Михаил Пантелеев - Агенты Коминтерна. Солдаты мировой революции.

В июне 1912 года А. Хейфец участвовал в работе 9-й конференции Бунда в Вене. В резолюциях конференции утверждалось, что Россия должна следовать эволюционным путем, а поэтому необходимо бороться за частичные уступки. Лозунг республики снимался, как призывающий к «непосредственной революции».

17 февраля 1913 года А. Хейфец был арестован в Лодзи, куда он приехал по заданию ЦК Бунда. Просидев в заключении в местной тюрьме до 1 августа 1913 года, Хейфец был переведен в одну из тюрем России, откуда был выпущен на свободу под залог ввиду болезни. Воспользовавшись снисхождением полиции, он тут же бежал за границу в Вену, где поступил учиться в университет, зарабатывая себе на жизнь трудом переписчика.

Продолжая участвовать в еврейском рабочем движении, Хейфец в 1914 году вступил в Австрийскую социал-демократическую партию. Однако началась Первая мировая война, и, опасаясь преследований со стороны австрийских властей, он бежал в Швейцарию, где продолжил учебу в Лозаннском университете на факультете социологии. В 1917 году А. Хейфец его окончит. Позже, работая в аппарате Коминтерна, в анкетах он неизменно подчеркивал, что имеет «высшее» образование.

В Швейцарии А. Хейфец принимал участие в движении левой молодежи, выезжал для ведения антивоенной работы среди матросов в Геную, но из-за преследований полиции вынужден был покинуть Италию и вернуться обратно в Швейцарию.

Пребывание в эмиграции позволило А. Хейфецу познакомиться с некоторыми видными деятелями российской социал-демократии. В частности, весной 1916 года, во время Кинтальской конференции социал-демократов-интернационалистов, он установил контакт с Л. Троцким, который даже попытался наладить с ним союзнические отношения, от чего, однако, А. Хейфец уклонился. Благодаря антивоенной работе познакомился он и с Г. Зиновьевым.

Февральская революция 1917 года в России дала возможность А. Хейфецу вернуться на родину. В архиве находившегося в Цюрихе Центрального комитета по репатриации русских политэмигрантов из Швейцарии сохранилась записка неизвестному адресату без даты, в которой он сообщал, что находится вольной в санатории, но собирается в Россию [168] РГАСПИ. Ф. 478. On. 1. Д. 1. Л. 76. . В заведенной на А. Хейфеца Центральным комитетом карточке (№ 160) отмечено, что тот пожелал отправиться на родийу при первой возможности [169] РГАСПИ. Ф. 478. On. 1. Д. 67. Л. 223. . Швейцарская группа бундовцев насчитывала 42 человека, а вместе с членами семей — 59, поэтому для определения очередности отправления была проведена жеребьевка, в которой А. Хейфецу не повезло [170] РГАСПИ. Ф. 478. On. 1. Д. 17. Л. 14. . Лишь 12 мая 1917 года он в составе 257 человек в так называемом «втором пломбированном поезде» (в первом ранее уехал В. И. Ленин) отправился из Цюриха и 22 мая, проследовав через Германию, прибыл в Петроград. В том же поезде возвращался в Россию член социал-демократической группы «Наше слово» Д. З. Мануильский, знакомство с которым сыграло большую роль в судьбе А. Хейфеца.

По возвращении в Россию Хейфец входит в состав Временного совета Российской республики (Предпарламента), широкого совещательного органа, задуманного с целью установления постоянного контакта между Временным правительством и общественностью. В Бунде он возглавил так называемое интернационалистское течение, пытавшееся найти точки соприкосновения с большевиками. В руководстве бундовской организации Одессы, где осенью 1917 года оказался. А. Я. Хейфец, интернационалисты преобладали. В дни Октябрьской революции они выступили совместно с большевиками, войдя в состав ревкома.

Центральное руководство Бунда, напротив, восприняло весть о свержении Временного правительства большевиками крайне отрицательно. В резолюции ЦК Российской социал-демократической рабочей партии (объединенной), куда с августа на правах автономии входил Бунд, говорилось: «Захватив посредством военного заговора власть, большевики совершили насилие над волей демократии и узурпировали права народа…»

Как член президиума ревкома Одессы, к тому же поддержавший большевиков в конфликте Одесского совета с Украинской войсковой радой, Хейфец был привлечен ЦК Бунда к партийному суду [171] Ветрова A. C. Всеобщий еврейский рабочий союз (Бунд) в 1917 году// Сб. «Банкротство мелкобуржуазных партий России. 1917–1922». Ч. 1. М., 1977. С. 100. . Мы не знаем вердикта суда и поведения на нем нашего героя. Однако знаменательно, что вскоре, в декабре 1917 года, на состоявшемся в Петрограде VIII съезде Бунда А.Я. Хейфец стал членом Центрального комитета. Съезд единогласно решительно «осудил» Октябрьскую революцию и ее «утопические лозунги», потребовав коалиционного «социалистического» правительства. В партию тогда входило 30 тыс. членов.

На Украине Бунд сначала поддерживал власть Центральной рады, провозгласившей в январе 1918 года независимость Украины. Рада, однако, в апреле была разогнана немецкими оккупационными войсками и заменена марионеточным «правительством» гетмана Павло Скоропадского. С новой властью отношения у бундовцев не сложились. Результатом стал арест А.Я. Хейфеца как одного из лидеров левого крыла партии и тюремное заключение. По выходе из тюрьмы Хейфец был избран членом Президиума нелегального Киевского совета, в состав исполкома которого бундовцы вошли по тактическим соображениям еще в феврале — марте 1918 года. Председателем подпольного Киевского совета был уже тогда видный большевик Андрей Бубнов.

Во всех документах, относящихся к периоду работы в Коминтерне и позже, Хейфец (Гуральский) утверждал, что вступил в партию большевиков в конце 1918 года [172] См., например: РГАСПИ. Ф. 495. Оп. 65а. Д. 4573. Л. 51. . Указывал он и более точную дату — декабрь.

Бесспорно, с осени 1917 года А. Я. Хейфец был близок к большевикам, постоянно с ними контактируя. Однако называвшаяся им дата вступления в компартию вызывает сомнения.

М. Г. Рафес, как и А. Я. Хейфец, входивший в состав Центрального, комитета и Бюро Главного комитета Бунда Украины [173] РГАСПИ. Ф. 271. Оп. 2. Д. 48, дело не нумеровано. , а впоследствии также работавший в аппарате Киевского губернского Совета и Коминтерна, писал, что тот вошел в партию большевиков лишь во второй половине января 1919 года, в момент подготовки созыва петлюровцами так называемого Трудового конгресса [174] Рафес М. Г. Два года революции на Украине. Эволюция и раскол «Бунда». М.: Государственное издательство, 1920. С. 144. . Тогда уже было ясно, что дни правившей Украинской директории сочтены, что ее войска не могут сдержать напор атаковавшей Красной армии, передовые части которой вступили в Киев 5 февраля 1919 года. Л. Троцкий по существу был прав, когда писал, что Гуральский был среди тех, кто примкнул к большевизму «лишь после того, как в руках большевиков оказалась государственная власть» [175] Троцкий Л. Д. Коммунистический Интернационал после Ленина. С. 290. .