Жан Тьерио - Маргарет Тэтчер: От бакалейной лавки до палаты лордов

Двадцать второго июня Кит Джозеф произнес в Апминстере речь, прозвучавшую как гром среди ясного неба консервативного конформизма. Он не пощадил никого и ничего, практически уравняв лейбористов и тори: «Путь Великобритании выстлан тридцатью годами интервенционизма, добрых намерений и разочарований». По выражению Мэгги, «он отвел всех священных коров на скотобойню». Он раскритиковал лихорадочную погоню за экономическим ростом, ибо «он очень желателен, но мы не знаем, как долго можно ускорять его». Он без колебаний обрушился с разоблачениями на «сектор государственных расходов, который пускает по ветру богатство, созданное частным сектором»; говорил он и о «противоречиях, присущих смешанной экономике».

Худшее было впереди. Тэд Хит отправил Джеффри Хау к Мэгги, чтобы призвать ее к умеренности. Будучи близкими друг другу людьми, они попытались утихомирить Джозефа. Безуспешно. Вольно или невольно Джеффри и Мэгги, возможно, даже поспособствовали тому, что 5 сентября 1974 года Джозеф произнес в Престоне свою знаменитую речь, где в зародыше содержалась вся политика тэтчеризма, — «Инфляция угрожает нашему обществу». И действительно, инфляция составляла около 17 процентов в год, и причиной ее был неконтролируемый рост денежной массы, другими словами, запущенный станок для печатания денег. Отметив, что «на протяжении многих месяцев, вернее от года до двух лет, проводилась политика вседозволенности в сфере денежного обращения, тесно связанная с ростом инфляции», Кит Джозеф прямо обвинил в попустительстве и правительство Хита, и правительство Вильсона. Он обрушился и на политику в области доходов: «Желать проводить такую политику в сфере доходов, не применяя никаких иных мер, чтобы сдержать инфляцию, вызванную постоянным увеличением денежной массы, равнозначно тому, как если бы захотеть, чтобы из шланга не текла вода, но при этом не закрыть кран <���…>. Нам хорошо известны эти аргументы. Мы выдвигали их, когда находились в оппозиции с 1966 по 1970 год. Зачем же тогда вновь проводить такую политику в сфере доходов? Без сомнения, мы хотели бы верить в ее эффективность вопреки всему, ибо мы слишком боялись и боимся единственно верного решения: проведения безотказной, достойной доверия монетарной политики». Кит Джозеф ясно и четко сказал, что подобная политика конечно же вызовет рост временной безработицы. Маргарет, комментируя его слова, говорит: «Иными словами, мы должны были согласиться с тем, что контроль над денежной массой мог спровоцировать рост временной безработицы» [92] Временное явление оказалось долговременным, причем ни Маргарет, ни Кит Джозеф тогда, вероятно, не знали, насколько долговременным. Правительство стало проводить политику контроля над денежной массой с 1979 года, и только в 1987 году безработица действительно начала снижаться. .

Тэд Хит был в гневе. Речь Кита Джозефа стала удачной находкой для лейбористов, ибо он в ней разоблачал «миф» о толпах несчастных безработных, а также говорил о страхе политиков, которых «преследуют воображаемые ужасы массовой безработицы, нищеты, бесконечных очередей за пособиями по безработице, виды отчаявшихся толп людей, потерявших надежду, и зрелища превращенных в руины городов». Лейбористы с удовольствием вели свою игру, разоблачая жесткость и даже жестокость консерваторов, с презрением относившихся к страданиям трудящихся. Образы эти делали свое дело: били точно в цель. Для бывших безработных 1930-х годов бедность не была мифом, и длинные очереди перед отделениями департамента социальной помощи, которые приходилось выстаивать ради жалкой, нищенской подачки, именуемой пособием по безработице, тоже не были для них мифом. Каждый тотчас же вспоминал про толпы людей в лохмотьях, собиравшиеся вокруг дымящихся котлов Армии спасения.

Однако времена изменились. Очень нескоро, но речи Кита Джозефа возымели действие и, как говорят картежники, игра пошла совсем другая. Кто должен был сдавать? Наконец, логичная, последовательная экономическая доктрина сдвинула с места и опрокинула окружающий конформизм. Наконец-то предложили нечто иное, нежели едва заметную модификацию равновесия между общественным и частным секторами, которое было характерно для политики всех правительств, находившихся у власти после 1945 года.

Какая, в сущности, разница между небесами и адом, если предложено что-то новое?! Оцепеневшая от ужаса перед надвигающимися переменами, замерзшая от тридцати лет бессилия, клонившаяся к упадку Великобритания грезила о переменах. В дело вмешалась пресса. Впервые Флит-стрит [93] Улица в Лондоне, где традиционно находились редакции крупных газет. Очень часто ее название употребляют в качестве синонима слова «пресса». сблизилась с либералами. Питер Джей и Уильям Риз-Мотт из «Таймс», Сэмюел Бриттен из «Файнэншл таймс» подхватили тезисы монетаризма и принялись их повторять. Обработанное таким образом общество начало испытывать недоверие ко вчерашним идолам, опасаться их. Некоторые даже перешли свой Рубикон, как, например, лорд Джордж Браун, бывший депутат от партии лейбористов, объявивший о своем решении влиться в ряды консерваторов. Завоевание умов шло полным ходом.

Что касается Маргарет Тэтчер, то она уже проделала большой путь, обратилась в другую веру и в ее убеждениях произошли изменения. Теперь она окончательно уверовала в силу монетаризма. Там, где Кит Джозеф легко обращался с понятиями, она должна была найти подходящие лозунги, там, где он демонстрировал графики, она должна была придумать образы, которые могли бы потрясти воображение людей. Но она уже сделала свой выбор. «Я была убеждена в том, что мы должны повернуть партию по направлению к идеям Кита, и сделать мы это должны были предпочтительно под руководством самого Кита».

Но в тот момент надо было выиграть выборы в парламент, и сделать это предстояло под руководством Тэда Хита. Выборы были назначены на 10 октября.

У Тэда Хита была идея фикс: вернуться во власть. В связи с этим его преследовала еще одна навязчивая идея: как-то ограничить ущерб, нанесенный речами Кита Джозефа в среде избирателей-центристов. После опубликования 10 сентября предвыборного манифеста Консервативной партии он созвал членов теневого кабинета в полном составе. По его словам, избирательная кампания должна была быть проведена на основе манифеста и только, а задача каждого члена теневого кабинета — сосредоточить все внимание на секторе, за который он нес ответственность. Цели были ясны: основной целью критики должен был стать Кит Джозеф, а дополнительными — близкие к нему Маргарет Тэтчер и Джеффри Хау.