Владимир Колганов - Булгаков и «Маргарита», или История несчастной любви «Мастера»

И тут мне вспомнилось то, что я писал о женских курсах Бобрищевой-Пушкиной в Санкт-Петербурге, которые Кира Алексеевна посещала в 1909 году. Там наряду с «новыми языками» и историей западноевропейской литературы отпрыски дворянских семей обучались «изящным рукоделиям». Неужто будущая княгиня осваивала мастерство вязания изящных ковриков, а вовсе не что-то заумное вроде восточных языков? Напомню содержание отрывка из письма Полины, няни княжеских детей:

«Спускаюсь в столовую, мимоходом заглянув в свою комнату… в столовой горит лампада. И почему-то она мне помнится так, как в тот вечер, когда приезжал князь Голицын. Вы с работой в руках, тихо разговариваете с ним, Елена Карловна шила оборочками пан-ны [панталоны], я шила Минины рубашечки, а Георгий Алексеевич дивно играл Листа».

Семейная традиция — от нечего делать вязать коврики и подшивать оборочками панталоны. Это впечатляет! Но вместе с тем задумываешься: а был бы благодарен Михаил Булгаков вот такой судьбе? Хватило бы у него терпения играть заглавную роль в этой деревенской пасторали? Мне остается лишь гадать, что могло быть, а что оказалось бы совершенно невозможным для него.

Все дело в том, что о княгине я знаю очень мало. Кое о чем только догадываюсь, не смея категорично утверждать. Вот потому-то и возникает иногда такое ощущение, что Кира Алексеевна — это всего лишь плод воображения, прекрасная мечта. Напротив, Елена Сергеевна при всей недосказанности, свойственной ее образу, — это та самая желанная, необходимая Булгакову, осознанная и осязаемая им реальность. Ну, правда, не могу себе представить, чтобы княгиня носилась над Москвой верхом на помеле с намерением поквитаться за унижения, перенесенные Булгаковым. Вот тетя ее, Маргарита Карловна, — та совсем другое дело.

Возможно, причина постепенно возникающего разочарования в том образе Киры Алексеевны, который попытался описать, отчасти вызвана заурядностью ее судьбы. Вполне обычный муж, ничем особо не отличившиеся дети… Типичная история известного в прошлом рода, ныне оторванного от своей земли.

С другой стороны, уход Киры из семьи в начале 1909 года — это ли не свидетельство твердого характера. Стоит припомнить и своевременный отъезд Козловских из России в 1918 году, предпринятый, как я по-прежнему уверен, по настоянию княгини. А бегство из Бельгии в Париж после вторжения германских войск? Это при том, что в ее жилах текла немалая толика и немецкой крови. Остается лишь сожалеть, что недостаточное знание не позволяет сделать однозначный вывод. Еще более огорчительно, что американская родня княгини, как я убедился, не знает о ее прошлом даже то немногое, что теперь известно вам.

Осталось только разъяснить одну, чуть ранее сформулированную мысль. Вот вроде бы намеревался написать продолжение истории о несчастной любви, а углубился в дебри политики, экономики, деятельности спецслужб… Ну так ведь сказано уже — неисповедимы пути!

Считается, что Эйфелева башня притягивает к себе самоубийц. Увы, с некоторых пор это одно из самых популярных мест для тех, кто решил расстаться с жизнью. За годы существования башни здесь погибли, прыгнув с высоты, около четырех сотен человек. Со временем на смотровых площадках были сделаны дополнительные ограждения, однако трагический пример предшественников заставляет вновь и вновь подниматься на верхние этажи, преодолевать ограждения и прыгать вниз. И все только для того, чтобы обрести покой, которого так недоставало в жизни.

В июле 1931 года, в День взятия Бастилия, бросилась вниз с огромной высоты, с верхнего яруса Эйфелевой башни, княгиня Анна Трубецкая. Отец княгини, князь Алексей Александрович Оболенский, со слов своего брата утверждал, будто это был несчастный случай:

«Она отправилась осматривать Эйфелеву башню вместе со своей подругой Натали Писаррес. Девушки поднялись на четвертый этаж, на самую вершину башни. Этот этаж не огорожен, как другие этажи. Князь Александр сообщил мне, что моя дочь осматривала конструкцию башни и поскользнулась».

Впрочем, скоро выяснилось, что все было не так, поскольку в сумочке княгини нашли предсмертное послание. Содержание его осталось неизвестным, и все же есть основания для того, чтобы предположить причину странной смерти.

Незадолго до этого несчастья княжна Анна Алексеевна Оболенская сочеталась браком с князем Сергеем Григорьевичем Трубецким. Было это в Нью-Йорке, а медовый месяц предстояло провести во Франции. В тот роковой день Анна со своей подругой отправилась осматривать Эйфелеву башню. Никому и в голову не могло прийти, что элегантная женщина, которой от роду было всего лишь двадцать лет, способна задумать вот такое. Уже гораздо позже появилась версия, будто бы причиной самоубийства стала измена ее мужа.

Прошло два года, и князь Сергей Трубецкой сочетался браком с сестрой княгини Анны — Любовью Алексеевной. Скорее всего, медовый месяц решили провести в каком-то другом месте, не в Париже. Не знаю, ведомы ли были князю угрызения совести, однако для меня вот что очевидно: можно пережить измену мужа, но куда труднее пережить одновременно и измену мужа, и предательство сестры. Видимо, уже тогда, в Париже, Анна узнала то, о чем ей знать не следовало.

Еще через год в семье Трубецких родился сын — князь Алексей Сергеевич, которому, как я уже упоминал, суждено было стать мужем Елены Владимировны Хлебниковой, внучки княгини Киры Алексеевны Козловской. Что ж, высказанные ранее догадки получают подтверждение — Хлебниковым есть что скрывать. Конечно же пятно позора вовсе не ложится на родственников Сергея Трубецкого, однако рано или поздно кому-то приходится расплачиваться за его грехи. Вот и смерть Павла Хлебникова вполне могла стать трагическим отзвуком того, что случилось летним днем 1931 года.

Коль скоро речь опять зашла о Хлебниковых и о Блохиных — напомню, что Кира Алексеевна принадлежала к этому дворянскому роду, — стоило бы припомнить обстоятельства знакомства их семей. Так уж сложилось, что этому способствовало недолгое пребывание Алексея Сергеевича Блохина в должности вице-губернатора Ярославской губернии — с начала 1900 по январь 1902 года. Как я уже писал, Хлебниковы родом из Рыбинского уезда этой губернии. Илиодор Николаевич Хлебников, двоюродный дед зятя Киры Алексеевны, в те самые годы был предводителем уездного дворянства. Немаловажно для судьбы потомков Блохиных и то, что ярославским губернатором в 80-х годах был Владимир Дмитриевич Левшин — с этим семейством Блохины породнятся уже позже. Еще более интересно, что губернским предводителем дворянства был Сергей Владимирович Михалков, прадед всем известных кинорежиссеров Андрея Кончаловского и Никиты Михалкова. Как сообщают современники, Хлебниковы и Михалковы в те времена дружили семьями — имения тех и других располагались по соседству. Говорят, что Илиодор Николаевич Хлебников и Сергей Владимирович Михалков были организаторами велосипедного кружка в уездном Рыбинске. Доподлинно известно, что Надежда Илиодоровна и Агриппина Владимировна частенько совершали велосипедные прогулки в окрестностях имения Михалковых, села Петровского — имение это получил в приданое один из предков Михалковых, женившись на княжне Ухтомской.