Мэтью Андерсон - Петр Великий

В 1690-е годы официальное преследование и истеричная интенсивность вызванного им фанатизма несколько уменьшились; и в своем указе 1702 года, предназначенном поощрить поселение иностранных экспертов в России, Петр объявил общую религиозную терпимость. Он, кажется, не очень интересовался литургическими и церемониальными проблемами, которые лежали в основе раскола. Правитель, ведущий трудную, и временами неудачную, войну против опасного противника и нуждающийся в каждом человеке и каждом рубле, которые мог выжимать из своих собственных территорий, не был в том положении, когда без особой нужды можно потворствовать такой роскоши, как религиозное преследование. Поэтому были сделаны осторожные и ограниченные компромиссы между государством и все еще потенциально мощной фанатической силой старой веры. В 1703 году правительство согласилось оставить в покое сообщество раскольников, сосредоточенное в монастыре у Выга в Карелии, недавно основанном в районе озера Онеги. Это было первое из ряда таких соглашений. В 1709 году группе раскольников было позволено вернуться из балтийских провинций, куда они сбежали для большей безопасности, и поселиться в районе Пскова. В 1715 году старообрядцы украинской территории в Ветке и Стародубе были вознаграждены за успешные партизанские действия против шведских захватчиков в 1708–1709 годах в соответствии с распоряжениями, что колония в Ветке не должна преследоваться и с предоставлением земли для колонии в Стародубе [142] R. О. Crummey, The Old Believers and the World of Antichrist. The Vyg Community and the Russian State, 1694–1855 (Madison, 1970), pp. 69–70. Этот параграф и следующий весьма привлекают внимание в книге профессора Крамни. .

Не следует думать, однако, что Петр испытывал какое-либо сочувствие к старообрядцам или они к нему. Все, что они узнали (без сомнения, часто искаженное слухом) о его вкусах и образе жизни, такой нечестивой и такой шокирующе-иностранной, могло только усилить их веру, что он был действительно Антихристом. Новый титул императора, который был весьма странен для большинства русских, помогал усиливать эту веру. С помощью одного маленького изменения титул мог быть сделан старым российским методом обозначения чисел буквами, складыванием до 666, числом Сатаны в Апокалипсисе. Утверждение одного епископа, что старообрядцы «везде, где Вы находите их, вместо того, чтобы радоваться хорошему благосостоянию монарха… восхищаются его неудачами», было даже слишком оправданно. Со своей стороны, царь никогда не мог бы смотреть даже с долей благосклонности на группы раскольников, которые ненавидели все, что он пытался делать, и полностью отклоняли его требование узаконить самодержавие; а после 1718 года трагедия его сына Алексея сделала его еще более подозрительным к консервативной оппозиции любого вида. В 1705 году, когда де факто терпимость к староверам стала широко распространенной, был наложен тяжелый налог на всех городских жителей, которые отказывались брить свои бороды. Главная цель была финансовой: это была одна из многих уловок, к которым прибегал Петр в эти отчаянные годы, чтобы собрать деньги для войны со Швецией. Однако он особенно тяжело отразился на старообрядцах, для которых, больше чем для любого русского, борода была обязательным признаком истинного православия. В 1716 году указ требовал, чтобы все старообрядцы регистрировались в органах власти и платили вдвое больше обычной нормы налога для людей своего сословия. Это также была в значительной степени финансовая мера; но она сопровождалась другими мерами, откровенно предназначенными для преследования. В 1718 году было объявлено, что все старообрядцы, которые отказались регистрироваться, должны будут посылаться на тяжелые работы пожизненно. В 1724 году все раскольники, как и крестьяне, если они сохраняли свои бороды, были вынуждены носить специальный символ на рукаве, который должен быть нашит на их одежде. Это было кульминацией ряда усилий, чтобы вынудить старообрядцев носить отличительные знаки определенного вида: символ не только действовал как форма квитанции за оплату налога бороды, но и немедленно делал носителя узнаваемым как члена группы подозреваемых.

Отношение Петра к этой мощной и распространяющейся силе в русском обществе (чье количество, несмотря на репрессивное законодательство, вероятно, увеличивалось в течение большей части его правления) было противоречивым и непоследовательным. Подозрение и финансовое давление были объединены со значительной мерой терпимости де факто. Однако старообрядцы не были сами по себе активной угрозой его режиму к настоящему времени. Они были разделены на различные секты, в то время как факт, что они могли показываться открыто только, главным образом, в отдаленных друг от друга приграничных районах, затруднял их действия как объединенной силы. Более важно, что вся их перспектива основывалась скорее на бегстве от скверны неисправимо злого мира, чем на организованном стремлении свергнуть силы власти, которую они столь сильно боялись и ненавидели.

Его собственный жестокий и нетерпеливый характер и традиция автократии, которую он унаследовал, утверждали в его политике неукротимую ненависть, и не удивительно, что подавление и наказание оппозиции должны были казаться важными и необходимыми в течение всего правления Петра. Это подавление сосредоточивалось в Преображенском приказе, самом стойком из всех новых органов царской администрации и самом устрашающем. Он появился в середине 1690-х годов (нет ни одной точной даты его создания и, вероятно, не имелось никогда никакого письменного указа, его учреждающего) из администрации Преображенского полка. Ему была дана юрисдикция по политическим преступлениям, независимо ни от места, где они были совершены, ни от чина обвиняемого. К началу 1697 года он был ответствен не только за организацию Преображенского и Семеновского полков и охрану общественного порядка в Москве, но также за подавление политической оппозиции повсюду в России. Таким образом, его можно рассматривать как первый централизованный орган российского правительства, предшественник неудачной Ратуши 1699 года и Сената 1711 года. Его центральное положение в административной структуре отображалось в символической форме тем фактом, что его главе, безжалостному и заслуживающему доверия князю Ф. Ю. Ромодановскому было передано управление столицей, когда Петр выехал за рубеж в 1697 году. В 1702 году указ предписывал отсылать в Москву всех обвиненных в политических преступлениях и передавать их дела в Преображенский приказ; и даже после 1719 года, когда была основана Юстиц-коллегия, он сохранил эту исключительную юрисдикцию по политическим делам. Его стабильность и долговечность является резким и существенным контрастом частым изменениям многих структур управления, создаваемых при Петре. Личная заинтересованность в нем царя видна по его активному участию в его работе. В 1698 году, после восстания стрельцов, он лично допрашивал Софью и ее младшую сестру Марфу и присутствовал при других допросах. В 1706 году он проявил заметный интерес к допросам захваченных астраханских мятежников. Более адекватная юридическая или квазиюридическая основа для работы Приказа обеспечивалась в соответствии с указом Сената от января 1714 года, который впервые дал определение политического преступления против царя. Двумя годами позже Устав Воинский объявил, что простое задумывание политически нелояльного или преступного действия, или желание осуществить его, должно наказываться точно тем же самым путем, как и фактическое его выполнение. Одной из наиболее потенциально репрессивных особенностей такого законодательства, разработанного с целью сокрушить всю оппозицию, были невнятные и всеобъемлюще абстрактные формулировки законов.