Константин Сергеев - Лунин атакует Тирпиц

Вместе с тем партийное собрание отмечает, что не все коммунисты по-настоящему оценили сложившуюся трудную обстановку, в своей работе допустили ряд промахов (выход из строя цистерны быстрого погружения, телеграфов и указателей, тахометров и указателей — тт. Липатов, Суслов), неисправность торпеды в торпедном аппарате № 8 у т. Ужаровского, невнимательность на сигнальной вахте Погорелова и др. Эти недостатки не являются случайными. Они яви-

[174]

лись результатом некоторой самоуспокоенности, расхлябанности и недостаточной проверки механизмов перед выходом в море в условиях светлого времени.

Собрание наметило ряд конкретных мер по устранению отмеченных недостатков и назначило ответственных за выполнение этой работы.

22 июля состоялось еще одно партсобрание, на котором было избрано партийное бюро. В состав бюро вошли Браман, Соловей, Суслов, Глебов и Ужаровский. Секретарем был избран Тимофей Иванович Соловей.

Август 1942 года: Краснофлотца Ивана Шевкунова принимают в партию. Слева направо: Шевкунов, секретарь партбюро мичман Тимофей Соловей, старший политрук Сергей Лысов, старшина 2 статьи Николай Суслов, старший лейтенант Владимир Ужаровский

[175]

Конечно, экипаж «К-21» уже понимал, что лодка своей атакой отвратила угрозу конвою со стороны немецкой эскадры во главе с «Тирпицем». Но ни экипаж, ни командир лодки Лунин, ни командование дивизиона и бригады не знали и не могли знать, что атака «Тирпица» явится звеном в цепи важнейших событий государственного масштаба, вызовет целый ряд очень важных последствий, найдет отзвук во многих директивных указаниях для флотов воюющих стран, подстегнет английский флот к более решительным действиям против гитлеровской эскадры тяжелых кораблей, по существу явится прологом к поражению и уничтожению северной группировки ВМС фашистской Германии.

Сейчас же перед экипажем стояла задача подготовить лодку к новому походу. Повседневные хлопоты опять становились самым важным делом. Тем более, что произошло еще одно важное для лодки событие — старпом Федор Лукьянов был назначен командиром лодки «М-104» и уезжал в Горький ее принимать. Старпомом на «К-21» назначался капитан-лейтенант Зармайр Арванов, до этого служивший командиром БЧ-II-III на лодке «К-2».

Федор Лукьянов много сделал для наведения порядка и укрепления организации службы на лодке. Но много сделать вовсе не значит сделать все, что нужно.

В БЧ-V все еще давала себя знать слабина со старшинами групп. Владимир Браман, назначенный командиром БЧ-V 22 апреля 1942 года, несмотря на свой большой служебный и методический опыт и авторитет, не успел еще добиться должного порядка. Перед самым выходом лодки в пятый боевой поход мотористы умудрились дважды (13 и 14 июня) задрать поршень второго цилиндра вспомогательного дизеля.

Задир в пожарном порядке сумели устранить. Когда лодка была уже в походе, 2 июля появился приказ

[176]

командира бригады, в котором дивизионному инженер-механику Трофимову объявлялся выговор, Браман на 2 месяца лишался процентной надбавки за выслугу лет к жалованью, а с Липатова было приказано удержать 50% стоимости ремонта, то есть 1000 рублей (из двух тысяч). Командование дивизиона знало свое дело и решительно подтягивало дисциплину, невзирая ни на какие боевые успехи, заслуги, ордена, славу и т. д.

Июль 1942 года. После пятого боевого похода Командир ПЛ «К-21» Н. А. Лунин прощается со своим помощником. Капитан-лейтенант Федор Лукьянов назначен командирам новой ПЛ и уезжает принимать ее в г. Горький. Слева — Герой Советского Союза Н. А. Лунин, в центре — Ф. Лукьянов, справа— инженер-капитан 2 ранга Василий Добродский

Поскольку судьба Арванова на протяжении трех лет войны, или семи боевых походов, неразрывно связана с«К-21», необходимо рассказать о том, как он служил до прихода на эту лодку.

Он родился в Тбилиси в 1915 году. В 1932 году закончил ФЗУ и работал слесарем в паровозном депо. В 1933 году поступил в ВМКУ им. Фрунзе, закончил его в 1938 году по специальности минер-подводник и был назначен на ПЛ «С-1» КБФ. Лодкой командовал старший лейтенант А В. Трипольский, который стал Героем Со-

[177]

ветского Союза в советско-финской войне 1939 года.

Июль 1942 года. На ПЛ «К-2» новый помощник командира капитан-лейтенант З. М. Арванов. До прихода на ПЛ он участвовал в шести боевых походах ПЛ «К-2» в должности минера

Этот выдающийся подводник воспитал в молодом лейтенанте любовь к морю и кораблю, стремление к овладению сложной техникой, старательность и добросовестность, ответственное отношение к своим обязанностям. В конце 1938 года энергичный лейтенант Арванов был назначен командиром минно-торпедной и артиллерийской боевой части (БЧ-II-III) на вновь строящуюся подводную лодку «К-2» В 1940 году «К-2» была переведена на Северный флот и вошла в состав бригады подводных лодок. Природное трудолюбие, деятельный характер помогли ему в овладении сложной боевой техникой. Когда началась война, Арванов быстро вырос в своем боевом мастерстве. В боевых походах, на вахте он показал себя бесстрашным и находчивым, бдительным и решительным, отличным знатоком и мастером применения своей боевой техники.

Еще будучи всего лишь старшим лейтенантом, он стал известен всему флоту: по его инициативе родилась и укрепилась сначала на Северном флоте, а затем и на других флотах традиция — корабль, вернувшийся с моря с победой, салютует родной базе выстрелом из пушки. Он же был и первым исполнителем такого салюта.

[178]

Перед новым старпомом стояла задача — продолжить усилия Лукьянова по наведению порядка и улучшению организации службы. Для этого ему самому предстояло овладеть ремеслом старпома. О том, как Лунин встретил нового старпома, рассказывает сам Арванов:

«Получив такое повышение по службе, я, как положено, принарядился, побрился и явился с докладом о прибытии на службу к своему новому командиру.

Лунин встретил меня стоя, выслушал доклад молча и задал мне первый вопрос

— Где блокнот?

Я несколько опешил. Какой блокнот?! Грешным делом, я полагал, что новый командир захочет познакомиться со мной поближе, расспросит о моей прежней службе, походах и т. д. и т. п., как это обычно и происходило при новых назначениях. Ничего Лунин у меня расспрашивать не стал, а повторил свой вопрос: