Александр Золототрубов - Буденный

— Я бы поставил вам в упрек лишь одно, — заметил Михаил Васильевич, — ваши бойцы не взорвали мост через Генический пролив. Ведь часть войск Врангеля ушла через Арабатскую стрелку.

Буденный честно объяснил: враг сосредоточил там большие силы, и конникам не удалось прорваться. Потом разговор зашел о директиве. Командарм доложил, что ему все ясно и Конная армия «до конца выполнит свой долг перед революцией». Фрунзе одобрил это, признав, что хотя войска 4-й армии и готовятся к форсированию перешейков, однако работы тормозятся полной оторванностью тылов; нет танков, нет тяжелой артиллерии; железнодорожные мосты в ряде мест еще ремонтируются; нет топлива, не хватает продовольствия. Потому-то и приходится медлить с операцией. Фрунзе поинтересовался, как отмечают в Конной армии третью годовщину Великой Октябрьской социалистической революции. Буденный доложил: в частях прошли торжественные собрания, беседы, читки, особенно большую работу проводят среди солдат комиссары, их слово воодушевляет конников на новые героические дела во имя Советской Республики. В эти дни в штаб и политотдел Конармии пришло немало поздравлений. Одно из них Буденный показал Фрунзе. «Организованный пролетариат и красный гарнизон Елисаветграда (ныне Кировоград. — А. 3.) приветствует в Вашем лице легендарную красную кавалерию, пробившую дорогу в Крым, — читал Фрунзе. — Передавая от нас привет частям красной конницы, скажите им, что сердца елисаветградского пролетариата и красного гарнизона бьются в унисон с сердцами героев славной непобедимой конницы. Да здравствует всемирная непобедимая Красная Армия!»

— Да, народ ждет от нас решительного удара по Врангелю, — сказал Фрунзе, возвращая письмо командарму. — И мы это сделаем.

Потом он достал из планшета лист бумаги и сказал, обращаясь к Буденному и Ворошилову:

— Друзья, у меня есть предложение послать телеграмму Владимиру Ильичу!

Буденный и Ворошилов горячо поддержали это предложение. Фрунзе прочел: «Дорогой Владимир Ильич! Сегодня, в день годовщины рабоче-крестьянской революции, от имени армий Южного фронта, изготовившихся к последнему удару на логовище смертельно раненного зверя, и от имени славных орлов 1-й Конной армии — привет. Железная пехота, лихая конница, непобедимая артиллерия, зоркая стремительная авиация дружными усилиями освободят последний участок Советской земли от всех врагов».

Однако, уезжая в штаб фронта, Фрунзе так и не сказал Буденному, в каком месте наши войска начнут штурм. «Я еще не решил, пока ведется глубокая разведка, замеряются глубины на Сиваше», — сказал он, пообещав сообщить позже.

В ночь на 6 ноября по просьбе Фрунзе местный житель Иван Иванович Оленчук с группой саперов поставили по дну Сиваша через каждые сто метров вехи, чтобы потом, при наступлении войск, выставить посты. Фрунзе решил главный удар наносить на Перекопском направлении, а Чонгарское сделать вспомогательным, так как разведка установила, что Литовский полуостров укреплен сравнительно слабее, чем Турецкий вал, и обороняется небольшими силами. Тогда и было решено одновременно атаковать Турецкий вал с фронта, чтобы сковать главные силы обороняющихся, а Литовский полуостров — через Сиваш.

Итак, Первая Конная армия, говорил Буденный на совещании в штабе незадолго до начала штурма вражеских укреплений, составляя главную фронтовую подвижную группу, вводится в прорыв на Перекопско-Сивашском направлении. Однако штурмовать Турецкий вал с фронта будет 51-я стрелковая дивизия 6-й армии. На Перекоп наступает 6-я армия в составе 16, 51 и 52-й стрелковых дивизий и Латышской стрелковой дивизии. В район Перекопа уже подтянуты части 2-й Конной армии. А на Чонгарском направлении действует усиленная 4-я армия.

13-я армия остается пока в резерве. «Очень тяжело придется солдатам 51-й дивизии Блюхера, — продолжал командарм. — Штурмовать Турецкий вал с фронта дело нелегкое. И я прошу вас внушить своим бойцам, что это наш последний и решительный удар».

Разошлись командиры и комиссары, а Буденный, несмотря на поздний час, все еще оставался в штабе и вместе со своими соратниками изучал обстановку. А когда вечером 7 ноября войска Южного фронта пошли в наступление, командарм облегченно вздохнул: что ж, вот-вот поступит приказ идти в решающий бой и для Конной армии. О том, сколь тяжки были для него эти часы, Буденный написал позже: «Тревожной была ночь на 8 ноября. Засыпал на несколько минут и снова просыпался. Привыкнув в течение трех десятков месяцев находиться в самом пекле боя, я не мог сидеть в бездействии в тылу, тогда как совсем рядом, в каких-нибудь тридцати-сорока километрах, развертывался заключительный этап исторического сражения. И хотя понимал, что нельзя бросать конников на штурм укрепленных позиций, сердцем рвался к войскам на передовую, хотелось встать и скакать туда…»

Трое суток — 8, 9 и 10 ноября — на Перекопе продолжались бои. Наконец в ночь на 11 ноября 51-я и Латышская стрелковые дивизии прорвали юшуньскую укрепленную полосу и вышли на оперативный простор. На Чонгаре в это время солдаты 30-й Иркутской дивизии, сломив сопротивление белогвардейцев, ночью 11 ноября форсировали Сиваш. Путь в Крым и на Чонгарском направлении был открыт.

12 ноября Фрунзе предъявил Врангелю ультиматум: прекратить сопротивление и сдаться со своими войсками армии и флота, военными запасами, снаряжением, вооружением и всякого рода военным имуществом. Однако «черный барон» не принял предложения советского командования. Фрунзе отдал приказ войскам Южного фронта окончательно разгромить врага.

По улицам села Ново-Троицкое, где размещался штаб и Особая кавбригада, а также в других селах, где дислоцировались части Конармии, разнесся сигнал трубы:

— По коням!..

Первая Конная форсированным маршем шла на Симферополь и Севастополь, преследуя противника.

В ее авангарде была 4-я кавдивизия. Ее полки, преодолев около ста километров, вместе с передовыми частями 51-й стрелковой дивизии Блюхера подошли к Симферополю. «Дивизии за бесстрашие и доблесть ее воинов, проявленные при штурме перекопских укреплений, присвоено наименование Перекопской. Многие ее воины получили высшую военную награду — орден Красного Знамени. В числе других орденом Красного Знамени были награждены начальник дивизии В. К. Блюхер и командир артиллерийского дивизиона Леонид Александрович Говоров, впоследствии Маршал Советского Союза, Герой Великой Отечественной войны. Я хорошо знал Блюхера, не раз встречался с ним и до сих пор вспоминаю о нем с теплотой. Василий Константинович в числе немногих был награжден пятью орденами Красного Знамени», — писал Буденный.

Врангель никак не мог противостоять наступлению войск Красной Армии, хотя ее потери были большими. При штурмах перешейков героически погибло не менее десяти тысяч человек. Но армии фронта, как докладывал М. В. Фрунзе В. И. Ленину, «…свой долг перед республикой выполнили. Последнее гнездо контрреволюции разорено, и Крым вновь станет советским».