Валентина Мирошникова - 50 знаменитых чудаков

Итак, 24-летний Василий Кокорев согласился на предложение Жадовского и отправился на Урал. Деловитость, житейская сметка, способность расположить к себе любого – эти черты, присущие новому управляющему, сделали свое дело. За короткое время Кокорев блестяще себя зарекомендовал, после чего получил «повышение», став поверенным полковника Лихачева – богатейшего казанского откупщика.

Поработав на новом месте несколько лет, Василий решил попытаться продвинуться выше. Он прекрасно знал, что государственный бюджет в то время сводился с дефицитом, и, несмотря на то что печатный станок работал на полную мощность, Николаю I приходилось то и дело обращаться к заграничным займам. Положение усугублялось тем, что Россия содержала на тот момент самую большую в Европе армию – 800 000 солдат. А поскольку денег не хватало катастрофически, то роль откупов постоянно возрастала. Так вот, Кокорев нашел способ, благодаря которому можно было бы резко поднять доход от продажи алкоголя. В 1844 году он обратился со своими соображениями к губернатору Казани Шипову; тот и сам «на досуге» занимался откупами, стараясь особо не афишировать этот свой род деятельности. С помощью Шипова, увидевшего в идее молодого человека вполне реальную возможность обогатиться, Василий составил подробную записку о своем новшестве и подал ее министру финансов графу Вронченко. Документ этот до высочайшей особы дошел и был прочитан. По некотором размышлении Вронченко одобрил идею провинциала.

«Купеческий сын» предложил несколько этапов изъятия денег из карманов любителей зеленого змия. Новый подход к торговле алкоголем должен был «придать торговле… увлекательное направление в рассуждении цивилизации». Для начала Василий Александрович советовал лишить потенциального покупателя возможности приобретать спиртное где-либо, помимо откупа. Затем следовало сократить издержки на обслуживающий персонал. Кроме того, нужно было организовать продажу водки в розлив – чем больше, тем лучше. В общем, в основе новой системы лежал принцип уменьшения себестоимости продукции при увеличении отпускной цены.

Граф недаром занимал место министра финансов. Он быстро смекнул, что эти меры действительно могут помочь восполнить дефицит бюджета. Однако Вронченко не привык верить чему-либо на слово. Даже понимая правильность высказанных идей, граф всегда старался проверить предложенное на практике, а уже потом давать свою оценку. Итак, дело оставалось за экспериментом…

Министр решил не мелочиться и испытать не только систему «купеческого сына», но и его самого, так сказать, в полевых условиях. Благо мест для приложения сил в стране хватало с лихвой. Множество так называемых неисправных откупов было давнишней головной болью Вронченко, и он решил отправить Кокорева в одну из таких «мертвых точек» – в Орловскую губернию, за которой числилась задолженность на невероятную сумму в 300 000 рублей. Василию Александровичу разрешили применить на практике свои идеи, и он, ничтоже сумняшеся, начал с того, что выгнал с насиженных мест большую часть откупных служащих, которые успели вконец провороваться. На освободившиеся должности Кокорев нашел честных и деловых людей, сделав попутно своей правой рукой выходца из известнейшей купеческой династии Москвы Ивана Мамонтова. На недостаток служащих Василий Александрович не жаловался, поскольку его сотрудниками стали и купцы, и помещики, и выкупленные Кокоревым крепостные. Платил своим рабочим «новатор» очень хорошо; но при этом он требовал отдачи «на все сто», оплошностей не прощал и при первом же промахе безжалостно увольнял виновного. Недоброжелателей, по понятным причинам, у Кокорева хватало. Ему вменяли в вину повышение цен на спиртное и ухудшение качества товара. Несмотря на это, безнадежный, казалось бы, Орловский откуп впервые за солидный срок принес неплохую прибыль. После столь наглядной демонстрации полезности нововведений Василию Александровичу предоставили в управление еще 23 не особо доходных откупа. Теперь в ведении бывшего солевара оказалась территория от Оренбурга до Рязани и от Перми до Брянска. И Кокорев развернулся, что называется, от души: он принес казне чистой прибыли на 1 800 000 рублей. Себя, понятно, управляющий тоже не обидел. Его система в итоге была принята и стала законом, действовавшим во всей империи. А Василий Александрович, чьи особые заслуги перед отечественной торговлей привели к пополнению государственной казны, стал самым молодым в истории России коммерции советником.

Естественно, Кокорев ушел с поста управляющего. Теперь он мог позволить себе стать самостоятельным откупщиком. Относительно этой области деятельности у него также имелись большие прожекты. Для начала Василий Александрович сблизился с богатейшим предпринимателем России – Бендараки. Затем приятели создали своеобразный синдикат, который начал упорно вытеснять с рынка конкурентов. Постепенно Кокорев стал торговать водкой и на Кавказе, и в Новороссии, пополнив казну империи на 137 миллионов рублей. Самому Василию Александровичу от этих операций осталось восемь миллионов – и он на жизнь не жаловался… А тут грянула Крымская война.

Если кто из предпринимателей и прогорал в военное время, то уж во всяком случае не торговцы алкоголем. На их товар спрос увеличился во много раз, и уже никто из вышестоящих чиновников не контролировал ни цены, выставляемые купцами, ни качество водки. Зато и прибыли «зеленый змий» давал не в пример больше: вместо трети – почти половину всего дохода казны. Естественно, откупщики, пользуясь моментом, взвинтили цены. При этом они продавали самую распоследнюю сивуху по цене лучшего сорта водки – пенника. Изготовители брали за такое пойло 40 копеек за ведро (12,3 литра). В казну же откупщик отсчитывал за это четыре рубля. Скажите, кого после этого интересовало, что тот же откупщик, продавая ведро водки «распивочно», оставлял себе с него 16–17 рублей «навара»?! Во всяком случае, в военное время аферистам ничего не грозило.

И тут произошло неслыханное чудо: русские мужики, доведенные до крайности, стали давать обеты не пить… А поскольку денег «на поправку здоровья» все равно не было, они пошли громить кабаки. По времени это совпало с падением Севастополя и вступлением на престол Российской империи Александра II. Кстати, Кокорев в то время снарядил за свой счет сто саней с провизией из Москвы в Севастополь. Назад этот «поезд» вернулся с ранеными защитниками города… Поскольку газеты временно стряхнули с себя цепкие лапы цензуры, критики сразу же накинулись на откупщиков, откровенно спаивавших народ. Отмена откупов замаячила перед предпринимателями в опасной близости. И тут…