Виктор Бакин - Владимир Высоцкий без мифов и легенд

Со временем концерты станут основным финансовым источ­ником для Высоцкого. Большинство концертов были договорны­ми, то есть заранее оговаривалась сумма, которую должен был по­лучить исполнитель. Приглашений было много — после репетиций или спектаклей Высоцкого на служебном входе постоянно ждали... Но в этих выступлениях не было никакой системы. Первыми «офи­циальными» концертами «с билетами!» были выступления по пу­тевкам общества «Знание». За одно выступление, если билеты были проданы, — а все билеты были проданы всегда! — Высоцкий полу­чал 75 рублей.

Позднее подобные концерты организовывал В.Янклович, то­гда — администратор Театра на Таганке: «Иногда оформляли по две путевки... И за первый месяц Высоцкий получил 450 рублей. В "Зна­нии" был даже скандал по этому поводу: "Как так, у нас даже ака­демики столько не получают..."» Часто для достойной оплаты труда артиста выписывалась материальная помощь на кого-то из сотруд­ников НИИ, учебного заведения. Конверты с гонораром вручались «менеджеру» Янкловичу в обстановке полной секретности. О том, сколько денег было заплачено на самом деле, Высоцкий не знал...

Никто тогда и представить себе не мог, что через несколько лет не найдется того или иного Дворца спорта, который смог бы вме­стить всех желающих послушать Высоцкого. В каком бы зале, или даже квартире, он ни выступал, в момент исполнения он всегда пел на всю страну — каждое его слово, каждую интонацию ловят на лету и мгновенно тиражируют магнитофонные ленты.

Если сравнить записи его первых концертов и поздние записи, то контраст разителен: вместо неуверенного, смущающегося чело­века, почти ничего не говорившего между песнями, — человек, аб­солютно владеющий залом, покоряющий публику с первого слова. Про него скажут, что пол под ним ходит, когда он появляется на сце­не. Особая пружинистость темперамента составляла суть его обая­ния, но когда он брал в руки гитару, когда успокаивались его руки и ноги, становились сосредоточенными обращенные к зрителям гла­за, — начиналась магия. Он не любил, когда его выступления назы­вали концертами. Это были встречи со зрителями, построенные как монологи или диалоги. Часто он отвечал со сцены на многочислен­ные записки. Каждая такая встреча была импровизацией. Все зави­село от настроения зала, от того, получался ли сразу контакт или попадался трудный зритель, которого надо расшевеливать. Высоц­кий редко говорил «спою», никогда — «исполню». Предпочитал со­всем просто «покажу вам песню». Аплодисменты он прерывал взма­хом руки и никогда не пел на бис.

Уже с самых первых концертов Высоцкий попал в поле зрения ОБХСС. Но пока, как выразился выступавший с ним вместе Алек­сандр Филиппенко, удавалось «водить их за нос». Через несколь­ко лет его отношения с этой серьезной организацией станут тоже серьезными...

А как в семье? И хорошо, и плохо. Хорошо, что Владимир имел хотя и маленькую, но стабильную зарплату. Он даже смог купить жене красивую шубу из черного козьего меха. Правда, когда роди­лись дети, забота о них, в общем-то, не обременяла молодого папа­шу, хотя он и радовался их появлению, и любил их, и думал о них, и всегда повсюду возил их фотографии. Но его собственная творче­ская жизнь мало изменилась после рождения детей. Он так же был свободен, так же уезжал на съемки, на концерты, на гастроли... Люд­мила с самого начала все заботы о детях взяла на себя, и Владимир был благодарен ей за это.

Стал поправляться Никита, и Людмила сама могла бегать по очередям.

Л.Абрамова: «Еще та зима запомнилась очередями. За хле­бом — очередь, мука — по талонам, к праздникам, крупа — по тало­нам, только для детей. В этих очередях я простудилась, горло забо­лело. Как никогда в жизни — не то что глотать, но и дышать нельзя. Да еще сыпь на лице, на руках. Побежала в поликлинику — дума­ла, ненадолго. Надолго нельзя — маму оставила с Аркашей, а ей на работу надо, она нервничает, что опоздает, Володя в театре. При­чем я уже два дня его не видела и мучилась дурным предчувстви­ем — пьет, опять пьет.

Врач посмотрела мое горло. Позвала еще одного врача. Потом меня повели к третьему. Потом к главному. Позвали процедурную сестру, чтобы взять кровь из вены. Слышу разговор: «анализ на Вассермана». Я уже не спрашиваю ничего, молчу, только догадываюсь, о чем думают. Пришел милиционер. И стали записывать: не заму­жем, двое детей, не работает... Фамилия сожителя, где работает со­житель? Первый контакт? Где работают родители? Последние слу­чайные связи... Состояла ли раньше на учете...

Домой не отпустили: «Мы сообщим... о детях ваших позаботят­ся... Его сейчас найдут. Он обязан сдать кровь на анализ...»

Я сидела на стуле в коридоре. И молчала. Думать тоже не мог­ла. Так, обрывки какие-то в голове: «Вот уже теперь Никиту не от­дадут из больницы. И что будет с Аркашей... Папе на работу зво­нят в издательство...»

Внизу страшно хлопнула дверь. Стены не то что задрожали, а прогнулись от ЕГО крика. ОН шел по лестнице через две ступеньки и кричал, не смотрел по сторонам — очами поводил. Никто не пы­тался даже ЕГО остановить. У двери кабинета он на секунду замер рядом с моим стулом. «Сейчас, Люсенька, пойдем, одну минуту...»

И все встало на свои места. Я была как за каменной стеной: ОН пришел на помощь, пришел защитить...»

А у Людмилы на самом деле была редкая болезнь — ангина Симановского-Венсана, которая какими-то внешними проявлениями похожа на венерическую болезнь. Но есть существенная разница: при сифилисе язвы на слизистой оболочке гортани абсолютно не болят. Очевидно, врачи думали, что Людмила притворяется.

Этот случай подтолкнул Высоцкого к ускорению оформления развода с Изой и к регистрации брака с Людмилой. Свадьба состоя­лась 26 мая на улице Телевидения...

Вспоминает В.Смехов: «Вышли из театра Маяковского, где иг­рали и репетировали «Героя нашего времени», сели в три такси... В узкой комнате, сбив стол и тумбочки, отметили брачный союз... Человек двадцать было, и очень весело сидели. Сева Абдулов пел «Кавалергардов» Юлия Кима. Володя гордо сиял. Коля Губенко пел «Течет реченька», Володя громко восторгался. Пели вместе, остри­ли, анекдотили, а потом — пел сам поэт, призакрыв глаза, с какой-то строчкой уходя в никуда, в туннель какой-то...»

После свадьбы отец «усыновил» своих сыновей.

3 июля состоялся семейный дебют на телевидении. Два теле­спектакля с таганскими актерами поставил режиссер Л.Пчелкин. В первом спектакле — «Комната» по пьесе Б.Ермолаева — Высоц­кий играл роль художника-портретиста. Роль бывшей одноклассни­цы, возлюбленной этого художника, играла Людмила. Кроме того, в этом спектакле актер «Таганки» Э.Арутюнян исполнял песни Вы­соцкого «Где твои 17 лет?» и «Жил я с матерью и батей...». Са­мим исполнителям спектакль не понравился. Л.Абрамова: «В июле 1965 года мы смотрели это на квартире у Юры Смирнова — таган­ского актера, но не помню, чтобы мы получили много радостных впечатлений».