Петер Нойман - Черный марш. Воспоминания офицера СС. 1938-1945

С этих заснеженных вершин, возможно, просматриваются горные хребты Армении и Грузии (Армения не видна. – Ред. ), а также зеленые долины Азербайджана. В долинах трава растет в человеческий рост, а разноцветные цветы достигают высоты наших кустов.

В обширных темных лесах охота еще представляет собой рискованное занятие. Медведи, дикие кабаны, рыси и волки неустанно преследуют диких коз, куниц, безоаровых козлов вплоть до горных пиков. (Так в оригинале! – Ред. )

В вышине величественно парят могучие орлы и стервятники и, высмотрев добычу, пикируют вниз.

Необычный край и необычные люди.

Это горячие, самобытные воины. У меня такое впечатление, что они одинаково равнодушны и к нашей оккупации, и к диктатуре большевиков. Они обладают, очевидно, неукротимой любовью к свободе.

Именно эти люди построили небольшие каменные и глинобитные укрепления с наблюдательными башнями, которые усеивают склоны гор над горными проходами. В последние несколько дней советское командование, обеспечивающее отход главных сил Красной армии, укрывается в этих укреплениях.

Засев в этих старинных укреплениях, русские сражаются до конца. Когда мы берем штурмом маленькие крепости, то не находим там ничего, кроме мертвых тел.

25 сентября. Танки пролагают себе путь прямо через позиции красных. Мы следуем за ними, зачищая по ходу очаги сопротивления в этой местности. Так продолжается день за днем.

В результате череды коротких переходов мы приближаемся к Баку и Каспию.

Вдоль всего большого южного горного хребта на завоеванной русской территории развеваются немецкие флаги. (Немцы вышли на перевалы Главного Кавказского хребта только за Западном Кавказе и позже на западе Центрального Кавказа. – Ред. )

С равным успехом наступление развивается на других фронтах.

Пал Севастополь (4 июля. – Ред. ). На севере большое наступление Москвы развивается так, как и предвидело германское Верховное командование. (Имеются в виду операции Красной армии под Ржевом. – Ред. ) Объединенные силы фельдмаршала фон Лееба и финского маршала Маннергейма окружили второй по величине русский город Ленинград. (Блокада Ленинграда началась с 1 сентября 1941 г. В дальнейшем Красная армия в 1942 г. неоднократно пыталась прорвать блокаду, что удалось только в январе 1943 г., а снята блокада была в январе 1944 г. – Ред. ) На востоке будет реализован план форсирования Волги у Сталинграда, осада которого только что началась.

Наше победоносное наступление продолжается в каждом секторе.

Было бы справедливо отметить, что никто не питает иллюзий относительно предстоящих трудностей. Однако величие того, что мы уже достигли, является очевидной гарантией нашей окончательной победы.

Каждый немец надеется, что 1943 год станет свидетелем окончательного триумфа германского орла.

2 декабря 1942 года. Ожидаем здесь несколько дней.

Вокруг небольшой станции Пролетарская солдаты лежат на земле под навесом или сидят по семь-восемь человек в грузовиках или танках. Стараются как можно лучше защититься от холода и зимней вьюги, которая сердито завывает вокруг нас.

Вдоль реки Маныч тысячи единиц бронетехники, танков, тяжелых артиллерийских орудий ждут поездов, которые повезут их на северо-восток.

Поспешно переброшенные из предгорий Большого Кавказского хребта и степей Прикаспия, десятки дивизий направляются на мелкие железнодорожные станции к северу.

Волга.

Солдаты произносят это слово опасливо. С тревогой.

Согласно распоряжениям штабных чинов, нашим конечным пунктом назначения является Волга.

Но у эсэсовцев нет иллюзий.

Волга означает Сталинград.

А Сталинград, судя по рассказам тех, кому удалось выбраться из этого ужасного ада, часто означает смерть.

Уже несколько месяцев войска генерала Паулюса окружены у города, который когда-то назывался Царицын, русскими армиями. На ряде направлений красные опасно приблизились к Сталинграду, угрожая, таким образом, взять в клещи окруженные немецкие войска. (Немцы были окружены под Сталинградом 23 ноября 1942 г. – Ред. )

Фюрер вызвал фон Манштейна и поручил ему командовать дивизиями, которые должны деблокировать Паулюса.

Мы между тем ждем.

К одной из затемненных платформ медленно ползет поезд, составленный из вагонов для перевозки скота и нескольких пассажирских вагонов. Нам только что стало известно, что штаб 4-й танковой армии Гота, в подчинении которого находится «Викинг», решил отправить нас на северо-восток по железной дороге, чтобы исключить продвижение по разбитым и заснеженным дорогам возвышенности Ергени.

Громкоговоритель в ночи гнусаво вещает:

– Командирам рот и взводов явиться на пункт связи штаба полка. Командирам рот и…

Я отдаю распоряжения стоящему рядом эсэсовцу и иду к сортировочной станции, где наш полковник учредил свой штаб. Студеный ветер все еще носится со свистом на открытой местности, наметая рядом с железнодорожным полотном большие сугробы.

В избе вокруг жалкого примуса, тщетно пытающегося поднять температуру хотя бы на несколько градусов, собралось уже около десятка офицеров.

Стоя на противоположной стороне комнаты, наш полковник, выглядящий крайне озабоченным, разговаривает с группой старших офицеров. Среди них замечаю генерала Гилле, командующего «Викингом» с прошлого ноября. Он заменил Штайнера, который уехал в Шарлоттенбург.

Увидев, что большинство командиров рот и взводов прибыли, Гилле выходит вперед на два шага и поднимает руку, добиваясь тишины.

– СС! Сейчас не время для долгих речей, – громко произносит он. Его лицо становится строгим. – Неприятель наносит нам сильные удары, очень сильные. Это последние отчаянные усилия дикого зверя перед гибелью. Но он остается опасным! На этот раз, СС, вы сражаетесь не только ради славы страны, но за освобождение своих товарищей, которые окружены и рассчитывают на вашу помощь.

Устанавливается тишина, напряженное молчание. Затем наш генерал продолжает низким голосом.

– Вы должны уничтожить русского зверя! – выкрикивает он, подкрепляя свои слова взмахом сжатого кулака. – Прошло время, когда следует думать об их мужчинах, женщинах и детях. Это свирепый враг, которого надо сейчас уничтожить для того, чтобы могла жить Германия!

Он вытягивается по стойке «смирно».

– Хайль Гитлер!

Генерал идет к нам и теперь говорит среди нас:

– Не нужно тревожить своих солдат, господа. Но также не нужно скрывать от них тот факт, что мы идем к Сталинграду. – Он поджимает губы и делает неопределенный жест. – Кроме того, беспокоиться не о чем. Мощь армий поддержки, которые спешат на помощь к Волге, без сомнения, рассеет дивизии Еременко – Жукова! (Жуков в это время находился на центральном участке Восточного фронта, проводя операцию «Марс» (25 ноября – 20 декабря 1942 г.) под Ржевом, отвлекшую на себя резервы немцев. Под Сталинградом немцам противостояли Сталинградский фронт Еременко, Донской фронт Рокоссовского и Юго-Западный фронт Ватутина. – Ред. ) – Гилле окидывает взглядом молчащую комнату и заканчивает: – Все, господа! Армия выступает в 22.00. Проследите за тем, чтобы ваши солдаты были в готовности.