Роман Ларинцев - 1941. Забытые победы Красной Армии (сборник)

За это время Тимошенко восстановил фронт и перебросил (на всякий случай!) для непосредственной обороны Харькова одну дивизию. Ее появление не только обрадовало, но и озадачило руководство города. Прибывший в горком партии представитель штаба дивизии с порога поинтересовался состоянием Харьковского ополчения и наличием в городе запасов оружия. Узнав о существовании в городе лишь девяти вооруженных взводов истребительных батальонов НКВД (450 винтовок) и о полном отсутствии каких бы то ни было запасов оружия и боеприпасов, он опешил: «Чем же мы будем защищать Харьков, если и у нас оружия нет?» Дивизия оказалась невооруженной – от немцев она могла отстреливаться разве что из командирских наганов и пистолетов «ТТ».

Надолго в городе дивизия не задержалась и через пару дней, не успев освоить возводимых на окраинах оборонительных рубежей и батальонных оборонительных районов, покинула Харьков. Со следующей, прибывшей ей на смену, повторилась та же ситуация: дивизия вновь прибыла безоружной и в городе пробыла недолго [170] . Вооружались же вновь сформированные соединения не в тыловом Харькове, рисковавшем вот-вот превратиться во фронтовой, атакуемый противником город, а в прифронтовой полосе.

Городскому руководству наличие в пределах видимости хоть каких-то (пусть даже таких) регулярных войск казалось едва ли не счастьем. «Отцы города» надолго запомнили 15–16 сентября 1941 года, когда под лязг немецких танков с грохотом захлопнулась крышка Киевского «котла», и перед врагом открылись пути к неэвакуированному и незащищенному Харькову Не утешало даже то, что большинство работников обкома, горкома и райкомов партии в течение 10–15 сентября успело (в отличие от остальных харьковчан) организованно, вместе с семьями покинуть город. Остались только секретари, несколько инструкторов и заведующих отделами, семьи которых были эвакуированы тремя днями позже [171] .

А вот полковник М. Г. Соколов, командир расположенной в Харькове 57-й бригады войск НКВД по охране особо важных предприятий промышленности, получил 16 сентября совершенно неожиданный боевой приказ: немедленно занять круговую оборону в районе Харьковского тракторного завода и держаться там любой ценой, даже в условиях полного окружения.

Степень угрозы и безвыходность ситуации Соколов понял сразу. В Харькове его бригада охраняла военные заводы и была снабжена только стрелковым оружием. Об артиллерии и медсанбате даже не мечтали. Никому и в голову не приходило, что подразделения охраны заводов окажутся единственной силой на пути танков Клейста и Гудериана, – других войск в городе не было. Сняв охрану со всех объектов, Соколов мог прикрыть 30-километровый рубеж цепью из четырех тысяч бойцов – восемь метров фронта на каждого. В резерве оставались милиция и все те же девять взводов истребительных батальонов НКВД (остальные «истребители» и все народное ополчение оружия не имели). За исключением автономного района ХТЗ, находившегося в восьми километрах за восточной окраиной, прикрыть город с севера, запада и юга было некому и нечем. В те дни судьба Харькова висела на волоске… [172]

Вопрос о войсках для усиления гарнизона и обеспечения обороны города стабилизирует лишь прибытие 216-й стрелковой дивизии, формировавшейся в Харьковском военном округе по постановлению Госкомитета обороны СССР № 728с и приказу Наркомата обороны № 0093 от 3 октября 1941 года. Завершить формирование планировалось в сверх-жесткий срок – менее чем за месяц, к 1 ноября 1941 года, поэтому пополнение поступало в нее быстрыми темпами, в основном из необстрелянных призывников соседней Сумской области. При штате в 11 488 бойцов и командиров в дивизии числилось:

8 октября – 10 833 человек;

14 октября – 11 479 человек;

16 октября – 11 483 человек;

Коммунисты и комсомольцы составляли всего 13 % личного состава. В период формирования имели место случаи дезертирства (к 14 октября – 59 человек), антисоветских высказываний и недовольства питанием [173] .

Винтовками и минометами дивизия к началу боев за город будет обеспечена почти полностью. Некомплект автоматического оружия (пистолетов-пулеметов, станковых и ручных пулеметов) составит до 50 %, некомплект артиллерии – 30 % и выше: 76-мм дивизионных и полковых орудий в наличии будет только 21 (вместо 32 по штату), 45-мм противотанковых пушек – всего 3 (вместо 24) [174] . В связи с резким обострением обстановки и выходом немцев на ближние подступы к Харькову дивизия будет введена в бой недоформированной, с недостаточно сколоченными подразделениями и слабо обученным личным составом. Но в сентябре 1941-го в городе не было и этого…

Харьковская дуга

1 октября 1941 года Тимошенко доложил Сталину, что рухнувший после катастрофы под Киевом фронт Юго-Западного фронта восстановлен [175] . Формально так оно и было: все «дыры» в обороны к тому времени смогли закрыть. И хотя немцы продолжали теснить армии Тимошенко к Харькову, происходило это медленно и лишь на отдельных участках.

Но радости в том было немного, ибо на флангах фронта все выглядело к тому времени гораздо хуже. Важная для войск Юго-Западного фронта директива № 28/оп от 27 сентября 1941 года, ориентировавшая армии на создание прочной обороны, вселявшая оптимизм и расставлявшая, казалось бы, все точки над «i», уже в день своего появления оказалась устаревшей и мало соответствовавшей обстановке. Обстановка эта 27 сентября резко изменилась. Всего через несколько дней она потребует принятия новых, более адекватных решений.

Сосредоточив внимание на прикрытии Харьковского направления и ликвидации Красноградского клина, Генштаб и Ставка в Москве и штаб Юго-Западного фронта в Харькове невольно упустили из виду 1-ю танковую группу Клейста и 2-ю танковую группу Гудериана, находившиеся в ближних тыловых районах группы армий «Юг». Предполагалось, что в ходе боев с окруженной группировкой Кирпоноса и при отражении сентябрьских контрударов 2-го и 5-го кавкорпусов, усиленных танковыми бригадами, и без того потрепанные танковые дивизии вермахта понесли серьезные потери и нуждаются в длительном восстановлении ударного потенциала.

Действительность была иной. Потери врага оказались не столь велики и невосполнимыми не были. По послевоенным советским оценкам, «противник потерял под Киевом свыше 100 тыс. чел.» [176] Того же мнения придерживался после войны и Маршал Советского Союза А. М. Василевский: «Красная Армия в ожесточенных боях за Киев разгромила свыше 10 кадровых дивизий противника. Он потерял более 100 тыс. солдат и офицеров.» [177] Десять разгромленных дивизий были явным преувеличением (все они вскоре появятся под Харьковом и в Донбассе), а вот утверждения о стотысячных потерях близки к правде, хотя советские оказались при этом в 7 раз выше – 700,5 тыс. чел: 616,3 тыс. убитыми, пленными и без вести пропавшими и 84,2 тыс. ранеными [178] . Впрочем, в справедливости этих цифр многие сегодня сомневаются, не без основания считая их неточными и заниженными.