Александр Бондаренко - Денис Давыдов

Все было так, да не совсем — недаром же 2 ноября 1803 года Давыдов был произведен в чин поручика гвардии. То есть вышеупомянутые басни были восприняты вполне спокойно: в столице империи тогда обитало порядка трехсот тысяч жителей, из них менее десятой части относилось к дворянскому сословию — к «обществу», и нет сомнения, что в этом узком кругу стихи стали быстро всем известны.

Думается, если бы дело ограничилось лишь этими двумя баснями, то «по времени официального либерализма» ничего бы с Давыдовым не произошло. Аллегория вещь такая, что при желании ее можно и не понять. Есть вроде в басне «Голова и Ноги» намек на злосчастную судьбу императора Павла — но лишь намек? Во второй басне появляется царь — и что? Сколько царей было в мировой истории? Недаром же Марин отослал эти басни в Грузию хотя и не с почтой, но с официальным курьером…

Однако нет сомнения, что знал он и про третью басню, и, что уже совершенно точно, — про ироничное стихотворение «Сон». В стихотворении этом Денис не пощадил не только многих из своих знакомых — в их числе того самого Сергея Никифоровича, но даже и себя самого:

Вряд ли подобное стихотворение добавило нашему герою друзей, хотя тот же князь Багратион мог и сам порой пошутить по поводу величины собственного носа. Пушкин записал: «Денис Давыдов явился однажды в авангард к князю Багратиону и сказал: „Главнокомандующий приказал доложить Вашему Сиятельству, что неприятель у нас на носу, и просит вас немедленно отступить“. Багратион отвечал: „Неприятель у нас на носу? на чьем? если на вашем, так он близко; а коли на моем, так мы успеем еще отобедать“» [70] Пушкин А. С. Полное собрание сочинений. М.; Л., 1949. Т. 12. С. 158. .

Может, конечно, Александр Сергеевич все это сам и придумал, причем в нескольких вариантах.

Так вот, Марин про этот давыдовский «Сон» знал и 27 октября сообщал своему другу в Грузию:

«Маленькому Давыдову мыли за стихи голову; он написал „Сон“, где всех ругает без милосердия. Аргамаков написал ответ:

Алексей Аргамаков служил в преображенцах. Предупреждение от него последовало серьезное: мол, заигрался ты, мальчик, остановись, как бы беды не было!

Предупреждение запоздало, ибо была и еще одна, третья, басня — «Орлица, Турухтан и Тетерев», которую «дореволюционные» биографы поэта-партизана не вспоминают, словно бы сговорившись.

Басня эта казалась «прозрачной» с первых же своих строк:

чем не портрет Екатерины II, выписанный в духе поэтов XVIII столетия!

Когда же «Орлица жизнь скончала», на царство избрали «Турухтана» — это слово объясняется в Толковом словаре Владимира Ивановича Даля как «драчун кулик». В общем, скандальная такая птичка… Но избрали:

Несчастливое это правление завершилось тем, что

В общем, история Павла Петровича в кратком образном изложении.

Все это можно было бы еще стерпеть «по времени официального либерализма» и опять-таки не понять прозрачных намеков, но Давыдов довел свое повествование до настоящих дней!

В итоге следует вывод:

А вот тут — откровенное оскорбление его императорского величества! Поручик определенно хватил через край, потерял меру — слишком уж по-хамски изобразил он государя Александра Павловича: «глухая тварь», «разиня бестолковый»… Подобные характеристики «сатирой» никак не назовешь!

Как известно, Александр I был самолюбив и злопамятен. Он даже Наполеону не простил намека на свою причастность к отцеубийству! Когда Бонапарт получил возмущенное послание русского императора по поводу захвата и расстрела герцога Энгиенского {30} 30 Французский принц Луи Антуан, герцог Энгиенский (1772–1804), находился в эмиграции в Баденском герцогстве, где был захвачен отрядом тайно перешедших границу французских драгун, вывезен во Францию и казнен. , он отвечал, что если бы царь поступил таким же образом в отношении убийц своего родителя, то он лично не имел бы никаких претензий… Считается, что именно это письмо, написанное, кстати, коварным Талейраном {31} 31 Шарль Морис Талейран-Перигор (1754–1838) — министр иностранных дел Франции в 1797–1807, 1814–1815 годах. , сделало Александра Павловича непримиримым врагом Наполеона.

Однако с поручиком государь сводить счеты не стал, хотя мог бы отправить Давыдова тем же чином в какой-нибудь Кавказский полк, как потом поступит его брат Николай I с лейб-гусарским корнетом Лермонтовым за стих «Смерть поэта», никоим образом, кстати, его самого не затрагивавший. Но Александр Павлович действительно был либерал и просто убрал Дениса с глаз долой, ничем его более не наказывая, — даже сохранил ему тот же класс по Табели о рангах {32} 32 В соответствии с Табелью о рангах офицеры гвардии имели преимущество в два чина перед армейцами; чин гвардии поручика относился к IX классу, как и армейского капитана (ротмистра). .

Пройдет чуть больше двадцати лет, и 14 декабря 1825 года произойдет восстание на Сенатской площади. Причастными к мятежу окажутся 22 офицера, которые тогда или ранее служили или числились в Кавалергардском полку — самом привилегированном, самом близком к престолу. Подобного числа «мятежников» не оказалось больше ни в одной из частей гвардии… Среди этих офицеров были самые старшие по возрасту декабристы — генерал-майоры Михаил Орлов и князь Сергей Волконский, подполковник Михаил Лунин. Лунин — 1787 года рождения, оба генерала — 1788-го.