Жак Аттали - Карл Маркс: Мировой дух

В 1920 году рязановский Институт Маркса и Энгельса опубликовал под видом пятого тома «Капитала» разрозненные заметки, не имеющие ничего общего с этим произведением, и избранные места из переписки Маркса и Энгельса. Рязанов исколесил всю Европу, чтобы собрать, урвать, даже украсть как можно больше рукописей Маркса — оригиналов или копий. Он создал Институт красной профессуры, готовивший преподавателей марксистской философии, политэкономии, истории партии для аппарата и государственных чиновников. По такому же образцу уже несколько университетов ковали теперь коммунистические кадры: Университет имени Свердлова в Москве (где преподавал Рязанов), Университет имени Зиновьева в Ленинграде, Коммунистический университет трудящихся Китая имени Сунь Ятсена, Коммунистический университет трудящихся Востока (КУТВ) и Коммунистический университет национальных меньшинств Запада (КУНМЗ) имени Ю. Мархлевского. Рязанов начал весьма вольные изыскания о жизни Маркса, даже о его доходах. В частности, он подсчитал полученные Марксом суммы, сведения о которых можно было почерпнуть из переписки. В это время в России усиленными темпами продвигалась коллективизация; чтобы справиться с дефицитом, Ленин даже отменил деньги и ввел карточную систему.

Французская социалистическая партия собралась 25 декабря 1920 года на конгресс в Туре, чтобы обсудить вопрос о присоединении к Третьему интернационалу. Резолюция Кашена-Фроссара призывала к вступлению в него; сторонники резолюции, предложенной Жаном Лонге (внуком Маркса), соглашались на это с некоторыми оговорками, но некоторые затем все-таки примкнули к Леону Блюму, который, находясь в меньшинстве, отверг концепцию партии, выстраиваемой согласно двадцати одному условию для вступления в Коммунистический интернационал. В речи, ставшей знаменитой, он заявил, что большевизм «основан на идеях, которые сами по себе ошибочны и противоречат главным и неизменным принципам марксистского социализма <���…>. Если вы считаете, что целью является преобразование и что преобразование и есть революция, тогда всё, что даже в рамках буржуазного общества может подготовить такое преобразование, становится революционной работой. Если в этом революция, то ежедневная пропагандистская работа, выполняемая активистом, это революция, понемногу продвигающаяся каждый день. Всё, что является социалистической организацией и пропагандой, всё, что является продвижением внутри капиталистического общества <���…>, всё это революционно. И сами реформы <���…>, если они служат укреплению власти рабочего класса над капиталистическим обществом <���…>, революционны <���…>. Этот новый социализм [то есть большевизм] основан на глубочайшем фактическом заблуждении, которое состоит в обобщении… некоторого количества понятий, почерпнутых из опыта самой русской Революции <���…>. Вместо воли народа, формирующейся у основы и восходящей ступенчато, ваш режим централизации устанавливает подчинение каждой базовой организации вышестоящей; на вершине иерархии стоит управляющий Комитет, от которого все должно зависеть, это своего рода военное командование, когда приказы отдаются сверху и передаются ступенчато к рядовым партийцам, в простые секции… Вы стремитесь уже не к единству в этом смысле, а к единообразию, абсолютной однородности <���…>. Москва требует полной и радикальной чистки всего, что до сих пор являлось социалистической партией». Блюм заключает: «Мы убеждены, что пока вы отправитесь на поиски приключений, кто-то должен охранять старый дом».

К этому моменту ситуация в России ухудшилась: сражение с белой армией еще не было выиграно. Преследуемые голодом и эпидемиями горожане уходили в деревни. Большевики теряли контроль над страной. 2 марта 1921 года под лозунгом «Да здравствуют Советы! Долой большевиков!» матросы линкоров «Севастополь» и «Петропавловск» подняли мятеж, который был назван Кронштадтским. Восстание было подавлено, но на X съезде Коммунистической партии Ленин, извлекший уроки из этого положения, объявил о новой экономической политике (нэпе), вопреки Троцкому, призывавшему к сохранению «военного коммунизма». «Мы слабы и глупы, — писал Ленин. — Мы боимся посмотреть прямо в лицо „низкой истине“ и слишком часто отдаем себя во власть „нас возвышающему обману“ <���…>. Мы часто сбиваемся все еще на рассуждение: „капитализм есть зло, социализм есть благо“. Но это рассуждение неправильно, ибо забывает всю совокупность наличных общественно-экономических укладов, выхватывая только два из них. Капитализм есть зло по отношению к социализму. Капитализм есть благо по отношению к средневековью…» [88] «О продовольственном налоге». Наконец-то он все же вспомнил Маркса, после того как столь долго его затушевывал. Ленин намеревался восстановить в «некоторых» секторах (сельское хозяйство, кустарное производство, розничная торговля, мелкая промышленность) и на «неограниченное» время экономику капиталистического типа (через приватизацию), а параллельно выстроить социалистический сектор в области транспорта, банков, крупной промышленности, оптовой и внешней торговли. Продразверстку в деревнях заменили продналогом; на этом же закончилось распределение земли. Внутренняя торговля вновь стала свободной; обратились к зарубежным капиталам, методам и технологиям. На смену ЧК пришло ГПУ с более ограниченными полномочиями.

Двадцать третьего июля 1921 года в Шанхае состоялся первый съезд Коммунистической партии Китая, которая решила равняться на Маркса и назвала своей целью «построение коммунизма через диктатуру пролетариата». Теперь Маркс был вездесущ в революционных умах планеты. Достаточно было того, чтобы огромная аграрная страна — Россия — сделала его иконой модернизации, чтобы прочие поступили так же, проповедуя антикапиталистическое учение за неимением возможности построить у себя капитализм. Марксизм стал, таким образом, заменителем капитализма.

В 1922 году, когда Лениным постепенно овладевала болезнь, которая сведет его в могилу, Россия, ставшая Союзом Советских Социалистических Республик, учредила демократию, подобную театру теней. Она провозгласила равенство народов и признание их права на самоопределение, но это право, разумеется, было чисто фиктивным. Законодательной властью, тоже фиктивной, наделили Съезд Советов СССР, исполнительная власть принадлежала Центральному исполнительному комитету (ЦИК) и Совету народных комиссаров (СНК). ЦИК состоял из двух палат: Совета Союза и Совета национальностей. Один из помощников Ленина, грузин Сталин, ставший после смерти Ленина генеральным секретарем Центрального комитета Коммунистической партии, сделал этот пост самым важным в стране, постепенно уничтожив всех своих соперников.