Рона Мерсер - Анджелина Джоли. Биография

«Она очень сильная личность, как и я. Она молодая девушка, которая познает мир», — Войт об Анджелине.

Вот как Войт прокомментировал отношения Анджелины с прессой: «Если Энджи предпочитает играть с прессой в плохую девочку, это ее выбор. Каждый волен жить так, как он считает нужным. Лично я считаю, что она перебарщивает. На самом деле она совсем не такая. Она очень милый человек, очень любящий, очень яркий». Однако ему не нужно было углубляться слишком далеко, чтобы понять, откуда у нее эти черты. И он знал, что она была настоящей дочерью своего отца. «Я вижу в Энджи отдельные свои черты, определенную силу характера, — признавался Войт. — Она очень сильная личность, как и я. Она молодая девушка, которая познает мир. Родителям приходится наблюдать процесс взросления их ребенка со всеми его проблемами, и это нормальная вещь».

Но как бы ни критиковал он свою дочь, Войт в то же время страшно ею гордился и даже позволил себе назвать ее «одной из самых талантливых актрис своего поколения». Неудивительно поэтому, что он сразу же ухватился за возможность поработать со своей дочерью, когда она попросила его присоединиться к ней на съемках первой части «Расхитительницы гробниц» и сыграть лорда Ричарда Крофта. Учитывая бурный характер их отношений, Джоли рассматривала этот жест, как «ветвь мира», и полагала, что совместная работа улучшит их отношения. «Я тянулась к нему, — говорила она. — Я думала, что этот фильм каким-то образом соединит нас. Он, так совпало, был историей об отце, который ушел».

И хотя фильм «Лара Крофт — расхитительница гробниц» не особо изобилует сценами эмоционального характера, сцена, где Лара воссоединяется со своим отцом, очень трогательная, хотя бы потому, что эти реплики Джоли и Войт писали сами. Лара говорит своему отцу: «Ты разочаровываешь меня», на что он отвечает: «Я делал то, что считал правильным». И мы понимаем, что здесь больше, чем просто диалог двух персонажей фильма. Джоли признается, что для нее процесс съемок стал настоящим катарсисом, потому что она хотела сказать своему отцу эти слова в реальной жизни. «Я писала свои реплики, а он — свои», — сказала она по поводу их диалога.

Войт критиковал дочь, но в то же время страшно ею гордился и даже позволил себе назвать ее одной из самых талантливых актрис своего поколения.

Какое-то время казалось, что ее «ветвь мира» приносит свои плоды, и во время интервью в рамках рекламной кампании фильма Войт восторженно говорил о том, как приятно и увлекательно было ему работать с дочерью и какая это честь для него появиться вместе с ней на экране.

Со своей стороны Анджелина кричала о том, как бы они могли быть дружны с Войтом, даже если бы он не был ее отцом, и насколько он ей близок, как актер. Публичные заявления, как оказалось, были весьма далеки от реальности, и Джоли утверждает, что их отношения снова резко испортились сразу после того, как съемки завершились. Войт с новой силой принялся нелицеприятно высказываться в ее адрес, на этот раз фокусируя свое внимание на ее новом увлечении — поездках в качестве представителя ООН. Это кажется абсурдным, учитывая его собственное стремление заниматься благотворительностью. Но Войт чувствовал, что, отправляясь в охваченные войной страны, его дочь подвергала себя ненужной опасности, и ему это не нравилось. Учитывая то, что Торнтон тоже был настроен отрицательно по поводу ее зарубежных поездок, она не оценила заботы своего отца. «По какой-то причине это казалось очень опасным и Билли и Джону, и они высказывали мне свои опасения под тем предлогом, что они любили меня и беспокоились обо мне, — рассуждала она впоследствии. — Но никто не проявил желания поехать со мной…»

Какое-то время казалось, что отец и дочь снова стали друзьями. Так, во время интервью в рамках рекламной кампании фильма Войт восторженно говорил о том, как приятно и увлекательно было ему работать с Джоли.

Прямо накануне ее поездки в Камбоджу, когда она впервые собиралась воочию увидеть пехотные мины, ее отец вручил ей письмо и сказал: «Это моя правда, и это неизменно».

Совершенно не представляя, что находится внутри, Джоли взяла письмо, посмотрела ему в глаза и сказала: «Это здорово, я люблю тебя, увидимся позднее».

Но когда Джоли позже открыла письмо, то была шокирована и возмущена. «Он написал, что я плохой человек, — сказала она. — Я была расстроена и мысленно сочинила сотню ответов, а потом решила: „Я не ценю мнение этого человека, так что все в порядке“». Помимо того, что она была обижена и разочарована, Джоли была сбита с толку таким выпадом со стороны отца. Она сказала, что письмо содержало «его мнение о некой высшей правде, которая не имела для меня большого значения. Он, вероятно, знает, что будет лучше для всех и каждого».

Именно в этот период Анджелина решила, что лучше всего для нее будет вычеркнуть отца из своей жизни раз и навсегда. Читая это письмо, ее брат и мама были «очень расстроены и рассержены» из-за того, что сказал Войт. И учитывая то, что они знали Джоли лучше, чем ее отец, актриса чувствовала, что прекращение всяческих контактов с ним будет вполне оправданно. Она потратила столько лет, пытаясь навести мосты, забыть прошлое и проникнуться к нему уважением, но его грубые слова были, по ее мнению, совершенно необоснованными и непростительными. «Он высказал мне какие-то очень неприятные вещи относительно того, что он думал обо мне и о том, как я живу, — сказала Джоли. — Поначалу я очень удивилась и была задета за живое. Но потом все стало очевидно: это человек, который отсутствовал большую часть моей жизни». Анджелина также добавила, подчеркивая свою позицию: «При всей моей необузданности, при всем моем безумии, я никогда не совершала плохих поступков… Меня нельзя назвать плохим человеком. И нападать на меня таким вот образом…»

Прямо накануне ее поездки в Камбоджу, когда она впервые собиралась воочию увидеть пехотные мины, ее отец вручил ей письмо и сказал: «Это моя правда, и это неизменно».

Хоть Анджелина и не ответила на письмо Джона, но Войт теперь уже был решительно настроен попытаться быть услышанным своей дочерью.

Когда они столкнулись на вечеринке в Лос-Анджелесе, Войт воспользовался удобным случаем и попытался подойти к своей дочери. «Я бросился, чтобы обнять ее, — сказал Войт, — но один из ее представителей встал у меня на пути и сказал: „Назад. Она не хочет вас видеть“».

Не придавший значения этому инциденту, Войт позднее объявился у отеля «Дорчестер» в Лондоне, когда узнал, что Анджелина остановилась там, но в очередной раз его попытка оказалась безуспешной. Когда она заметила его в фойе отеля, Анджелина схватила Мэддокса, запрыгнула в такси и велела водителю ехать как можно быстрее. Тот факт, что актриса оставила свой багаж на улице, демонстрирует, насколько пугала ее сама мысль о том, чтобы поговорить со своим отцом.