Игорь Князький - Нерон

Уроки Сенеки, должно быть, отразились и в единственном дошедшем до нас трехстишии Нерона. В своем трактате «О природе» он писал, что река Тигр в середине своего течения постепенно иссякает, уходит под землю, где пропадает надолго, появляясь, наконец, на поверхность земли далеко от того места, где ушла под землю. Вот эти строки, к которым есть перевод одного из биографов Нерона А. С. Горского: [128] Горский А. С. Нерон. СПб.; М., 2005. С. 170.

Quique perenratam subductus Persida Tigris deserit et longo terrarium tractus hiatus reddit quaestias iam non quaerentilus undas.

Крупнейшим поэтическим произведением Нерона была поэма, посвященная гибели Трои. Для римского поэта, особенно после «Энеиды» Вергилия, сюжет достаточно традиционный, если не сказать избитый. Впрочем, все великие авторы античной эпохи писали свои произведения на известные всем мифологические сюжеты. Новизны фактологической никто от их произведений не ждал, важно было другое: как воплощен в новом исполнении всем известный знаменитый миф. Потому поэма Нерона вовсе не должна рассматриваться как некое подражание иным более известным поэтическим произведениям на троянскую тему. Поэт, драматург по античным представлениям имел право вносить свои поправки в известные мифы. Так, в первой части своей трилогии «Орестея» трагедии «Агамемнон» Эсхил изображает убийцей микенского царя, предводительствовавшего ахеянами под стенами Трои, единственно супругу Клитемнестру. В традиционном же мифологическом рассказе Клитемнестра убивала Агамемнона с помощью своего любовника Эгисфа.

Свой взгляд на события Троянской войны был и у Нерона. Самым великим троянским воином у него представлен не традиционный Гектор, но брат его Парис, тот самый царевич Парис, кто присудил Афродите золотое яблоко как прекраснейшей из трех богинь, предпочтя ее Гере и Афине. Парис же, похитив прекрасную Елену, супругу спартанского царя Менелая, дал грекам повод к нападению на Трою. У Гомера Парис вовсе не является великим воином, хотя от его метко пущенной стрелы погибает уязвленный в пяту Ахиллес. И сам Парис погибает от стрелы, которой поражает его мститель — сын Ахиллеса Неоптолем.

В поэме Нерона Парис стал центральным пёрсонажем и храбрейшим из троянцев. Известно, что был в ней эпизод, где Парис на воинских состязаниях превзошел самого Гектора, приведя того в ярость.

Чем руководствовался Нерон в такой трактовке образов героев-троянцев, мы никогда не узнаем. Можно лишь предполагать, что образ Париса вдохновлял Нерона прежде всего потому, что без него не было бы и самой Троянской войны. Кроме того, он все же сразил Ахиллеса, победителя Гектора, отомстил за брата!

Заметим, однако, что Ювенал, явно не одобряя написание Нероном «Троады», ни слова не говорит о ее поэтической слабости. Так что, возможно, «Троада» была и недурна.

«Троада» вдохновила Нерона на совершенно грандиозный замысел стихотворной эпохи, долженствующей прославить все великие деяния римлян. Осуществление замысла требовало продолжительных трудов, и число книг могло здесь исчисляться сотнями. Когда в окружении участников своих традиционных уже бесед на поэтические и философские темы Нерон высказал волнение по поводу невиданных объемов задуманного им великого труда, один из льстецов посоветовал написать четыреста книг. Но тут же другой собеседник императора философ-стоик Аней Корнут, прибывший в Рим из города Лептис, что в Северной Африке, непочтительно заметил, что столько никто не прочтет. Дабы сгладить неловкость, последовало замечание, что философ-стоик Хрисипп написал куда больше. Однако упорствующий в своем неверии в величие замысла Нерона Корнут совеем уже бестактно заявил: «Но от них людям есть польза в жизни» . [129] Дион Кассий. Римская история. LXII. 29. 2–4.

Нерон отправил несдержанного на язык философа в изгнание, но Аней Корнут своим ответом стяжал себе славу на века. Собственно, этим он и вошел в историю. Ради оставления своего имени в памяти человечества стоило пережить какую-то пустячную ссылку! Написанные по-гречески труды философа-стоика особой славы ему не принесли, но и эти труды он смог написать и издать исключительно благодаря поддержке Нерона. [130] Гриффин М. Нерон. Конец династии. С. 240.

К поэмам Нерона порой относят песни, посвященные Аттису и вакханкам. Однако Дион Кассий, сообщающий, что Нерон пел «Атгиса» и «Вакханок», ни слова не говорит о его авторстве.

Петь Нерон мог на самые разные темы. Учитывая продолжительность его пения и завидную регулярность выступлений, мы вправе предположить, что исполняемые им песни охватывали многие десятки, если не сотни мифологических сюжетов и вовсе не обязательно было императору ограничиваться песнопениями собственного сочинения. Выбор сюжетов об Аттисе и Орфее не представляется случайным. Их часто использовали поэты Александрийской школы, высоко ценимой Нероном. Кроме того, его могла привлекать необычность самих повествований, поскольку сюжеты эти трагичны, кровавы и посвящены ярким проявлениям самых сильных чувств.

Миф об Аттисе рассказывал о прекрасном юноше, в которого была влюблена сама великая богиня Кибела, культ которой пришел в Рим из малазийской области Фригия еще во время войны с Ганнибалом. Кибела была великой и грозной богиней, почитавшейся матерью богов. Узнав, что Аттис изменил ей, влюбившись в прекрасную ручную нимфу, она в гневе покарала его безумием, и потерявший разум юноша оскопил себя в канун собственной свадьбы с возлюбленной.

Миф об Орфее и вакханках повествовал о несравненном певце и музыканте, который тяжело переживал смерть своей горячо любимой жены Эвридики, погибшей от укуса змеи. Отчаявшись вернуть ее из царства мертвых, Орфей так глубоко скорбел, что стал совершенно равнодушен ко всем другим женщинам. Вакханки — женщины, справлявшие веселый праздник Вакха, покровителя всяческого веселья, возмущенные его равнодушием к женской красоте и полагая несчастного скорбящего вдовца просто ненавистником женщин, буквально растерзали его, разорвав на части. Сама природа горько оплакивала Орфея, его золотую лиру боги поместили на небе — вот происхождение созвездия Лиры. Душа Орфея в обители мертвых встретила душу Эвридики, и с той поры они были уже неразлучны в царстве теней.

Будучи сам поэтом, Нерон достаточно великодушно относился к собратьям по перу, писавшим злые стишки, прямо направленные против него. А стишки-то были беспощадны и касались самых болезненных для Нерона событий. Вспомним хотя бы одно двустишие, где Нерон сопоставлялся с матереубийцами Орестом и Алкмеоном, другое, где он противопоставлялся Энею, поскольку тот спаситель отца, а Нерон — погубитель матери. Были двустишия, напоминавшие о неудачах Рима в войне с Парфией, причиной которых прямо называлось пристрастие Нерона к струнным инструментам.