Валентин Бадрак - Стратегии гениальных женщин

Но даже если ничего подобного не случится и Мадонна запомнится людям как «плохая девочка», без колебаний разрушающая устои общества, ее стратегии заслуживают внимания. Прежде всего потому, что она «сделала себя сама», поднявшись из полной глуши безвестности до уровня планетарного влияния на массовое сознание. Хотя интеллектуальная элита планеты практически никогда положительно не реагировала на образ Мадонны, ей удалось открыть для себя изумляющую абсолютизмом нишу, а сочетание риска, сладостной авантюры и стремительных темпов в разработке и использовании самых современных технологий коммуникации позволило буквально ворваться в сознание цивилизации. Действительно, никто до нее никогда так откровенно не эксплуатировал вместе секс и религию, умело представляя этот странный симбиоз всему миру при помощи сочетания наиболее совершенных технических возможностей. Такая невероятная для женщины смелость совершать святотатства и презирать установленные обществом табу дала ей в руки уникальный козырь, представляющий собой сознательное воздействие на основные человеческие инстинкты и желания, а именно: возбуждая в массах обостренные ощущения Страха, Смерти, Секса, Тайны, Скандала и Сенсации, которые управляют сознанием большинства, а значит, влияют и на все общество. Именно страх перед неведомым, трепет от дыхания смерти, непреодолимое желание заглянуть за запрещенную завесу человеческого бытия и примитивное любопытство стимулировали многих людей поближе узнать непостижимое и противоречивое существо по имени Мадонна. Она впрыснула в застоявшиеся моральные нормы масс животные желания, подобно инжектору, который мощной струей заставляет оживать двигатель. А затем посредством воли и непреклонного характера заставила их принять себя, а многих из них – даже полюбить, ведь обыватель всегда готов поклоняться тем, кто создает из себя символ. Мадонна сотворила из себя живого идола, хотя и примитивного, упрощенного в восприятии, но очень выделяющегося и резко контрастирующего со всем имеющимся в однородной людской массе.

Родившись в многодетной семье типичного американского представителя среднего класса вслед за двумя мальчиками, Мадонна Луиза Чикконе с первых дней своей жизни должна была научиться бороться со своими более старшими братьями за жизненное пространство и внимание окружающих. Это в значительной степени развило ее раннюю готовность сражаться в любой момент, используя при этом самые изощренные способы достижения цели. Ведь играть надо было «на мужском поле». Это же пробудило в девочке и раннюю агрессию, которая в особых случаях приобретала форму непонятного окружающим эксгибиционизма, а со временем расползлась до неимоверных форм. По мнению Ренди Тараборрелли, представившего миру наиболее точный и колоритный психологический образ Мадонны, ее асоциальное поведение можно объяснить не только желанием выделиться для завоевания внимания родителей и окружающих, но и вполне вписывающимся в психиатрию изощренным способом демонстрации женской агрессии. Провокационное сексуальное поведение, постепенно формирующееся в детстве, как раз и стало своеобразным эрзацем агрессии, переросшим со временем в постоянно применяемый прием против сильных противников в мужском мире, а еще позже – в весомый и не дающий сбоев элемент жизненной стратегии. Наряду с этим чрезмерная любовь матери способствовала появлению необычайно высокой и устойчивой самооценки.

Несмотря на, казалось бы, противоречивое положение первой девочки в семье Чикконе, маленькая Мадонна действительно оказалась в исключительном положении: она невольно воспользовалась своей половой принадлежностью вдвойне. Во-первых, в получении наибольшей среди детей дозы материнской ласки – в силу того, что маленькую девочку, появившуюся на свет после двух мальчиков, родители неизменно окутывают более теплым и прочным кольцом любви. Если только она настойчиво стремится к этому, а маленькая девочка оказалась цепкой и на редкость хваткой. А во-вторых, вследствие трагических обстоятельств, заставивших ее повзрослеть намного быстрее остальных детей. Когда девочке минуло всего лишь пять лет, ее еще совсем молодая мать обнаружила у себя в груди фатальную злокачественную опухоль. Она угасла очень скоро, оставив у дочери глубокий неизлечимый рубец навсегда уязвленной психики и смутное ощущение своей ущербности. Ранняя смерть матери заставила девочку забыть об играх в куклы, повзрослеть и обрести самостоятельность в считанные месяцы. Этим ее жизненный путь схож с судьбами Бетховена и Ницше, которые вследствие раннего ухода одного из родителей мгновенно стали взрослыми, развив необычайно тонкую чувствительность и редкую восприимчивость. Психическая травма Мадонны еще больше усилилась с решением отца жениться во второй раз: если два старших брата больше жили своей уличной жизнью, а младшие дети в значительно меньшей степени ощутили утрату матери, позже легко слившись со сводным потомством отца и мачехи, то Мадонне достался самый скверный удар. Будучи старшей дочерью, при жизни матери она подсознательно стремилась исполнять роль второй после нее хранительницы очага; с ее смертью это стремление еще больше усилилось, проявляясь в растущей заботе о младших детях, старших братьях и отце. Но когда через три года после потери жены Чикконе-старший женился во второй раз, и без того шаткая конструкция семейного благополучия рухнула в бездну. По крайней мере, в восприятии Мадонны. Она оказалась невостребованной – самый болезненный комплекс для и без того одинокого восьмилетнего существа начал прогрессировать бешеными темпами. Мачеха с ее дисциплиной и попытками заглушить индивидуальность каждого ребенка заставила Мадонну сполна ощутить себя изгоем. Взрослеющую девочку никак не устраивало формальное спокойствие и ровное отношение ко всем детям – она привыкла к повышенному вниманию со стороны родителей и окружающих. Поэтому нет ничего удивительного в том, что чем более стабильными были отношения в семье Чикконе, тем с большим вызовом вела себя девочка. Начиная от одежды, которая служила выражением несогласия с существующей ситуацией, и завершая сумасбродными, необъяснимыми поступками, которые она всякий раз совершала, словно напоминая о своем существовании.

В сформировавшейся жизненной ситуации для Мадонны чрезвычайно важным оказалось понимание с раннего возраста, что рассчитывать ей в жизни придется лишь на саму себя. Хотя никто не пытался ограничить ее действия, в семье она больше не находила ни понимания, ни ободрения своим поступкам, как в те времена, когда мама была жива и весь мир существовал для Мадонны. Отныне она должна была двигаться самостоятельно, даже отец не понимал ее сценических устремлений, запредельной демонстративности и растущего необъятного чисто женского желания, чтобы ею бесконечно восхищались окружающие. Эти черты развивались в Мадонне со стремительностью, обратно пропорциональной намерениям отца и мачехи поддерживать стабильный и консервативный жизненный уклад. Мадонне казалось, что ее законсервировали в гигантскую банку, в которой под воздействием времени все содержимое станет одинаково хорошим. Ее дух протестовал, вызывая все больше мятежного протеста и толкая на асимметричные действия, совершенно сбивающие с толку родных и окружающих.