Сергей Баблумян - Вокруг и около

Перехожу к следующему. В начале января автор вдруг поймал себя на том, что внимательно наблюдаю за церемонией вручения чего-то несомненно ценного кому-то безусловно интересному Ценное представляло собой фигурку с верхом, напоминающим горный профиль, и встроенным хронографом марки «Омега». Интересными были люди, которым это ценное вручалось. Чем интересны – через абзац, а пока несколько слов о церемонии. Речь о конкурсе «SwissAward».

Он существует уже шесть лет и традиционно проводится в начале января, чтобы подвести итоги и выбрать «Швейцарца года» – человека, внесшего наибольший вклад в ту область, которой он занимается. И вот что важно – избирают человека года не в правительстве, а сами жители страны с помощью интерактивного голосования во время телевизионной трансляции конкурса, проходящего в самом большом и престижном зале страны – цюрихском «Hallenstadion». Обычно их бывает шесть лучших: в области экономики, культуры, шоу-бизнеса, за заслуги перед обществом, в политике и спорте. Поскольку имена лауреатов ничего читателю не скажут, сжато о том, за что отмечены «Швейцарцы года – 2008».

Политика – за компетентность и внепартипность, банкира – за инициативы по преодолению последствий мирового финансового кризиса, архитектора – за участие в постройке олимпийского стадиона в Китае, инженера – за проект Готтардского тоннеля (восемьдесят два года, свободно говорит на семи языках и работал в шестидесяти странах мира), трудится над проектом сорокакилометрового тоннеля, который соединит на полукилометровой глубине Испанию с Марокко, мультипликатора – за историю нарисованного мальчишки, любимца всех местных ребятишек. И наконец, самым пожилым лауреатом стал почти столетний живописец и график из Люцерна.

Возвращаясь к телецеремонии. Ведущие работали так, чтоб внимание аудитории фокусировалось исключительно на героях дня, а не на них. Без развязности, ухмылок и попыток использовать в личных целях очей своих очарованье. (Чтобы увидеть это, знать иностранный язык необязательно – видно невооруженным глазом.)

Легко, без знания иностранного угадывалось и то, что швейцарцами года становятся люди не просто достойные, но и интересные. (По реакции зала на реплики не только острые, но и умные.)

Другое. Часто ли мы видим, чтоб у нас, при наличии несметной армии находящихся в молодом возрасте гениев, двумя из шести героев года становились люди восьмидесяти двух и ста лет от рождения? Да разве только в Швейцарии. Известному американскому актеру и режиссеру Клинту Иствуду недавно исполнилось семьдесят восемь, и он получил награду за выдающиеся жизненные достижения. Обратите внимание, признание выражается именно за то, чего человек добивается на жизненном пути.

– Думаю, пожилой возраст – это довольно весело, если, конечно, понимать его преимущества, – размышляет по этому поводу мировая знаменитость. – Если вы сдаетесь и говорите себе – ну все, пришло время уйти в отставку, я буду выращивать розы – что ж, прекрасно. Но если вы действительно наслаждаетесь своим опытом и знаниями, вы можете сочинять и рассказывать разные истории. Не то, чтобы вы не могли этого делать раньше, просто легче, когда у вас есть опыт.

Не так важно, что именно говорили на церемонии вручения наград швейцарский инженер Джованни Ломбарди, которому уже за восемьдесят, и живописец Ханс Эрни, которому скоро все сто. Но часто ли вы видели, чтобы люди в таких годах становились героями года, публично размышляли о разном и их внимательно слушали молодые?

Милан – Лозанна

В Милане умеют красиво есть, со вкусом одеваться, до ненормальности любить детей и не придавать при этом значения условностям. Приметив подходящего бамбино, с ним тотчас начинают заигрывать, напевают всякие тру-ля-ля, не спрашивая, берут в руки и заключают в объятия. Вам остается только стоять в виде дерева и растерянно улыбаться. Грань между формальностью и фамильярностью практически неразличима.

Очень похоже на Ереван тех времен, когда автомашин в городе было мало, а заслуживающих внимания и того меньше. Их мигом брали в кольцо, придирчиво рассматривали и чуть ли не на зуб пробовали. При этом владелец мог находиться рядом, в некоторых случаях даже внутри автомобиля, но исполнял сугубо прикладную функцию – отвечал на вопросы трудящихся, давал справки, уточнял некоторые детали.

Другая особенность Милана, вызывающая недоумение оттого, почему Ереван с ним все еще не побратимы – это атмосфера, а точнее, температура общения в объектах общественного питания. Их здесь так же много, как и у нас, и точно так, как в Ереване, не все всем по карману. Но к тебе повсюду предупредительны, вежливы и неизменно точны в расчетах. Сожаление американского коллеги по поводу того, что у него есть две неосуществимые мечты, а именно – заставить официанта вас заметить, пока он этого не захотел сам, здесь, в Милане, неактуально. (Вторая неосуществимая мечта мистера Брайсона – переспорить телефонную компанию.)

Отношения между клиентами и обслуживающим персоналом в миланском исполнении строятся на основе свободы, равенства и отчасти братства. Пусть гастрономического. В здешних ресторанах отсутствует швейцарская чопорность и свойственная многим американским ресторанам запрограммированность. Приняв заказ, миланский официант не бросается со всех ног на кухню, а готов обсудить с вами интересную новость, важное событие, курьезный случай из жизни. И тем не менее, не опоздать с подачей на стол. Это создает атмосферу доверительности и почти домашнего уюта, что помимо прочего способствует правильному пищеварению.

Основы подобных отношений в Армении сложились очень давно, однако со временем были частично утрачены либо перетекли во что-то иное. Два имени для освежения памяти. Нынешнему поколению они, скорее всего, ничего не скажут, но тем, кто помнит, объяснять ничего не надо. Имен, собственно, не два, а три. Серго Амбарцумян со своей забегаловкой на улице Красноармейской в Ереване, Петик и Бурчо с их придорожными трактирами в предместье города. Люди шли сюда не только потому, что вкусно, но еще и потому, что близко по душе и предсказуемо по стилистике общения. Так сегодня ходят в миланскую «Ла Ризака» или открывшуюся совсем недавно в Москве Nobi под патронажем великого Де Ниро, где тарелки обработаны таким образом, что на них не остаются отпечатки пальцев.

Насчет следов на посуде в наших ресторанах говорить не стану, но температура общения здесь ничуть не ниже, чем в Милане, и так же отменно вкусно. За что первопроходцам армянского ветеркового общепита отдельное спасибо.

Недели высокой моды в Милане проходят с той же неотвратимостью, что и приход весны. То есть раз в году. Однако красиво одетых людей можно видеть все двенадцать месяцев. Ведь в Милане разрабатывается, производится и продается продукция лучших модельных домов мира. Но дело не только в этом, дело во вкусе (то ли врожденном, то ли выращенном, как английские газоны), в высоком вкусе миланцев, едва ли превосходящем умение ереванцев одеваться красиво и современно. Гремевшие в советское время швейное объединение «Гарун» и обувную фирму «Масис» в один ряд с «Дольче и Габбана» и «Джордже Армани», конечно, не поставишь, но и судьбы у них разные. Итальянцы демонстрировали образцы лучшего, армяне, отталкиваясь от достигнутого в Италии, пытались воспроизвести что-то равное. Иногда получалось недурно. Так или иначе, ереванцев часто можно было узнавать по одежке, но с какой стати сегодня понадобилось расцвечивать ее турецко-персидскими мотивами, я не знаю.