Леонид Млечин - Сталин. Наваждение России

Советник германского посольства в Москве Густав Хильгер сказал исполнявшему обязанности военного атташе полковнику Хансу Кребсу:

— Ваша обязанность — объяснить Гитлеру, что война против Советского Союза приведет к крушению Германии. Вам известна мощь Красной армии, стойкость русского народа, безграничные просторы страны и неистощимые резервы.

— Я все это отлично понимаю, — ответил полковник Кребс, — но Гитлер нас, офицеров генерального штаба, больше не слушает — после того, как мы отговаривали его от кампании против Франции и называли линию Мажино непреодолимой. Он одержал победу вопреки всему, и нам пришлось заткнуться, чтобы не потерять свои головы.

Если бы Адольф Гитлер был способен рационально мыслить, он не решился бы на войну, которую Германия ни при каких обстоятельствах не могла выиграть. В силу своей военной безграмотности он и в самом деле верил в победу.

Германия не могла прокормить себя. Страна начала Вторую мировую войну, имея меньше девяти миллионов тонн зерна. Через год войны остался миллион. Английский флот отрезал Германию от поставок из-за рубежа. Импорт важнейших видов сырья, нефти, железной руды, меди упал до кризисно низкого уровня. Экономика, полностью зависящая от импортных поставок, была на грани полного развала.

Гитлер успокоил своих генералов:

— Нам нечего бояться британской блокады. Восток поставит нам зерно, скот, уголь, свинец, цинк.

Фюрер оказался прав. Спасение пришло из Москвы. Германия в больших количествах получала из Советского Союза нефть, стратегически важное сырье и продовольствие. В середине ноября 1939 года на переговорах в Берлине глава большой советской экономической делегации нарком судостроительной промышленности Иван Федорович Тевосян со значением заметил:

— Советское правительство не любой стране согласилось бы отпускать в таких больших количествах и такие виды сырья, которые оно будет поставлять Германии.

Осенью 1939 года Советский Союз обещал поставить Германии в течение года миллион метрических тонн фуражного зерна, девятьсот тысяч тонн нефти, сто тысяч тонн хлопка, пятьсот тысяч тонн фосфатов, такое же количество железной руды и другое сырье.

Некоторые виды сырья, нужного немецкой военной промышленности, Советский Союз ради Германии специально покупал в других странах. Это в первую очередь редкие металлы и каучук, без которого моторизованные части вермахта через несколько недель бы остановились. В 1940 году больше половины советского экспорта уходило в Германию [6] См. «Отечественная история», № 6, 2000. .

«Сталин поразил нас, — вспоминал Густав Хильгер, — заявив, что наши страны должны помогать друг другу и во имя этого идти на жертвы. Поэтому советское правительство снизило цены на свои товары и не настаивало на том, чтобы Германия за все платила твердой валютой… Для германской военной экономики это было громадным успехом».

В 1940 году Советский Союз обеспечил Германии: 74 % нужных ей фосфатов, 67 % асбеста, 65 % хрома, 55 % марганца, 40 % никеля и 34 % нефти. Как выразился начальник оперативного управления генштаба сухопутных сил генерал Эдуард Вагнер, «договор с Советским Союзом спас нас».

Военные победы 1940 года не уменьшили зависимости Германии от поставок из Советского Союза. В конце года немцы поставили вопрос об удвоении поставок зерна, которые уже достигли миллиона тонн в год.

28 ноября 1940 года Молотов сказал немецкому послу:

— Советское правительство решило пойти навстречу германскому правительству и потревожить свои общегосударственные резервы. Причем эти резервы пришлось потревожить значительно. Тем не менее, учитывая нужду Германии в зерне, советское правительство решило полностью удовлетворить просьбу Германии и поставить два с половиной миллиона тонн зерна…

3 июня 1941 года, меньше чем за три недели до войны, в Москве политбюро согласилось «из особых запасов» поставить Германии тысячи тонн стратегического сырья, необходимого военной промышленности, — медь, никель, олово, молибден и вольфрам.

Заместитель имперского министра продовольствия и сельского хозяйства Герберт Бакке внушал Гитлеру:

— Оккупация Украины решит все наши экономические проблемы. Если нам нужна какая-то территория, то именно Украина. Только на Украине есть зерно…

Военно-экономическое управление вермахта подсчитало, что сможет выкачать с Украины не менее четырех миллионов тонн зерна. А вслед за Украиной нужно взять и Кавказ: Германии катастрофически не хватает топлива.

Если Германия не захватит нефть и зерно Советского Союза, не нарастит добычу угля, считали в Берлине, произойдет резкое падение производства и катастрофическое снижение уровня жизни. Только в СССР есть уголь, сталь, природные ископаемые, необходимые для бесперебойной работы военно-промышленного комплекса. Только на Кавказе есть нефть, которая сделает Германию независимой от импорта энергоносителей. Только с ресурсами Советского Союза Германия сможет продолжать войну против Британии и Соединенных Штатов.

Уже после нападения на Советский Союз, 20 августа 1941 года, секретарь фюрера Криста Шрёдер писала подруге из ставки Гитлера:

«После того как мы двинулись на восток, нам не нужны колонии. Украина и Крым такие плодородные, что мы сможем получать все, что нам нужно, а остальное (чай, кофе, какао и так далее) ввезти из Южной Америки».

Гитлер исходил из того, что Сталин боится войны, поскольку истребил командный состав собственной армии и деморализовал солдатскую массу, которая не верит своим офицерам и генералам. Своим соратникам фюрер пренебрежительно заметил, что советский генерал, которого прислали в командировку в Германию, в немецкой армии мог бы командовать только батареей. О советском вооружении фюрер заявил: материальная часть, техника устарели. У русской армии отсутствует духовный размах…

Гитлер сильно ошибался. Но неудачная война с маленькой Финляндией, казалось, подтвердила невысокий уровень командного состава и слабые боевые возможности частей Красной армии.

Маршал Александр Михайлович Василевский, который во время Великой Отечественной возглавил генеральный штаб, говорил:

— Без тридцать седьмого года, возможно, и не было бы вообще войны в сорок первом году. В том, что Гитлер решился начать войну, большую роль сыграла оценка той степени разгрома военных кадров, который у нас произошел. Да что говорить, когда в тридцать девятом году мне пришлось быть в комиссии во время передачи Ленинградского военного округа от Хозина Мерецкову, был ряд дивизий, которыми командовали капитаны, потому что все, кто был выше, были поголовно арестованы…