Алла Сурикова - Любовь со второго взгляда

— Ой, — сказало телосложение дрогнувшим голосом и с испугом сбросило руку с моего плеча.

Я хотела было испугаться еще больше, но обрушившийся на меня поток слов опередил мое желание.

— Ой, простите, я не знал, что вы… я не хотел… Я так люблю кино. Для меня же… это… как это… из всех этих… искусств… Если бы вы сразу сказали, что на фестиваль… Как вам наш Ашхабад… Ну да, сейчас, конечно, плохо… Я виноват… Извините… я думал… А теперь как же быть…

— Ну ничего, успокойся, возьми себя в руки и проводи меня до гостиницы. Я боюсь идти одна.

Весь путь до гостиницы он держался на шаг сзади, нервно похрустывал пальцами и сбивчиво ронял под ноги шуршащие междометия…

Темнота оборвалась призывным светом «Туриста».

— Дальше не пойду. Очень стыдно. Извините.

И он исчез.

Хор лягушек грянул голосами «Бони М». Стреляло полусладкое. Сквозь дым просачивались лица друзей. Восточная луна ласкала улыбкой Майи Аймедовой.

После фильма я получила много писем.

Одно из них считаю главным. Мне написала Ольга Савельевна Воробьева из Юрмалы (сохраняю ее правописание):

«…Я видела на экране себя и своего мужа, и смеялась, хотя далеко не до смеха! У нас же двое дочек и маленьких и папа пока не прозрел, а жить надо, воспитывать надо детей! А скольким вы поможете трезво посмотреть на такие вопросы жизни!..»

Как говорит герой Олега Табакова — бармен Мак-Кью в нашей картине «Человек с бульвара Капуцинов» — ради ЭТОГО стоит жить! После ТАКОГО многое хочется сделать!

Названием фильма я пользовалась в свое удовольствие. Эту фразу я обыгрывала и в личных беседах, и в официальных письмах. Например, генеральному директору «Мосфильма» Сизову: «Уважаемый Николай Трофимович! БУДЬТЕ МОИМ МУЖЕМ. Под таким названием в настоящее время готовится к производству моя новая комедия…» Дальше шла просьба.

Ну разве можно было мне отказать?!

Тем более что к этому времени у меня уже распался очередной романтический союз.

Когда встал вопрос о выборе «мужа», я воспользовалась советом моего любимого редактора Любы Гориной (жены Григория Горина) и бесстрашно направилась к Андрею Александровичу Миронову «просить его руки».

Знакомы мы не были. В первый раз увидела его в Харькове на съемках фильма «Умеете ли вы жить?», где работала ассистентом.

Там Андрей Миронов и Марк Захаров снялись в массовке! Это отдельный сюжет!

Андрей и Марк провожали своего друга Шуру Ширвиндта на съемки в город Харьков. Шура, несмотря на молодые лета, уже тогда практически ничему не удивлялся. Конечно, провожанию предшествовало легкое застолье.

Когда поезд отошел, жена Марка Нина пошутила:

— А слабо вам встретить его на вокзале в Харькове, чтоб увидеть удивленные Шурины глаза?..

Андрей и Марк, не долго думая, взяли билеты на самолет и улетели в Харьков. Они встретили Ширвиндта на перроне и поняли, что ради этого стоило лететь.

А режиссер фильма «Умеете ли вы жить?» Саша Муратов, воспользовавшись приездом таких знаменитостей, уговорил их оставить автограф в картине — сняться в крошечных эпизодиках (заодно появилась законная возможность оплатить им проезд).

Там я и увидела Андрея.

Во второй раз мы встретились в буфете «Мосфильма». Миронов, в форме офицера Белой армии, сверкая погонами, стоял в очереди за сосисками. Мундир сидел на нем как-то особенно благородно. Ни очередь, ни сосиски не могли испортить этого впечатления.

Теперь мне предстояло с ним познакомиться воочию. Когда я предложила Андрею «быть моим мужем», он, надо сказать, не выразил особого восторга. Но и не отказался. Так что надежда на взаимность оставалась. Свой полуотказ-полусогласие он сформулировал так: «Я понимаю, что годы уходят. А предложения «руки и сердца» — то есть сыграть лирического героя — поступают все-таки не каждый день, так что… надо подумать…» И добавил: «Вот если бы разнообразить сценарий событиями, если бы дополнить музыкальными номерами, если бы более полно использовать южные фактуры, если бы переделать финал и перекроить начало… и…»

Целых полгода, с ноября по май, я честно хранила верность своему избраннику. А автор сценария, мой сокурсник и друг Эдик Акопов, кроил сюжет под Андрея с прилежанием отличника.

И наконец Андрей дал свое согласие, пошутив при этом: «Просто вы умели ждать, как никто другой».

Позже, когда Андрей получит солидный гонорар за наш «полюбовный союз», он посмотрит на меня округлившимися глазами: «Таких денег я ни на одной картине не зарабатывал». И тут же добавит: «Таких денег мне ни одна женщина никогда не платила»…

Но Андрей Александрович был очень занят: он оставался ведущим артистом Театра Сатиры и нам пришлось под него подстраиваться. Это несколько оттянуло начало съемок. Дождавшись гастролей театра в Сочи, наша группа поехала следом.

Работали мы весело, увлеченно. Андрей Александрович мгновенно влюбил в себя всю съемочную группу и стал центром ее жизни. Как он выкладывался в любом, самом малом эпизоде! Он стал для меня не просто другом, он стал наставником, советчиком… Я училась у него. Самоиронии. Свободе импровизации. Обязательности. Он учил мягко, ненавязчиво, весело.

Была у меня привычка показывать двумя пальцами, указательным и средним, направление съемки:

— Будем снимать в эту сторону (пальцы вперед). Потом в эту (пальцы влево). Потом повернем камеру сюда (пальцы к себе).

Сама же этого не замечала.

Снимали эпизод, в котором герой Миронова на пляже спрашивал у кого-то, где его место.

— Мотор!

Андрей Александрович идет. Навстречу ему человек из массовки.

— Понимаете, — говорит Миронов. — Я лежал (и «моими» пальцами — вниз). Рядом лежала женщина (пальцы в сторону). Я встал (пальцы вверх)…

Группа упала от хохота, а я — прозрела.

Однажды мы с дочкой Кирой, которая тогда только что приехала из Киева, шли по «Мосфильму». Навстречу — Миронов:

— Знаете, Алла Ильинична, звонил сегодня вам домой. Спрашиваю у дочери: «Где мама?» А она отвечает: «Шо? Мама? Та мама на роботе. А шо такое?»

Кире было уже лет четырнадцать. Она покраснела, распереживалась. И с тех пор стала следить за своей речью. Причем настолько, что свободно заговорила по-английски и по-французски. Не говоря уже о том, что толстые глянцевые журналы с большим удовольствием печатают ее рассказы на русском…