Уинсли Кларксон - Стинг. Тайны жизни Гордона Самнера

Умение Стинга привлекать респектабельных последователей воистину впечатляющее. Когда Сэр Майкл Типпет, один из ведущих британских композиторов, был гостем на радиопрограмме «Диски Пустынного Острова», он включил песню Стинга «Так одиноко». Стинг позже комментировал застенчиво: «Бог знает почему. В гармоническом смысле она очень проста».

Приблизительно в это время Стинг предпринял эмоционально насыщенную поездку в Ньюкасл, чтобы появиться на специальном импровизированном выступлении в Центре «Buddle Arts». Это была тайная «операция», проводимая в атмосфере полной секретности.

Ударник группы «Last Exit» Ронни Пирсон рассказывает эту историю: «Кто-то позвонил мне поздно вечером и сказал, что Стинг хочет, чтобы я играл в ту пятницу вместе с «Last Exit». Я был ужасно доволен».

Стинг появился в маленьком центре искусств вместе со своими постоянными членами группы и они отыграли час до того, как пришли первые участники группы «Last Exit» и исполнили две мелодии. «Это привело публику в восторг», — объясняет Ронни Пирсон.

Группа вышла на «бис», что сорвало еще раз бурные восторженные аплодисменты. «Никто ни в малейшей степени не был смущен, — объясняет Ронни. — Я едва замечал все эти ускользнувшие годы. Мы все, казалось, так хорошо ладили. Это было замечательно».

Потом Стинг и его окружение в сопровождении членов группы «Last Exit» вернулись в его номер в «Госфорт Отеле» в Ньюкасле и там посидели все вместе, пили пиво и вспоминали старые времена. «Никакая другая поп-звезда не сделала бы этого, — говорит Ронни. — Это было как раньше, и я никогда этого, пока живу, не забуду».

И только, вернувшись в отель, кто-то набрался мужества спросить своего музыкального партнера на один вечер, почему концерт был организован в этом первом месте выступления».

Объяснение Стинга было до боли простым: «У меня была эта безрассудная идея, и я приехал с ней, и вдруг внезапно кто-то организовал это для меня».

Вот так бывает, когда вы — звезда рок-н-ролла и мультимиллионер.

Певец был гостем «Little Mo's Blues Band», в которой играл его старый приятель Герри Ричардсон. Чуть раньше, в этот день, Стинг возвращался в свой номер в отеле в Ньюкасле и обнаружил автофургон Герри, стоящий на улице. Он тут же поздоровался и начал помогать ему таскать все принадлежности в танцевальный зал, где они и поговорили немного, как в старые добрые времена.

Так произошло, что в этот самый день в танцевальном зале отеля должен был состояться ежегодный обед с танцами местной ассоциации архитекторов. Вдруг кто-то заметил его. «О-о-о! Это Стинг! — замычала от восторга одна женщина. — Это действительно он!»

Надев ремень на бас-гитару, с улыбкой, в которой был заметен намек на смущение, Стинг коротко сказал: «Раз, два» — и погрузился в пылкое, хаотичное исполнение песни «Каждое твое дыхание». Там не было сцены, не было даже платформы. Мужчины и женщины встали вокруг, глазея на суперзвезду, которая была прямо перед их глазами, и просили тех, у кого были фотоаппараты, чтобы они делали снимки. Стинг пропел последние ноты основной мелодии и затем, уклонившись от протянутых рук с авторучками, нырнул в боковую дверь.

В отеле в столовой, где были его семья и друзья, его отсутствие было едва замечено.

…Стинг был снова в Ньюкасле. И если возвращение туда, где он родился, вызвало у певца двоякие чувства, то, безусловно, для телевидения это было только хорошо. Две съемочные бригады (из Британии и Франции) следовали за ним повсюду на следующий день.

Труди присоединилась к Стингу, чтобы обеспечить некоторую эмоциональную поддержку, защиту от средств массовой информации и помочь перенести личную боль, которая могла возникнуть из-за «возвращения домой» и всех этих смешанных воспоминаний и эмоций.

Стинг показал съемочным группам свои часто посещаемые места. Однажды они вошли на цыпочках в мрачный туннель под полотном железной дороги, и Труди деликатно поинтересовалась: «Это то место, куда ты приводил девушек?»

«Пусть будет так», — последовал ответ, прежде чем Стинг начал обниматься с Труди, как бы стараясь показать, что ему не надо ни за кем бегать, кроме нее.

Стинга одолевали противоречивые эмоции по поводу Ньюкасла. «У меня до сих пор с Ньюкаслом отношения любви и ненависти. Это не самое лучшее место для взросления. Что у нас было? Здесь определенно не было работы. Я хотел убраться отсюда, и мне были даны средства для бегства — образование и какой-то талант. А также желание уехать».

На следующий день Стинг завернул к своему брату Филу в бар, расположенный на побережье в Тайнмауте, ради телевизионной съёмки.

Напряжение между братьями исчезло много лет назад. Перед кинокамерами Фил продемонстрировал старую акустическую гитару. Самую первую из гитар Стинга. Он указал на винтики, которые заменил его отец, когда ремонтировал инструмент, после того как мать разбила его над головой Стинга.

Поездка в Ньюкасл вновь заставила Стинга размышлять о разных вещах. В особенности она заставила его рассмотреть свое поведение как отца: «Это только когда у вас появляются дети, вы смотрите в зеркало и начинаете видеть своих родителей в собственных физических чертах и думаете: «Да, я могу понять этого человека, я могу любить их, несмотря на те ошибки, которые мы вместе сделали». Я только как раз подходил к этой стадии, когда умер мой отец. А потом уже было слишком поздно. Но некоторым образом — это скорбь по моему отцу. И я чувствую, что он оценивает это, оценивает саму попытку понять».

Одним человеком, который не увидел Стинга во время его продолжительного пребывания в Ньюкасле, был гитарист группы «Last Exit» Терри Эллис. Он был чрезвычайно обижен тем, что его не включили в концерт в Центре «Buddle Arts». Он объясняет: «Впервые я узнал об этом, когда прочитал в газете. Было очень обидно. По какой-то причине меня просмотрели, забыли».

«Жизнь похожа на двухнедельный отпуск. И когда вы достигаете сорока, то вы уже во второй неделе». Эта мрачная шутка была любимой шуткой Энди Саммерса, и почти что спустя десять лет после распада «Полиции» он присоединился к Стингу на сцене «Hollywood Bowl» в Лос-Анджелесе, чтобы отпраздновать сорокалетие Стинга перед более чем десятью тысячами болельщиков. Рассыпал искры огромный фейерверк, в центре которого взрывалась и мерцала цифра сорок, ознаменовав окончание шоу, состоявшегося 2 октября 1991 года.

Однако за всеми улыбками Энди Саммерс был удивлен, потому что Майлз подписал с ним контракт, прежде чем разрешил ему выйти на сцену со Стингом. Что характерно для Майлза, у него был специально разработанный документ, по которому Саммерс не имел никаких прав на свое собственное выступление. Но он подписал его, и шоу началось.