Жан Тьерио - Маргарет Тэтчер: От бакалейной лавки до палаты лордов

Хотя в каком-то смысле революция все же произошла. «Карлтон-клаб», самый почитаемый и самый консервативный клуб, принимавший в своих стенах всех премьер-министров, но не допускавший туда женщин, не позволил себе отказать в этом женщине, поселившейся в доме 10 по Даунинг-стрит. В 1975 году, когда Маргарет «взяла штурмом» партию консерваторов, многие депутаты-консерваторы были удивлены той любезностью, коей она их вознаградила. Во время войны за Фолкленды матросы развешивали в своих кубриках рядом с фотографиями кинозвезд плакаты с изображением Маргарет. Все они находились под обаянием ее шарма. Было нечто от завуалированного эротизма в этой идее — драться за даму, за свою «Железную леди». Кроме того, она сама любила окружать себя мужчинами. К примеру, Сесил Паркинсон и Алистер Макалпин ей нравились именно потому, что ухаживали за ней достаточно сдержанно, чтобы не порождать чувства неловкости, но и достаточно ощутимо, чтобы Маргарет чувствовала свою привлекательность. Найджел Лоусон вспоминает в книге «Взгляд из дома № 11 по Даунинг-стрит»: «Маргарет была убеждена в том, что ее авторитет упадет, если она не будет постоянно хорошо одета». Она не придерживалась мужеподобного стиля одежды, столь дорогого сердцам многочисленных миссис Панкхерст, отказывавших себе в удовольствии носить модную фривольную одежду под тем предлогом, что общественная деятельность — дело чрезвычайно серьезное. Нет, Маргарет всегда хотела нравиться, и она посвятила в своих мемуарах целый большой абзац нарядам, которые носила. «Я почти никогда не покупала одежды свободного покроя. Я полагаю, люди хотят видеть своих руководителей, одетых как деловые люди». Чтение страниц, посвященных описанию того богатства, что находилось в шкафах на Даунинг-стрит, порождает трогательное чувство, будто перед тобой маленькая девочка из Грантема, которая терпеть не может те унылые темные платья, что шила ей мать. «Я следила за своей одеждой, как и большинство женщин, и для меня было очень важно, чтобы мой внешний вид соответствовал случаю и обстановке…»

Крофи было поручено следить за гардеробом Маргарет. «Мы вместе обсуждали стиль, цвет, качество ткани, — пишет она. — Более всего мне нравились те черные и темно-синие туалеты, что я заказала для банкета у мэра Лондона». Постепенно она стала одеваться в магазине модной одежды «Акуаскьютум», для которого вскоре стала наилучшим «манекеном». Маргарет не появлялась на люди в повседневной одежде, даже когда это было нужно, она хотела всегда выглядеть «при параде». На партийные съезды или конференции она всегда надевала темно-синие костюмы, а во время зарубежных визитов старалась, чтобы цвета ее одежды сочетались с цветами флагов тех стран, куда она прибывала. В Польше, чтобы показать, какие надежды она питает в связи с намечающимися в стране переменами, Маргарет оделась в зеленое, ибо зеленый — «цвет надежды». Она следила за тем, чтобы не показываться слишком часто в одном и том же костюме или платье. «Крофи было поручено записывать, что я носила на неделе <���…>». На основе этих записей был составлен список, где каждый «ансамбль» получил название, связанное в основном с местом, где надевался в первый раз. Читается он как некий дневник путешественника: «Парижская опера, розовый для Вашингтона, цвета морской волны для четы Рейганов, бирюзовый для Торонто, синий для Токио, серебристый кремлевский, черный пекинский или „английский садик“». Несомненно, ее усилия приносили свои плоды. Ее элегантность, пусть даже немного старомодная, была очевидна. Ронни Миллер даже находил, что в Маргарет было нечто величественное, королевское. «Хотя она и происходила из среднего класса Грантема, она, становясь известной личностью международного класса, обретала вид женщины родовитой, вернее, высокородной, словно в генах произошла мутация». Так что и как женщина Маргарет всегда была на высоте.

Наконец, после всех этих рассуждений об искусстве соблазнять и управлять вспомним еще об одном важнейшем факторе, который невозможно заказать, потому что он не появляется по приказу; итак, вспомним об удаче. Не сопутствуй Маргарет удача, «тэтчеровский эксперимент» мог бы приостановиться в 1983 году и остаться всего лишь неудачным опытом консерваторов, как опыт Тэда Хита и других. Никто бы тогда не говорил о «тэтчеровской революции». Ее время осталось бы всего лишь одним из эпизодов длинной британской истории. Маргарет и сама пишет в мемуарах: «В соответствии с правилом Наполеона генералы должны быть удачливыми». По велению Провидения или по воле судьбы, как угодно, на протяжении всей общественной жизни Маргарет сопутствовала удача. Тончайшее переплетение множества непредсказуемых факторов все же позволило Маргарет на протяжении одиннадцати лет управлять страной, так что не зря ее называли «благословенной Маргарет», благословленной Богом и Удачей.

Трудно представить себе Маргарет Тэтчер в роли дипломата. Ее категоричные суждения, ее довольно резкий и решительный тон, ее происхождение, столь далекое от утонченности, привычной для посольств, — всё это, казалось, должно было держать Маргарет на почтительном расстоянии от мировых проблем или, по крайней мере, от тех, кто ими занимается. Кстати, в отличие от всех своих предшественников на посту премьер-министра она никогда не присваивала себе портфель министра иностранных дел. Она признаётся в мемуарах: «Что меня интересует, так это иностранные дела ради иностранных дел, а не дипломатия ради дипломатии». Она питала отвращение к той мании, которой страдали люди в украшенных белыми перьями [179] Белые перья — отличительный знак шляп-треуголок послов; сегодня перья носят все меньше, за исключением некоторых королевских дворов, таких как Сент-Джеймсский. шапочках, — мании «подчинять национальный интерес дипломатической тактике и развивать неутолимую жажду нюансов и условий, что, в конце концов, приводит к тому, что затуманивается самый острый взгляд». Она пишет о своем сожалении, «что был создан заколдованный, замкнутый круг международных встреч на высшем уровне (саммитов), который совершенно изменил жизнь премьер-министров со времен Энтони Идена, Алека Дуглас-Хьюма и Гарольда Макмиллана; когда я была в оппозиции, я не скрывала своего скептицизма относительно пользы этих саммитов, а затраты времени и энергии, которых требовало проведение этих саммитов, продолжали пугать премьер-министра, которым я стала, ведь у нас в стране было столько дел».

Однако при этой женщине премьер-министре, представляемой на страницах прессы в виде карикатурного Гарпагона [180] Гарпагон — главный герой комедии Жана Батиста Мольера (1622–1673) «Скупой». — Прим. ред. , неистово требовавшего: «Верните мне мои деньги!» на европейских саммитах, и обращавшейся с «иностранными делами» так, как обращается с задолжавшими клиентами хозяйка бакалейной лавки, все же британская дипломатия не изменилась радикально. Так же, как при ее предшественниках, поддерживались особо теплые отношения с Соединенными Штатами и действия блока НАТО в противостоянии со странами Варшавского договора. В сфере строительства Европейского сообщества, вопреки тому образу, который сохранился в памяти многих, Маргарет Тэтчер не была «Миссис Нет» [181] Аналогия с прозвищем «Господин Нет», которое получил Хрущев после нескольких недипломатичных высказываний и выступлений, в частности в ООН. . Если она и выказала себя в период первого срока ярой защитницей британских интересов, то все же не отказывалась участвовать в возведении общеевропейского дома на тех условиях, что будет согласна с планами архитектора. Только в сфере отношений с бывшими британскими колониями, вновь собравшимися под сводами Содружества, она привнесла абсолютно оригинальную ноту.