Георгий Чулков - Жизнь Пушкина

Такой подбор преподавателей отвечал планам Сперанского, но любопытно, что тогдашний министр народного просвещения граф Алексей Кириллович Разумовский в 1810 году уже разочаровался в масонстве и, будучи поклонником иезуитов, почитал Жозефа де Местра высоким философом. Непонятно, каким образом Разумовский, не любивший Сперанского, примирился с таким составом преподавателей. Впрочем, граф Разумовский, человек образованный и широкий, в это время больше был занят своими фаворитками, чем министерством. В эти годы он был слишком ленив, чтобы вообще чем-нибудь заниматься.

Едва ли не самым своеобразным преподавателем в лицее был профессор французской литературы де Будри [158] Будри Давид Иванович де (1756–1821) — профессор французской словесности в Лицее (1811–1821), брат Ж. П. Марата, приехавший в Россию в 1784 г. . Его звали на русский лад Давидом Ивановичем. Настоящая его фамилия была Марат [159] Марат Жан Поль (1743–1793) — один из лидеров Великой французской революции. . Он был родной брат знаменитого якобинца. Давид Иванович очень гордился таким своим родством. Однажды он сказал в классе: «Это Робеспьер [160] Робеспьер Максимильен (1758–1794) — деятель Великой французской революции, один из вождей якобинцев. Для Пушкина Робеспьер воплощение стихии революционного террора. втайне настроил Шарлотту Корде [161] Корде Шарлотта (1768–1793) — дворянка, убившая Ж. П. Марата. Казнена по приговору революционного трибунала. В стих. Пушкина «Кинжал» предстает героической женщиной, призванной уничтожить кровавого палача. и сделал из этой девки второго Равальяка [162] Равальяк (1578–1610) — религиозный католик-фанатик, убийца французского короля Генриха IV (1553–1610). ». Впрочем, по словам Пушкина, «Будри, несмотря на свое родство, демократические мысли, замасленный жилет и вообще наружность, напоминавшую якобинца, был на своих коротеньких ножках очень ловкий придворный». В самом деле, кроме чинов и орденов этот Марат то и дело получал от коронованных особ табакерки и бриллиантовые перстни. Выписал его в Россию из Швейцарии для воспитания своих детей камергер В. П. Салтыков. Удивляться этому не приходится: у графа Строганова [163] Строганов Павел Александрович (1774–1817) — граф, единственный сын графа Александра Сергеевича Строганова (1733–1811), вельможи, известного собирателя произведений искусства. воспитателем был известный Ромм [164] Ромм (прав. Ром) Жильбер (1750–1795) — француз, приехавший в Россию в качестве воспитателя и остававшийся здесь до 1787 г. , впоследствии член Конвента, гильотинированный во время термидора.

Итак, состав лицейских преподавателей был не по вкусу Жозефу де Местру: все они были врагами иезуитов. Впоследствии Куницына и Галича обвиняли даже в атеизме. И у самого Пушкина в его черновой автобиографической программе есть эти два словечка — «иезуиты» и «мартинизм». Очевидно, он давал себе отчет о характере той педагогической среды, где ему пришлось провести шесть лет.

В той же черновой программе у Пушкина есть еще помета, как раз после словечка «мартинизм»: «Мы прогоняем Пилецкого [165] Пилецкий-Урбанович Мартын Степанович (1780–1859) — инспектор и надзиратель в Лицее в 1811–1813 гг., титулярный советник, автор брошюры «О хлыстах»(Хлысты (христововеры) — секта духовных христиан. Возникла в России в кон. XVII — нач. XVIII в. Ее последователи считают возможными прямое общение со Св. Духом, воплощение Бога в праведных сектантах «христах», «богородицах». На радениях доводя себя до религиозного экстаза.). ». Кто же этот Пилецкий?

Мартын Степанович Пилецкий-Урбанович был «первым надзирателем по учебной и нравственной части». И он, как большинство лицейских педагогов, слушал лекции в Геттингенском университете. Вернувшись в Россию, служил он «переводчиком при ученом собрании Академии наук». В лицее он пребывал только два года. Малиновский ему покровительствовал, но Пилецкий не был человеком такого склада, как прочие лицейские преподаватели и воспитатели. Судя по тому, что впоследствии Пилецкий оказался членом хлыстовского кружка Татариновой [166] Татаринова Екатерина Филипповна (1783–1856), урожд. баронесса фон Буксгевден) — глава великосветской общины хлыстов, вдова героя Отечественной войны. Получила казенную квартиру в Михайловском замке, где в 1818–1824 гг. кружились в белых одеждах, пели, пророчествовали и исцелялись высокопоставленные особы. , он был мистик и фанатик очень темного толка.

Это был худощавый, высокий человек с лихорадочно горящими глазами, мягкой кошачьей походкой, язвительной улыбкой на губах. Под видом отеческой нежности он скрывал недоброе отношение к лицеистам. Юношам он казался «каким-то привидением из другого мира». Его не понимали и не любили. Заметили, что этот загадочный и мрачный человек как-то странно фамильярен с сестрами лицеистов, когда они посещали лицей. Это дало повод для возмущения. Пушкин был одним из вожаков бунта. Лицеисты заявили Пилецкому, что все покинут лицей, если он не откажется от должности «первого надзирателя по учебной и нравственной части». Дело могло бы принять дурной оборот, если бы директор Малиновский не сообразил, что лучше уладить этот скандал мирно, удалив подозрительного воспитателя.

Младшим надзирателем был брат Пилецкого Илья [167] Пилецкий-Урбанович Илья Степанович (1786 — не ранее 1835) — гувернер Царскосельского лицея. Позже помощник директора Дома воспитания бедных детей, коллежский советник. , ничем не примечательный, кроме своей неграмотности. Вторым воспитателем был А. Н. Иконников [168] Иконников Алексей Николаевич (1789–1819) — внук знаменитого актера Дмитревского, в 1811–1812 гг. гувернер в Лицее. . Он прослужил один лишь год и был уволен за склонность к хмельным напиткам. Пушкин после его отставки был у него. «Вчера, — пишет Пушкин в дневнике 1815 года, — провел я вечер с Иконниковым. Хотите ли видеть странного человека, чудака, — посмотрите на Иконникова. Поступки его поступки сумасшедшего; вы входите в его комнату: видите высокого, худого человека, в черном сюртуке, с шеей, окутанной черным изорванным платком. Лицо бледное, волосы не острижены, не расчесаны; он стоит, задумавшись, кулаком нюхает табак из коробочки — он дико смотрит на вас — вы ему близкий знакомый, вы ему родственник или друг — он вас не узнает, вы подходите, зовете его по имени, говорите свое имя — он вскрикивает, кидается на шею, целует, жмет руку, хохочет задушевным голосом, кланяется, садится, начинает речь, не доканчивает, трет себе лоб, ерошит голову, вздыхает. Перед ним графин воды; он наливает стакан и пьет, наливает другой, третий, четвертый, спрашивает еще воды и еще пьет, говорит о своем бедном положении. Он не имеет ни денег, ни места, ни покровительства, ходит пешком из Петербурга в Царское Село, чтобы осведомиться о каком-то месте, которое обещал ему какой-то шарлатан. Он беден, горд и дерзок, рассыпается в благодарениях за ничтожную услугу или простую учтивость, неблагодарен и даже сердится за благодеянье, ему оказанное, легкомыслен до чрезвычайности, мнителен, чувствителен, честолюбив. Иконников имеет дарования, пишет изрядно стихи и любит поэзию; вы читаете ему свою пьесу — наотрез говорит он: такое-то место глупо, без смысла, низко, зато за самые посредственные стихи кидается вам на шею и называет вас гением. Иногда он учтив до бесконечности, в другое время груб нестерпимо. Его любят иногда, смешит он часто, а жалок почти всегда».