Леонид Млечин - МИД. Министры иностранных дел. Внешняя политика России: от Ленина и Троцкого – до Путина и Медведева

Через три недели Буш прилетел в Сочи на переговоры с Путиным. Здесь он услышал, что принять Украину в НАТО — значит пересечь красную линию. Путин считал, что американцы незаконно обосновались на его канонической территории, и исполнился намерения не позволить США пересечь эту линию.

Американские политики и дипломаты не осознали тогда ни глубины гнева России, ни готовности президента Грузии идти напролом.

— Мы, — признает бывший посол США в России Джеймс Коллинз, — не сумели понять серьезность русских, когда они говорили: «У нас есть интересы, и мы их будем отстаивать».

Военный конфликт из-за Абхазии и Южной Осетии — самый серьезный после окончания холодной войны. Августовская война 2008 года стала результатом непонимания готовности России удерживать традиционную сферу своего влияния.

«Перспектива окружения России демократическими странами, связанными друг с другом союзническими отношениями, — пишет известный политолог Дмитрий Фурман, — это перспектива падения нашей системы, то есть личной жизненной катастрофы для нашей правящей верхушки и не такого полного, но все же краха для огромного числа людей, для которых эта система — нормальная, привычная жизненная среда…

На постсоветском пространстве все страны, где установилась система, при которой власть реально избирается, устремляются на Запад. Это — естественное стремление быть рядом с подобными себе, быть признанными ими за своего, обезопасить себя и закрепить свои системы… И наоборот, страны, где президенты правят с незапамятных времен или передают власть назначенным ими преемникам, — борются с цветными революциями и опасаются расширения западных альянсов…

Попробуем понять, что мы вообще хотим в Грузии. Самая главная наша цель — это не допустить «западной» демократической трансформации грузинского общества, внешним выражением и одновременно закреплением которой было бы вхождение Грузии в западные политические структуры».

Президент Джордж Буш в благодарность за отправку в Ирак грузинского контингента (две тысячи солдат и офицеров) обещал Грузии военную поддержку и членство в НАТО. Вице-президент Дик Чейни и его аппарат считали перемены в Тбилиси очевидным успехом кампании демократизации и настаивали на продаже Грузии как можно большего количества оружия. Госсекретарь Кондолиза Райс и советник президента по национальной безопасности Стивен Хэдли считали, что не стоит без нужды раздражать Россию. Саакашвили завоевал и поддержку сенатора Джона Маккейна, в ту пору кандидата от Республиканской партии на президентских выборах. Но Кондолиза Райс не позволила продать Грузии ракеты «стингер».

На встрече лидеров стран НАТО в Бухаресте в апреле 2009 года Буш старался убедить коллег открыть Грузии путь в Североатлантический блок. Более осторожные европейцы с ним не согласились. Американский президент не сумел понять глубину чувств Путина и его команды. В Бухаресте выступал и сам Путин — на закрытом заседании. Его речь расценили как ультиматум, хотя Лавров потом уточнял:

— Никаких угроз с нашей стороны не было. Путин объяснил, почему расширение НАТО не добавит никому безопасности и создаст новые и сложные проблемы.

В июле в Тбилиси побывала Государственный секретарь Кондолиза Райс. В частных разговорах, по ее словам, она уговаривала Саакашвили не вступать с Россией в противоборство, в котором ему не выиграть. Но на публике она демонстрировала поддержку Грузии и готовность добиваться вступления Грузии в НАТО:

— Мы всегда сражаемся за наших друзей.

Надо понимать, грузинские политики поверили этим словам.

Линия противостояния между южно-осетинскими ополченцами и грузинской армией была фактически линией фронта, несмотря на наличие миротворческих сил. Соглашение о принципах урегулирования грузино-осетинского конфликта было подписано 24 июня 1992 года. Соглашение о прекращении огня и разъединении сил — 14 мая 1994 года. Но там постоянно шли перестрелки. Грузинские войска считали, что вправе подавлять сепаратистов. Осетины не опасались эскалации конфликта, чувствуя себя уверенно благодаря российской поддержке. Не без оснований полагали, что чем острее конфликт, тем большей станет помощь Москвы.

Несколько дней накануне войны грузины жаловались на обстрелы со стороны Южной Осетии. Командующий совместными силами по поддержанию мира генерал-майор Российской армии Марат Кулахметов (выпускник академии Генерального штаба, недавний командир дивизии в составе Северо-Кавказского военного округа) свидетельствовал, что огонь ведут обе стороны.

Миротворческие силы были созданы в 1992 году и состояли из российского и осетинского мотострелковых батальонов, расквартированных в Цхинвали, и грузинского батальона, стоявшего в приграничном селе Никози. Грузинский парламент в октябре 2005 года принял заявление о том, что миротворцы не выполняют своего мандата, потому что Россия — не посредник, а участник конфликта. В феврале 2006 года грузинский парламент призвал заменить совместные силы контингентом ОБСЕ. Но эта идея не могла реализоваться.

Тбилиси предложил прямые переговоры с Цхинвали при посредничестве российских дипломатов. Руководство Южной Осетии ответило отказом. Государственный министр Грузии по реинтеграции Тимур Якобашвили хотел 7 августа встретиться с сопредседателем смешанной контрольной комиссии от Южной Осетии Борисом Чочиевым. Из Цхинвали последовал отказ.

6 августа 2008 года возобновилась перестрелка между грузинскими войсками и формированиями Южной Осетии. В Цхинвали сообщали, что грузинские войска обстреливают три села. МВД Грузии, напротив, заявило: «Осетинские боевики начали обстреливать грузинское село Нули из гранатометов, минометов и другого оружия. Мы ответили стрельбой и потребовали от командования совместными силами по поддержанию мира вмешаться. Однако ничего не изменилось. Если так будет продолжаться, мы будем вынуждены пойти на адекватные меры и применить тяжелое вооружение. Нам неясно, чего пытается добиться своими действиями Кокойты».

7 августа 2008 года «Известия» на первой полосе сообщили, что «добровольцы едут в Цхинвали даже из Москвы». Спецкор Юрий Снегирев писал: «Вчера в пятом часу вечера началась зачистка грузинского села Нули, из которого последние дни ведется постоянный огонь по осетинским селам и дорогам. Уничтожены два грузинских БМП».

8 августа «Московский комсомолец» опубликовал интервью с вице-премьером правительства Южной Осетии Борисом Чочиевым. Ему напомнили:

— Вчера должны были состояться переговоры с грузинской стороной…

— Они не состоялись и не состоятся хотя бы потому, что это планы Грузии! Они добиваются прецедента — двусторонних переговоров. Если бы мы согласились, то грузины бы потом заявили, что сами осетины готовы на такой вариант развития событий и четырехсторонний формат исчерпал себя. Мы так не считаем… Должен быть посредник. В 1992 году в Дагомысе мы определили, что это будет Россия…