Авраам Шварцбаум - Бамбуковая колыбель

3 января 1987 года, Моцаэй шабат

Дорогой дневник.

Со мной приключилась ужасно неприятная история! Как говорит моя подруга Эппи — вечно со мной приключается что-то особенное! Я пошла в Меа Шаарим покупать иголки. Я вошла в магазин и попросила махатоним . На иврите иголки — махатим , и я просто перепутала два слова. Хозяин посмотрел на меня, как будто я сумасшедшая, и попросил повторить. Я говорю: махатоним (на иврите — свахи). Он говорит: «Слушай если тебе нужны махатоним , то ты не туда попала. Ты думаешь, я шадхан (занимаюсь сватовством)? Если тебе нужны махатоним , поднимись наверх, к госпоже Сегал, она как раз этим и занимается.» Я подумала: «Ой-ваа-вой, мне совсем не нужна сваха, мне нужны иголки!» Пришлось мне ему сказать, что мне нужны те махатоним , которые лежат у него на витрине. Ну, тут он уже совсем убедился, что я идиотка. «Ты видела махатоним у меня на витрине? А ну, покажи!» Я показала. «Ах, махатим ?! Так бы сразу и сказала!»

18 мая 1987 года

Дорогой дневник.

Сегодня я ехала из школы домой на тридцать девятом автобусе с Брахой Поллак. Мама родная, ну и толпища — я еле влезла! Нашла щелочку между дверью и креслом водителя и втиснулась. Повернуться — и то невозможно. И надо же — водитель оказался совершенно чокнутый на азиатах. Он тоже принял меня за японку, как многие. «Япанит, — говорит он мне, — ат коль ках яфа . (Японочка — ты такая хорошенькая!)» Ну, я сразу приняла свою обычную защитную стойку: не обращать внимания! отвернуться! отойти! Но отойти я никак не могла — даже отодвинуться было невозможно, не то что отойти. Но это еще были цветочки. Он сначала только таращился и задавал всякие глупые вопросы, как обычно. Но потом он стал за мной ухаживать по-настоящему! Он стал мне петь серенады и арии из опер!! Я даже не знаю, что он там пел. Наверно, из Моцарта. Или из Верди. Или из Пуччини. Все равно, это было просто ужасно. Если бы можно было просверлить дырку в полу и провалиться в нее, я бы так и сделала. Браха смеялась, как сумасшедшая. Я видела, что все мои знакомые из нашего квартала на меня смотрят. Они никак не могли понять, что тут происходит. Мама родная, ну и ситуация!

Наконец, подъехали к нашей остановке. Я вся кипела. Я в таких случаях обычно ничего не говорю, ж тут я ему сказала таким надменным тоном: «К вашему сведению, я не японка, а китаянка». Но он меня даже не услышал! Я пошла по улице Писга , смотрю — он ведет автобус рядом со мной, очень медленно, и кричит через открытую дверь: «Что? Что ты сказала?!» Хуже некуда. Только представить себе — автобус, который едет за тобой по улице! Ну, потом он все-таки отстал. Так что мне урок: с такими типами никогда не стоит вступать в разговоры!

П.С. Вечером папа сказал, что господин Гольдштейн, который возвращался с урока даф йоми , тоже ехал в этом автобусе и слышал, как этот водитель пел мне серенады. На последней остановке, когда все вышли, и водитель остался один, господин Гольдштейн к нему подошел и сказал, что я живу в этом квартале что у меня особенная история, и поэтому меня огорчает и выводит из себя, когда окружающие начинаю обращать на меня внимание. А водитель сказал: «Во как? Я не знал. Пожалуйста, передайте ей, что я прошу прощения.» Это очень мило со стороны господина Гольдштейна. У меня сразу стало легче на душе. Может, мне стоит почитать что-нибудь про оперу?

24 августа 1987 года

Дорогой дневник.

Угадай, что произошло!!! Моя самая, самая лучшая подруга — да, да, Эппи Толедано — выходит замуж! Я так волнуюсь! Конечно, я-то знала с самого начала, что они поженятся — достаточно было на них посмотреть, чтобы сразу догадаться!!

Его зовут Джеймс Ласри, и ему двадцать лет. «Ворт» был 23 августа. Все прошло отлично, и Эппи выглядела просто сногсшибательно. Мы все время обнимались и подмигивали друг другу.

Я так волнуюсь, что ничего больше не могу писать!

25 августа 1987 года

Дорогой дневник.

Теперь я уже успокоилась, и мне нужно много всего записать. Я так волновалась, что готова была кричать на весь мир. Я знала об обручении уже за два месяца, еще когда это было неофициально. Так что мне, с моим ротиком, было очень трудно удержаться. Но я молчала целых восемь недель и шесть дней! Ну, зато теперь я дала!! Я действительно кричу на весь мир!

Но на самом деле меня это немножко пугает, потому что это значит, что мы становимся старше. То есть, я имею в виду, что мы уже больше не дети. Мы выросли. Так странно, что твоя лучшая подруга — та девочка, с которой ты столько пережила, с которой вы целые ночи подряд смеялись и, вообще, все, ну, буквально все делали вместе, — теперь уже невеста. Ты понимаешь, что я имею в виду?

Но все равно, я желаю ей и Джемми хорошей счастливой семейной жизни, много «нахес» и кучу детей, чтобы они выросли настоящими бней Тора и бнот Исраэль .

26 августа 1987 года

Дорогой дневник.

Я вся киплю от возмущения. Как это люди болтать языками! Лишь бы болтать! Если тебе не о чем говорить, займись Торой!

Я так злюсь, потому что у нас в Байит Вагане все только и знают, что чешут языками по поводу Эппи — какая она чокнутая, что обручается в шестнадцать лет, а в день свадьбы — Б-г даст, это должно произойти 29 ноября — ей будет всего шестнадцать с половиной. Это меня ужасно возмущает, потому что Эппи совсем расстроилась от таких разговоров. Я с самого начала знала, что люди будут чесать языками. Но я не хотела ей говорить! Я знала, что она расстроится.

То есть, я хочу сказать, что одно дело, когда говорят, будто меня нашли в мусорном ящике или в свертке, подброшенном к дверям нашего дома, или на каких-то раскопках, где работал мой отец — как будто он археолог, а не социолог! (И вообще, тогда мне было (пять тысяч лет, а не пятнадцать с половиной!) Или что лежала на рельсах, и отец прыгнул прямо под поезд, чтобы меня спасти. (Этот вариант папе нравится больше всего.) То есть, я хочу сказать, какие только глупости люди не выдумывают! Но это я сейчас так говорю, а раньше я, конечно, так не думала. Раньше меня это очень обижало. Да, я забыла еще одну глупость — будто я жила у христианских миссионеров (моих родителей), и они, вроде бы, пытались обратить меня в свою веру.

Ужасно возмущают все эти сплетни. Люди просто не отдают себе отчета, как они портят другим жизнь.

8 ноября 1987 года

Дорогой дневник.

Сегодня, когда мой братик Давид (ему уже семь с половиной лет!) укладывался спать, у нас произошел забавный разговор. Он вдруг сказал: «Двора, а где твоя настоящая мама?»

Я говорю: «Не знаю».

Давид: «Совсем-совсем не знаешь?»

Я: «Совсем.»

Давид: «Твоя мама сейчас — это моя мама, да?»

Я: «Да.»

Давид: «Наверно, твоя настоящая мама не имела денег, чтобы тебя воспитывать?»