь же поклонялся Махакалу Бхайро-ну Шива-лингаму поднося ему банг и крепкие напитки. Этот Шива-лингам по сей день считается одним из двенадцати "джотирлингов" или фаллосов света. Но к тому времени, когда Сандхья Пури Баба прибыл в когда-то великую Датт Акхару, от нее не осталось ничего, кроме площади с деревом удамбар со стоящими вокруг несколькими Шива-лингамами и рассохшейся деревянной скамейкой.

Сандхья Пури шел в ногу с девятнадцатым веком, в котором родился. Но помимо этого он был сиддхом, помнящим все свои прошлые жизни и Датт Акхару, какой она была столетия назад. Прибыв на место, Сандхья Пури вначале не мог поверить, что не ошибся адресом. Справа от площади располагалось мусульманское кладбище, а слева — болото. Позади были джунгли, в которых водились тигры. Сама Датт Акхара кишела змеями, скорпионами и малярийными комарами.

Сандхья Пури удалось восстановить монастырь. Он расчистил джунгли, осушил болото, а потом попросил мусульманскую общину вернуть землю, занятую кладбищем. Но их ответом было: "Наши мертвые будут лежать здесь до скончания времен!"

Отцы города, среди которых были последователи Сандхья Пури Баба, попытались убедить мудреца оставить это безнадежное дело. Зачем возмущать общественность, разжигая религиозную рознь? Но в то время между индуистами и мусульманами и так не было крепкого мира. Сандхья Пури Баба не внял советам и довел дело до суда, но как мусульмане, так и индуисты лишь посмеялись над ним. Он дошел даже до английского сборщика налогов, который сперва вежливо попросил Сандхья Пури забыть о кладбище, а потом принялся преследовать, поскольку баба отказался изменить собтвенное решение.