Сергей Кузнецов - Строгоновы. 500 лет рода. Выше только цари

Северный фасад немировского дома

Ольгу Петровну Столыпину нашли в комнатах и смертельно ранили. В страшных муках она умерла через пять дней. Княгиню Марию Григорьевну, ее дочь Александру и их подругу Марию Гудим-Левкович расстреляли в 300 метрах от дворца, в лесу. По легенде, Щербатову похоронили в близлежащем женском монастыре, который она ранее поддерживала. Свято-Троицкий Немировский монастырь был основан в 1218 году преподобным Мефодием, пришедшим с Афона. На своем веку монастырь пережил набеги татар и противостояние с католической Польшей, пожары и разорение, всегда оставался с народом, отвечая молитвой на людские слезы и боль. По преданию, в XVII веке «сестры монастыря, искусные рукодельницы, вышивали хоругви для войска гетмана Богдана Хмельницкого».

Остальные Столыпины в 1920 году сбежали. Из дома их вывели местные ребятишки, с которыми подружился Аркадий. Чтобы избежать казни, Ольга Борисовна и дети несколько часов пролежали в канаве. Потом местные жители еще пять месяцев, до очередной смены власти, укрывали беженцев. Им удалось уехать после того, как Немиров заняли поляки (до 1939 г. город входил в состав Польши). На поезде Красного Креста Столыпиных отправили в Варшаву. Княжны Ольга и Мария Владимировны Щербатовы в это время также были за границей. К 1922 году Елена Петровна вместе с ними добралась до palazzo Strogonoff в Риме. На следующий год она вышла замуж во второй раз за князя В.Г. Волконского (1895–1973) и дожила до девяноста трех лет (скончалась в 1985 г.), будто использовав непрожитые годы первого мужа и своей сестры.

Судьба дворца Немирова: 7 февраля 1920 года в него прибыл директор Винницкого музея Г.В. Бриллинг, который на следующий день присутствовал на заседании комиссии, выяснявшей количество княжеского имущества. Она состояла из «представителей местной трудовой интеллигенции и ревкомов — местечкового и волостного». Бриллинг потребовал передачи вещей в Винницу, но встретил отказ. По крайней мере, музейщик увидел богатства Строгоновых-Щербатовых и описал свои впечатления: «С большим трудом удалось нам добиться права на осмотр здания, причем не могу себе и представить, как сделать подробную опись, т. к. в подвалах имеются еще не вскрытые ящики, а остальное имущество в таком хаотическом состоянии, что на его разборку потребовался бы 2–3-х недельный труд вышеуказанной комиссии. Общая картина такова: в двух этажах большое количество ценной и редкой мебели красного дерева и карельской березы, большей частью стиля „ампир“.

Много мебели поломано (комоды, столы, конторки). Среди мебели на полу свалены целые горы книг, картин, документов, писем, альбомов. Библиотека громадная: много тысяч томов научных книг на всех главных европейских языках, чудесные художественные русские издания по истории искусства, целый архив арендных документов и книг, много редких актов (дарственная грамота Петра Великого); есть много ценных фамильных документов Потоцкого, гр. Строгонова, Щербатовых, Салтыковых и др.

Что касается живописи, то среди лежащих на полу и расставленных у стен картин и портретов, очень интересных произведений мало, но я видел несколько ценных миниатюр и небольших портретов; есть несколько икон на дереве старого византийского письма — весьма редких и ценных. Тут же в комнатах стоят заколоченные ящики с картинами.

Старого хрусталя я совсем не видел, фарфора видел очень мало.

С согласия членов комиссии эти вещи хранятся в ящиках, заставленных в подвалах мраморными плитами.

В подвалах здания в образцовом порядке сложены бронзовые украшения, бруски, колонки, оставшиеся от разобранного старого здания Щербатовых; это вещи старой голландской работы, очень ценные. Тут же в подвалах очень много мраморных бюстов старой итальянской работы, прекрасных по выполнению. Вообще богатства дворца неоценимы». [190] Винницкий областной исторический архив. Замки были сняты, но следовало еще разумно воспользоваться ценностями.

9 июня дворец, принадлежавший ранее «гражданке Щербатовой», со всем имуществом перешел во владение Подольского общественно-агрономического училища. Уже с 1921 года там оказался санаторий, он неизменно занимает дом до настоящего времени.

В 1996 году Святой синод Украинской православной церкви благословил восстановить из руин Свято-Троицкий монастырь в Немирове. Туда прибыла будущая игуменья с тремя сподвижницами, решившими посвятить свою жизнь Богу. Началась труднейшая работа. Неутомимо трудились сестры в мороз и зной, лишенные элементарных условий для жизни, не боясь ни холода, ни голода, ни сырости, ни крыс, множество которых жило в старых помещениях. Подвижническим 15-летним трудом сестер, стараниями благотворителей поднялся Троицкий собор, восстановлен игуменский корпус, построен жилой корпус. В одном из зданий расположился музей. Своим скромным видом он напоминает скорее «катакомбный период 1920-х годов», нежели экспозицию XXI века. Но это светоч, который должен еще разгореться.

Музей, основанный в 2007 году священником Немировского Свято-Троицкого женского монастыря протоиереем о. Павлом (Петлеванным) в бывших покоях игуменьи Апполинарии

Несмотря на проницательный ум княгине М.А. Щербатовой не пришла мысль о необходимости бегства или поиска адекватных средств защиты в период революции. Много сделав для социального мира, она принадлежала к числу тех аристократов, которые жили в своих воображаемых замках и поплатились за этой своей жизнью и жизнью своих близких.

Последний в роду граф С.А. Строгонов, уже находясь в эмиграции, продолжал числиться на морской службе. В 1910 году он имел звание капитана 2-го ранга, в 1913 — капитана 1-го ранга. Революцию граф встретил на своей вилле Кап Эстель. Вероятно, через посредство Н.К. Либина факт создания музея оказался Строгонову известен и, наряду с убийством монарха и поражением белых войск, стал для него подтверждением серьезности происходящих событий.

В результате на свет появился следующий документ: «Я, нижеподписавшийся, граф Сергей Александрович Строгонов, жительствующий в Петрограде, Невский проспект, дом № 17, получил сего числа от Карла Иосифовича Ярошинского, жительствующего в Петрограде, Большая Морская, дом № 52: во-первых, семь миллионов французских франков, во-вторых, расписку господ Клягина и Шретера в получении ими таковой же суммы — семи миллионов французских франков. В виду сего условие, предусмотренное [параграфом] „A“ статьи 2-й договора, заключенного мною с г. Ярошинским 1(14) октября 1919 года и явленного в Российском генеральном Консульстве в Париже, является выполненным. А потому, начиная с сего числа, г. Ярошинский становится преемником моих юридических прав по владению и пользованию Пермским нераздельным Имением, представляющим собою часть майората графов Строгоновых». Это была заготовленная расписка, она пригодилась, видимо, несколько позже, поскольку возникли некоторые препятствия.